Салли Уэнтворт - Учиться верить

Ее свидетельницы — четыре ее школьные подружки — приехали вскоре за ними и, возбужденно хихикая, помогли друг другу собраться. Лин, естественно, была в прекрасном парчовом белом платье, а ее свидетельницы — в светло-зеленых. Когда Лин была уже почти готова — ей оставалось надеть только вуаль и шляпку, — одна из подружек вдруг заметила:

— Не забудь, на тебе должно быть что-то старое, что-то новое, что-то взятое в долг и что-то голубое.

— Да ну, все это глупости, — возразила Лин.

— Никакие это не глупости, — твердо заявила мать. — Ну-ка, посмотрим: новое у тебя платье, в долг ты можешь взять у меня этот браслет, а он к тому же еще и старый, так что тебе остается раздобыть только что-то голубое.

— Где-то здесь, в моей комнате, у меня лежал очень красивый голубой носовой платочек! — воскликнула Лин, начиная проникаться общим настроем. — Пойду поищу.

Она выскользнула из гостиной и по коридору прошла к своей старой комнате в глубине дома. Странно, но ей казалось, что все здесь должно быть по-прежнему. Однако фотографий и картин уже не было, а шкафы и ящики были пусты. Даже книг ее не было на полках. Лин медленно вошла в комнату и осмотрелась, чувствуя себя посторонней, хотя и прожила здесь двадцать лет. Это все Клэр, горько подумала она. На подоконнике она разглядела след от ее любимой скульптурки и погладила это место. И тут вдруг ей почудилось какое-то движение на улице. Около дома был небольшой садик, а за ним — конюшни, которые теперь использовались как гараж, а над ним были комнаты прислуги. И вот рядом с гаражом она увидела женщину в кремовом платье и очень красивой шляпке с изогнутым пером того же оттенка. Она шла от дома к гаражу.

Это была Клэр. Лин словно окаменела и с трудом подавила вскипевшую в ней ненависть, не желая портить себе такой день. Она быстро вернулась в гостиную, сказала, что платка не нашла, и мать приколола ей к шляпке маленький бантик из голубой ленточки.

К дому подъехали машины, и мать вышла, а за ней — и свидетельницы. Наконец настала очередь Лин. Отец в элегантном смокинге торжественно провел ее вниз по лестнице, где они сфотографировались, и проводил к машине. Он выглядел несколько подавленно, но Лин была слишком возбуждена, чтобы обращать на это внимание.

Дорога до церкви не заняла много времени. Лин улыбнулась небольшой толпе, поджидавшей их у дверей церкви, и вступила в прохладную тень паперти, где уже находились свидетельницы. Образовалась процессия, но, прежде чем войти в церковь, Лин повернулась к отцу, желая поблагодарить его за все его усилия. Ей хотелось, чтобы этот момент запомнился им на всю жизнь. Но он, заметив это, отвернулся, избегая ее взгляда.

Лин все смотрела на него.

— Папа! — позвала она, но он даже не повернулся.

Ужасное подозрение закралось ей в душу, и она обвела взглядом церковь, но на скамейке перед собой увидела только мать и Уолта. Викарий медленно пошел по проходу, и процессия тронулась за ним. Отец, глядя прямо перед собой, начал от нее отдаляться. Лин озадаченно пошла за ним, но глаза ее, скрытые фатой, все еще бегали из стороны в сторону. Нет, это просто недоразумение, подумала она через несколько мгновений, отец неспособен на такую низость. Успокоившись, она посмотрела туда, где в конце прохода ее ждал Морган, и сердце у нее радостно забилось. Но в следующее мгновение рядом с головой Моргана она увидела медленно покачивающееся кремовое перо на женской шляпке.

Лин так резко остановилась, что между нею и отцом образовалось расстояние в целый шаг.

Он не сразу это заметил, а когда сообразил, с удивленным лицом обернулся к ней. Яростный блеск ее серых глаз был виден даже сквозь фату.

— Как ты посмел? — выдавила она. — Пусть она немедленно уйдет.

— Лин, пожалуйста. — Он попытался увлечь ее за собой. — Нас ждут.

Но Лин была настолько сердита, что выдернула руку и, обогнав изумленных свидетельниц, направилась прямо в глубь церкви. Один из церковных служителей, стоявших в стороне, вытаращил глаза, когда она, подлетев к нему и даже не пытаясь понизить голос, сказала:

— Видите ту женщину, рядом с женихом? У нее еще такое кремовое перо? Она здесь незваный гость, ее надо отсюда вывести.

Лин указывала на нее пальцем, словно обвиняя ее, и служитель тут же понял, о ком идет речь. Викарий, вдруг сообразив, что невеста обогнала его, заторопился.

— Что случилось? Вам нездоровится? Не могли же вы передумать! — в ужасе забормотал он.

— Нет, не передумала. Все в порядке, — твердо сказала Лин и подтолкнула служителя. — Идите. Выведите ее.

Под взглядами всех присутствующих служитель зашагал вдоль прохода, и собравшиеся вытягивали шеи, следя за ним взглядом. Он прошествовал мимо словно окаменевшего, с мгновенно осунувшимся лицом отца Лин, который даже и не пытался остановить его, и приблизился к Клэр. Лин вдруг показалось, что мачеха ему просто не подчинится и не выйдет из церкви. Положение спас Морган — он что-то сказал Клэр, та встала и с каменным лицом пошла по проходу. Поравнявшись с мужем, она что-то резко ему сказала, но тот только пожал плечами и не двинулся с места. С горящим от злости лицом Клэр прошла мимо Лин.

— Ты мне за это заплатишь! — прошипела она и стремительно вышла из церкви.

Лин глубоко вздохнула. Сердце у нее яростно билось, щеки горели. Несколько секунд она стояла, не шевелясь, пытаясь обрести прежнее счастливое расположение духа, хотя и понимала, что это уже невозможно. Затем, подойдя к отцу, положила ладонь на его холодную, как камень, руку. Мимо лопавшихся от любопытства прихожан процессия быстро пошла вперед. Лишь добравшись до Моргана, Лин облегченно вздохнула. Она бросила на него быстрый благодарный взгляд, но он не смотрел на нее, а просто сделал шаг вперед, чтобы встать рядом.

Слегка дрожащим голосом она произнесла клятву. Что же касается Моргана, то он выглядел совершенно бесстрастным, и это действовало на Лин успокаивающе. Только сейчас она начала понимать весь ужас содеянного и испугалась, что навсегда оттолкнула от себя отца. Но ведь он поступил очень нечестно по отношению к ней, и она была довольна, что не позволила им взять над собой верх, хотя для этого ей и пришлось прибегнуть к скандалу.

Когда они подошли к алтарю, все стихли.

Отец все еще был холоден и сердит, да и мать чувствовала себя не в своей тарелке. Лин повернулась к Моргану, ожидая от него первого поцелуя в их совместной жизни, но он лишь сложил губы в угрюмой усмешке и наклонился вперед, чтобы поставить подпись.

На улице их ждал фотограф, и они много снимались с друзьями и родственниками. Затем их обсыпали конфетти, и они уехали. Свадебный стол был заказан в отеле рядом с церковью, так что у Лин оставалось очень мало времени. Она схватила Моргана за руку и взволнованно спросила: