Хелен Бьянчин - Моя любовь, моя судьба
Сосчитав про себя до десяти, Айша постаралась ответить как можно спокойнее.
— Мам, мне нравится работать, это единственное, что у меня хорошо получается.
— Никто и не спорит, — поддержала ее Джина. — Стоит только взглянуть, как ты отделала дом, в котором вы собираетесь жить с Карло.
— Точно, — согласилась Тереза, переходя на итальянский.
Айша облегченно вздохнула и расслабленно откинулась на спинку кресла. Если женщины перешли на итальянский, значит, будет передышка.
Через некоторое время, однако, разговор снова вернулся к ней, правда, напор несколько ослаб.
— Ты, конечно, можешь продолжать заниматься своей работой, но, право, в этом нет никакой необходимости. Ты не из тех женщин, которые вынуждены жить на дотации от правительства.
Айша тихо застонала — не хватало еще, чтобы они начали доискиваться философского смысла ее решения… Она бросила умоляющий взгляд на Джину.
— Я приготовлю кофе, — торопливо сказала Джина, поняв этот знак.
— А я помогу с посудой, — тут же предложила Айша. Однако этот маневр не удался, просто разговор из гостиной переместился на кухню. У Айши уже начинала кружиться голова.
Джина постаралась сменить тему.
— Наталья уже приготовила корзины для лепестков, которыми будут осыпать жениха и невесту во время свадебной церемонии, — сказала она. — Ее дочь Джованна завтра занесет их вам.
— Спасибо, Джина, а то у меня не хватает сил и времени проследить за всеми приготовлениями.
— Да уж, несмотря на наши старания, на тебе безусловно лежат самые важные хлопоты. Ну вот, все готово. — Джина критически оглядела поднос, сервированный для кофейной церемонии, затем, поколебавшись, положила на него бисквиты.
— Мужчины, конечно, откажутся, я даже предвижу, что скажет Луиджи по этому поводу: кофе и бисквиты — вещи абсолютно несовместимые, — она улыбнулась. — Ох уж эти мужчины, кто в состоянии их понять?
Когда женщины вошли в комнату, трое мужчин сидели перед телевизором и громко болели за любимую футбольную команду.
— Потише, Луиджи, — заворчала Джина, — у нас же гости.
— Не говори вздор, — отмахнулся тот. — Какие они гости, они семья.
— С тобой просто невозможно разговаривать, когда показывают футбол.
— За что мне такое наказание! — Луиджи выразительно закатил глаза. — Пресвятая мадонна, да кто в этом доме хозяин?
Айша слабо улыбнулась. Эту картину ей приходилось наблюдать на протяжении многих лет, когда Джина вместе с Луиджи приходили к ним в гости. Она взглянула на Карло и поняла, что он думает о том же.
— Конечно, хозяин ты, и совсем не обязательно об этом говорить.
Луиджи перевел взгляд на поднос.
— Бисквиты? Зачем? Не нужны нам бисквиты к кофе, а то вкус бренди совсем не почувствуешь.
— Но Тереза и Айша не пьют бренди. И мы, между прочим, любим бисквиты.
— После десерта еще и бисквиты есть! Да ты всю ночь спать не будешь.
— Я и так спать не буду, знаешь, как ты храпишь после бренди?
— И совсем я не храплю.
— А откуда тебе это известно? Ты же себя не слышишь!
— Ладно, перестань, к нам же друзья пришли, надо отдохнуть, расслабиться, — применил Луиджи другую тактику, по опыту зная, что ему никогда не удается переспорить жену. Обернувшись к Айше, он переключил свое внимание на нее.
— Иди садись рядом, моя невестка. Скажи-ка мне, когда ты собираешься пригласить нас в свой новый дом?
— После медового месяца, — громко объявила Джина. — Не раньше, чтобы всю оставшуюся жизнь они жили счастливо.
Луиджи сделал вид, что не услышал ее.
— У нас будет внук. А может, ты уже хочешь нас порадовать?
— Отец, ты сегодня слишком много говоришь, — снова вмешалась Джина. — Разве ты не слышал, Айша сказала, что придется подождать пару лет. Не слушай ты его, — обратилась Джина к Айше.
— О, внуки! — продолжал свое Луиджи. — Первым обязательно будет мальчик. Я научу его играть в футбол. Потом нужна девочка, парень будет за ней приглядывать.
— Нет, второй пусть тоже будет мальчик, — вставил свое слово Джузеппе.
— Они будут играть вместе.
— Нет, сначала девочка, — запротестовала Айша. — Кто-то же должен помогать мне по дому.
— Уговорила, мальчик и девочка…
— Ну, если вы, деды, уже закончили заниматься планированием моей семьи, — вмешался Карло, — то я собираюсь забрать Айшу. Мы едем домой.
— Ты слышал, Джузеппе, он обозвал нас дедами!
— А что это вы домой засобирались? Еще рано!
— А как ты думаешь, зачем они хотят пораньше отправиться домой? — спросила Джина. — Они же молоды и любят друг друга.
— Может быть, нам все же остаться? — Айша недоуменно посмотрела на Карло.
— Зачем?
— Ну, я, например, еще кофе не пила.
— А тебе кофеин и не нужен.
— С каких это пор ты принимаешь решения за меня?
— Вспомни, — ласково начал Карло, — несколько часов назад ты утверждала, что у тебя болит голова.
Не говоря больше ни слова, Айша встала, расцеловала Луиджи, попрощалась с родителями, и через пару минут они уже спустились в гараж к своей машине.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Ты выставил меня какой-то тигрицей.
— Неправда, cara, — сказал Карло сухо. — Но если уж говорить об этих благородных животных, то ласковее и нежнее родителей не найти.
— Хочешь сказать, что Тереза — яркий представитель этой породы? Вот и меня она хочет сделать себе подобной.
— Только если ты ей позволишь.
Головная боль усилилась. Закрыв глаза, Айша откинула голову на подголовник.
— Ладно, давай прекратим этот бессмысленный разговор.
— Договорились, мир.
«Мир» — это слово отдалось в ее голове, как зубная боль. Мир, значит, они друзья — для любовников маловато. Странно, ей хочется прибить его, и при этом она готова за него умереть.
Какое-то время они ехали в тишине.
— Как голова, болит?
Айша с трудом приоткрыла один глаз.
— Да. — Скорей бы добраться до дома и выпить болеутоляющее.
Больше Карло не проронил ни слова, и, как ни странно, Айша была благодарна ему за это.
Когда они подъехали к дому и металлические ворота медленно отворились, Айша повернулась, чтобы сказать спасибо, но слова застряли у нее в горле.
— Даже не вздумай возражать, — опережая ее, уверенно произнес Карло.
— Только не это, — устало сказала Айша — Видеть тебя в роли сиделки выше моих сил.
Его молчание было весьма красноречивым. Сил, чтобы спорить, не было. Айша вышла из машины и направилась к дому, мечтая лишь об одном: дойти до аптечки и принять таблетку.
