Эми Эндрюс - Любовь не выбирает

Но тогда она не лежала с голой грудью…

Слова вылетели сами собой:

— Я знаю отличный способ, чтобы ты заснула.

Глава 9

Сердце у Али чуть не выпрыгнуло из груди. — Это… прилично? — Нет.

Это было очень, очень неприлично. Но… он ведь не будет спать с ней. Он просто… немного отойдет от правил.

Али сглотнула слюну:

— Что ты задумал?

— На тебе есть белье?

У Али сердце колотилось так громко, что гул отдавался в ушах. Как будто рядом играл духовой оркестр.

— Да, — ответила она.

Макс почувствовал, как под махровым полотенцем горячие струйки желания поднялись вверх по бедрам к паху.

— Сними все. Али была поражена:

— Я не думаю… Я не знаю…

Ее смущение разожгло его еще сильнее.

— Я хочу всю тебя погладить. И мне нужно, чтобы на тебе ничего не было надето.

— Но… — Али пыталась сохранить хоть остатки воли, но и эти капли быстро растаяли в порыве сладострастия. — Но тебя же здесь нет.

Макс засмеялся. Она старается совладать с собой, но ее выдает прерывистый голос — она так же возбуждена, как и он.

— Ты сделаешь это для меня.

Али едва не задохнулась. О господи. Он предлагает… секс по телефону. Секс по телефону с Максом… Осмелится ли она? Одно дело лежать топлес и разговаривать с ним. Но совсем другое — быть голой, разговаривать с ним и… касаться себя.

Макс слышал в телефоне ее хриплое дыхание.

— Сними все, Алейша, — снова произнес он. У Али исчезли последние остатки сопротивления.

— О’кей, — прошептала она.

Она встала и, прижимая телефон плечом, дрожащими руками спустила бриджи с бедер и колен, потом переступила через них и откинула в сторону.

У Макса кровь стучала в ушах — он слышал, как Али раздевалась. Она сделала это!

— Что теперь? — спросила она.

— Ляг на кровать.

Али опустилась на матрас. Лампа около кровати бросала на ее тело приглушенный свет. Она включила громкую связь на телефоне и положила телефон в изголовье.

— О’кей, — сказала она.

Макс закрыл глаза и представил, как он лежит на постели рядом с Али. Тело мучительно заныло.

— У тебя потрясающей красоты грудь, — прошептал он. — Мягкая и в то же время упругая. И большая. Мне нравится такая большая грудь. Я касаюсь твоей груди, Алейша. Чувствуешь? Твоя грудь в моих ладонях. Я смотрю на твою грудь. Грудь такая нежная, а руки у меня шершавые.

Голос Макса нарисовал такую яркую картину, что у Али сдавило живот.

— Ты трогаешь грудь? Потрогай, Алейша.

Руки Али сами собой, покоряясь его команде, потянулись к груди, а когда пальцы задели соски, то кончики тут же напряглись. Она вскрикнула.

— Что с тобой происходит? — шептал он в телефон.

Али дрожала.

— У меня руки холодные, но кожа… кожа горячая. У меня… мурашки.

Макс почти стонал, представляя себе ее набухшие соски.

— Соски похожи на твердые ягоды?

— Да.

— Потрогай их, — потребовал он жарким шепотом.

Али слегка провела пальцем по плотному кончику. Горячая струйка желания ручейками потекла вниз по телу, разливаясь по животу и бедрам.

— Тебе приятно, да, Алейша? Соски такие же сладкие, как и ты вся. Я прямо сейчас облизываю один из этих твердых маленьких бутончиков. Потом беру в рот этот бутончик. А ты при этом так мило похныкиваешь.

Али услышала собственный стон. Подушечкой большого пальца она стала нажимать на соски. Кончики покалывало.

— Мне нравится слышать твои стоны. Нравится смотреть, как набухают эти бутоны. Алейша, оближи пальцы и смочи кончики.

Али была не в состоянии не подчиниться. Мокрые соски тут же напряглись.

— Тебе это нравится, да, Алейша?

Али ерзала по постели, глаза были закрыты, голова металась по подушке.

— Да, — с трудом выдохнула она, представляя, как руки Макса сжимают ей груди.

Он услышал ее чувственное дыхание.

— Чего тебе еще хочется, Алейша? Скажи мне.

Она хотела ощутить его губы на своих губах, ощутить его плоть внутри себя.

— Я хочу… коснуться тебя, — пробормотала она.

У Макса стянуло пах. Конечно, он мог бы дотронуться до напрягшегося члена — тело этого требовало. Но как раз это он себе не позволит — это завело бы его далеко.

— Нет, — ответил он. — Только ты. Я делаю это для тебя.

Али открыла глаза. Она не понимала: если он может играть в эту игру, то почему она не может? Но тут же услышала:

— Алейша, раздвинь ноги.

Она едва не лишилась чувств.

— Называй меня Али, — попросила она.

— Нет.

— Пожалуйста, Макс, — молила она, водя кончиками пальцев по животу.

Не обращая внимания на ее мольбу, он продолжал:

— Ты готова? Я все еще помню, какая ты сладкая.

Али обдало жаром, она тяжело дышала. Между ног кололо и жгло, это ощущение становилось невыносимым.

— Потрогай себя, — требовал Макс и явственно представил, как бы это сделал сам. Он вцепился в покрывало, чтобы не сорвать с себя полотенце. — Ты влажная? Ты готова?

Али покорно следовала его командам. Дрожа, она несмело коснулась нежной точки внутри своего лона.

— Нет, — прошептала она.

— Я тебе не верю. Я слышу по твоему голосу, Алейша. Ты готова.

Али колебалась. Прошло столько лет с тех пор, как она ублажала себя подобным образом. Теперь же, слыша дьявольски неприличные указания, она ощущала себя юной девушкой.

— Алейша, сделай это, — прохрипел в телефон Макс. — Ты ведь сама этого хочешь.

Али вздрогнула. Господи, помоги ей, но она действительно этого хочет. Она будет проклята, но в эту минуту чувственность затуманила ей разум.

Объятая дрожью, она просунула палец внутрь, туда, где было тепло и влажно. Мышцы сжались, и у нее вырвался непроизвольный стон.

— О да, — выдохнула она.

— Я же тебе говорил, — шептал он. — Я же говорил, что ты готова… готова для меня. А теперь снова погладь грудь.

Али последовала его указаниям.

— Я хочу взять в рот эти дивные тугие кончики, — почти промычал Макс.

Низкий глухой голос Макса породил у нее новый чувственный прилив.

— Я хочу тебя… у себя внутри, — прошептала она.

Макс громко застонал, представляя, как это могло бы происходить.

— Погладь себя. Я хочу услышать, как ты выкрикиваешь в восторге мое имя.

Али была готова. Все тело пульсировало в предвкушении взрыва. Пальцы легко нашли маленький бугорок. Побуждаемая Максом, она погладила этот чувствительный шарик и почти в ту же секунду ощутила сильнейшее наслаждение вкупе со сладкой болью.

— А-ах! — вырвалось у нее.

— Тебе хорошо? Ты чувствуешь, что это я?