Ребекка Уинтерз - Поздние цветы
— Тогда пойдем.
Она повела его на маленькую площадку для танцев, к великому восторгу толпы. Очень скоро прибежал Амато, ему тоже захотелось танцевать.
— Они очаровательные.
Раскрасневшаяся Мишель вернула мальчика улыбающимся родителям.
— Ты хорошо ладишь с детьми.
Мели уперла руки в бедра.
— Теперь посмотрим, хорошо ли она поладит со мной? — поддразнил ее Зак, прежде чем вывести на площадку.
И так получился прекрасный вечер. Не надо бы с ним танцевать. Мишель это знала, но как-то вышло само собой, и она уже обнаружила, что прижата к нему. И ни одной осознанной мысли в голове. Ладно, один танец, решила она.
— Не поднимай руки, Зак!
Его полузакрытые глаза обжигали запрокинутое вверх лицо.
— Мы будем держать друг друга.
Он опустил руки ей на талию и притянул ближе к себе. Это заставило ее обнять его за шею. Щеки, прижатые к цветам его венка, словно впитывали их отравляющий аромат.
Их тела слились в одно. Очень приятно ощущать его. Он словно наркотик, которым нельзя напитаться вдоволь. Они медленно двигались под звуки божественных любовных песен тонганов, которые звучали одна за другой.
— Приятно, ты согласна?
Он погрузил лицо в ее волосы.
— Да. — Она боялась, если скажет больше, то голос выдаст желание, какое он возбуждает в ней. — По-моему, нам лучше перестать. Ты сегодня двигался больше, чем следовало.
— Ты сиделка. Дай мне знать, когда захочешь уехать.
Я не хочу никогда уезжать. Я хочу всегда обнимать тебя, как сейчас. Я хочу, чтобы ты всегда обнимал меня, как сейчас.
— Ты часто дышишь, — запинаясь, пробормотала она.
— Ты тоже. Может быть, если я это сделаю, проблема будет решена?
Она издала беспомощный крик, когда губы Зака проскользили по пылающей щеке и овладели ее ртом. Это не было похоже на нежное прикосновение губ, каким они обменялись неделю назад. Их рты испытывали испепеляющий жар долго подавляемой страсти. Она впилась в него с бездумной отрешенностью, не сознавая, что они перестали танцевать.
Она прижималась к нему все теснее и теснее, слабо осознавая, что ее засасывает пучина чувственного экстаза.
— Наконец это произошло. После стольких лет, — прерывисто дыша, пробормотал он, оторвавшись от ее рта. Глаза смотрели вдаль. — Спасибо, что ты не боролась со мной. Слишком долгие годы ты была моей фантазией.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Было почти одиннадцать, когда Мишель и Зак собрались возвращаться в Карлсбад. Идя к машине, Зак не пытался держать ее за руку или поддерживать малозначительный разговор. Он обособленно вышагивал рядом, а она…
Ее состояние можно описать только так: она умирала. То ужасное, что не должно было случиться, произошло. Зак сломал последнюю преграду, помогающую ей сохранять почву под ногами. Теперь он знал ее слабость.
Он знает о тебе все!
Едва они отъехали от края тротуара, зазвонил его сотовый. Он вытащил его из кармана брюк. С первых же слов она угадала, что звонила Шерилин.
— Подожди секунду. Позволь мне выяснить с Мишель. — Он повернулся к ней. — У Линетт завтра день рождения.
— Правильно.
Еще вчера она думала об этом, но потом все ускользнуло из памяти.
— Они считают, что хорошо бы нам, тебе и мне, прямо с утра приехать в Риверсайд и отпраздновать. Мы могли бы остаться на воскресенье.
После того, что произошло сегодня вечером, приглашение не могло бы прийти в более подходящий момент.
— Воодушевляющая идея, — кивнула Мишель. — Даже если Линетт откажется участвовать в торжестве или вообще уедет из дома, она будет знать, что ты приезжал. Потому что хотел отпраздновать ее день рождения.
— Мишель согласна, — он снова приставил телефон к уху. — Мы будем часам к одиннадцати.
Они поговорили еще с минуту, и он отключил телефон.
— Боюсь, что у меня нет для нее подарка, — пожаловалась Мишель.
— Это касается нас обоих. — Он откинул голову на спинку сиденья. Мишель надеялась, что это всего лишь приятная усталость. — Когда мы приедем в Риверсайд, можно остановиться у супермаркета и купить ей пару компакт-дисков.
— Может быть, нам удастся выбрать и кассету с фильмом. Значит, завтра надо пораньше встать, а сейчас необходимо уложить тебя в постель — в ту же минуту, как мы приедем домой.
— Мишель, я слышу в твоем голосе тревогу. Расслабься. Не могу вспомнить, когда последнее время я чувствовал себя так хорошо.
Я тоже. Поэтому я не могу позволить, чтобы такое случилось еще раз.
Когда они подъехали к аллее, Зак попросил ее остановиться. Он выйдет и заберет почту. Потом встретит ее в доме.
Она с облегчением осталась одна. Пока она будет ставить машину в гараж, у нее есть несколько минут, чтобы взять себя в руки. Ей так нужны эти минуты. Некоторые слова, словно молитва, звучали в голове.
Поцелуй все изменил.
И теперь нужно принять решение. Ей нужен кто-то, с кем можно поговорить. И не откладывая надолго, лучше в этот уикенд. Человек, много видевший в жизни. Хороший друг, которому можно доверять. Который способен быть объективным и не осудит ее.
Немного спустя, погруженная в свои мысли, она вошла в спальню Зака. Он стоял у окна и смотрел на океан.
— Давай быстро все сделаем, — она достала аппарат для измерения давления.
Он обернулся. И Мишель тотчас заметила, как он изменился за те минуты, что был без нее. Выражение лица холодное, сосредоточенное. Она не видела его таким долгие годы… С тех пор, когда он был подростком, пытающимся определиться в жизни.
— Что-то случилось, Зак?
Сердце у нее ушло в пятки.
Ответом на ее вопрос стало молчание. Она приготовила аппарат.
— Плохие новости, Зак? Пока ты забирал почту, снова позвонила Шерилин?
— Нет, — пробурчал он и снова уставился на океан.
— Тогда, значит, с почтой пришло что-то огорчившее тебя, — продолжала она.
— Я ценю твою заботу, но не хочу об этом говорить.
Мишель закусила губу. Хотя она и знала, что перемена в нем никак не связана именно с ней, все же почувствовала себя отвергнутой. Прежде он никогда не исключал ее из своей жизни, из своих проблем. Сегодня она впервые столкнулась с этим.
— Мне нужно записать твое давление…
— Не сейчас, — раздался отчужденный ответ.
Ее точно отодвинули в сторону.
Выходя из спальни, она увидела, что он положил венок на комод рядом с цветком гардении. Пока она вдыхала смешанный аромат цветов, ей удалось разглядеть среди лепестков уголок конверта, которого раньше там не было. Сразу накатила слабость, Мишель не могла пошевелиться. Что-то произошло, и она твердо решила выяснить, что же это такое.
