Лиз Филдинг - Только для него

— Оххх… оххх… — снова простонала она, поощряя его, сжимаясь вокруг его пальца, страстно желая большего, всего.

— А может, перейдем в надежную, безопасную кровать?

Вместо ответа она вытащила из кармашка пакетик с презервативом и, не спуская с него глаз, расстегнула ремень на его брюках…

Нагнувшись, чтобы взять презерватив, он прошептал:

— Не останавливайся.

Она дрожащими руками постаралась как можно бережнее расстегнуть молнию на его джинсах и спустила их вниз. Она обхватила его бедра, когда он освободил ее от нижнего белья и надел презерватив.

Затем он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза.

— Готова? — спросил он.

— Никаких разговоров, — прошептала она, и он вошел в нее резким толчком, который отозвался во всем ее теле. Ей показалось, будто он заполнил ее всю… С трудом отдышавшись, она открыла глаза. — Не останавливайся, — пробормотала она, обвивая руками его шею, обхватив ногами его талию, стараясь принять его в себя целиком.

То, что он с ней делал, невозможно было описать словами. Он не искал быстрого удовлетворения и позволил себе достичь пика лишь тогда, когда она, крича от наслаждения, достигла оргазма.

Наташа дрожала, еле удерживаясь на ногах, она не могла бы сказать точно, кто из них кого поддерживает. Они льнули друг к другу. Она положила голову ему на плечо, слушала, как бьется его сердце — сначала часто, потом возвращаясь к нормальному ритму, — и вдыхала возбуждающий аромат его пота.

Дарий пришел в себя первым. Он опустил Наташу на пол и поддерживал ее до тех пор, пока не удостоверился, что она в состоянии стоять на ногах.

То, что произошло, было совершенно не похоже на весь его прошлый опыт.

— Не знаю, как ты, но я бы чего-нибудь выпил, — сказал он.

Она подняла голову и поцеловала его в щеку.

— Отличное предложение. — Она протянула ему принесенную им бутылку и два бокала: — Отнеси это в ванную.

Вдвоем они бы ни за что не поместились в крошечной душевой кабинке, так что Наташа наполнила ванну, добавив в воду немного пены, и зажгла ароматические свечи. Он принес бокалы, до половины наполненные розоватым охлажденным вином, поставил бутылку на край ванны и залез в воду. Она устроилась у него между ног, прислонившись спиной к его груди. Потягивая вино в приятной тишине, она вновь переживала каждое прошедшее мгновение, каждое прикосновение.

Его кожа, золотистая при свете свечей, выглядела так соблазнительно, что она повернулась и нашла языком чувствительное место у него под коленкой. Он убрал свой бокал, когда она, поощренная его реакцией, села к нему лицом, нагнулась и провела губами по внутренней поверхности его бедра, а затем подняла голову и встретилась с ним взглядом.

— Здесь или в надежной, безопасной кровати?

— Ни одна кровать не может быть безопасной, если на ней лежишь ты, но я рискну, — сказал он, притягивая ее к себе и целуя. — И на сей раз я буду внизу и позволю тебе делать всю работу.

Не работу… Удовольствие.

Наташа проснулась с первыми лучами утреннего солнца, каждая клеточка ее тела приятно ныла, и на нее нахлынули воспоминания вчерашней ночи. Она повернулась, чтобы посмотреть на него, но рядом никого не оказалось. На соседней подушке лежал лист бумаги. Он нарисовал ее спящей: грудь обнажена, под простыней, укрывавшей ее бедра, проступали очертания ягодиц, рука протянута к нему, словно она звала его обратно в постель.

Она испытала тревожное чувство. Почему он оставил ей этот рисунок? Оставлял ли он такой же каждой из своих любовниц? Чтобы было потом, чем шокировать внуков?

Кофе. Ей срочно надо выпить кофе. Оторвав себя от кровати, она спрятала рисунок в ящик письменного стола, кое-как оделась и отправилась в кухню.

К чайнику была прикреплена записка:

«Прости за неожиданное бегство, но сроки работы над лошадью поджимают, на следующей неделе я должен отдать ее в отливку. Ключи от «лендровера» и от дома пусть будут у тебя, пока они тебе нужны.

Д.».

Она потянулась за телефоном, чтобы написать ему… Что? Спасибо за ключи? За проведенное время? За все? Было слишком много «всего», за что его следовало бы поблагодарить.

«Не усложняй», — напомнила она себе, набирая слова:

«Спасибо за вчерашний день.

Н.».

Она нажала кнопку «отправить», не дожидаясь, пока мозги у нее окончательно расплавятся.

Следующие несколько дней Наташа потратила на создание рекламного образа Хедли-Чейз. Она отсканировала несколько акварелей и использовала один из рисунков Дария в качестве обложки для профиля в Фейсбуке, на сайте, созданном по ее заказу вебдизайнером, и в аккаунте в Твиттере. Ракурс был почти таким же, как на сделанном ею снимке. Неудивительно, что Дарий похвалил ее.

Закончив с художественным оформлением, она разместила в Твиттере фрагменты из истории дома, снабдив их прелестными иллюстрациями бабушки Дария и его эскизами. Она дала ссылки на свою страничку на «Фейсбуке», а также на сайт, где привела более подробную информацию о доме.

Она записала закадровый текст для видео под названием «Спящая красавица», которое сняла внутри дома, и опубликовала фильм на Ютюбе. Для каждой показанной комнаты у нее нашелся подходящий отрывок из летописи.

За последовавшую неделю она собрала немало просмотров, но большинство из тех, кто комментировал ее публикации, больше интересовались автором картин и историей, чем собственно домом. Кто нарисовал акварели? Где их можно приобрести? Можно ли их распечатать? Открыт ли дом для посетителей? Где можно купить книгу?

Пока еще никто не связал рисунки с именем Дария Хедли — это было неудивительно, учитывая, что он прославился прежде всего как скульптор.

От Дария не было ни слуху ни духу. Наташа знала, что он очень занят, но всякий раз, как звенел дверной звонок, она сразу же бросалась к двери, чтобы посмотреть, кто пришел.

— Наташа?

— Привет, мам, — сказала она, впуская мать внутрь, и, пытаясь скрыть свое разочарование, отправилась включать чайник. — Вот так сюрприз. Я думала, ты вовсю готовишь и собираешься на каникулы.

— Готовлю, — сказала мать, доставая из корзинки форму с запеканкой и ставя ее в холодильник. — В морозилке уже свободного места не осталось.

Как обычно…

— И ты проделала такой длинный путь до Лондона, чтобы немного разгрузить морозилку? — сострила она.

— Не только для этого. Я подумала, что, коль скоро ты сейчас не работаешь, мы могли бы провести день вместе. Прогуляемся по магазинам… Может быть, выпьем чаю сегодня в «Клейборне»? Папа обещал нас угостить.