Салли Блейк - Только по любви

Эми вздохнула. Как бы ей хотелось, чтобы то, о чем говорил Маркус, было правдой!

Миссис Монаген одобрительно улыбалась, глядя на Эми, и Эми заставила себя улыбнуться в ответ.

— Мне доставляет большое удовольствие приветствовать вас здесь, мисс, и возьму на себя смелость сказать, что мистер Беллингем сделал достойный выбор. Желаю вам обоим счастливого будущего.

Эми пробормотала соответствующие слова благодарности, надеясь, что ее краткий ответ будет приписан естественной девической скромности. Что за ужасный фарс! Скольких же добрых людей мы обманываем, подумала она, глядя на улыбающихся слуг. Но, подбодрила она себя, по выбранному пути надо идти до конца. Хотя обман все разбухает и скоро опутает их такой паутиной, что уже не выберешься.

Интересно, Маркус с таким же облегчением сбросит шелковые путы брака, как она? Можно не сомневаться! Как только он получит наследство, в мисс Финч надобность отпадет. Он получит все, а она… Кроме денег — ничего…

— Вы, должно быть, устали, — обратился Маркус к Эми, заметив, что она как-то необычно молчалива. — Уверен, что миссис Монаген скоро предложит нам перекусить.

— Конечно, сэр. — Миссис Монаген хлопнула в ладоши, спугнув нескольких служанок, глазевших с завистью на то, как их хозяин заботлив и нежен с незнакомкой. Эми не сомневалась, что станет предметом сплетен и пересудов не только в обществе, но и на кухне.

Ей надо было о многом подумать. Кто такие эти сестры Чэпмен, о которых явно не без умысла упомянул Келли? Фамилия не ирландская, и, судя по намеку Келли, они отнюдь не были старыми девами…

— Позвольте показать мисс Финч ее комнату, сэр, — обратилась экономка к Маркусу. — А потом в гостиной накроют для вас чай.

— Это было бы замечательно, спасибо.

Прислуга разбежалась по своим делам, а Эми наконец вошла в дом. Ей сразу бросилось в глаза, что он обставлен с большим вкусом. Маркусу, несомненно, повезло с экономкой, содержавшей дом в идеальной чистоте, но ковры, картины и дорогие безделушки свидетельствовали о вкусе хозяина.

— Вам нравится? — спросил Маркус.

— Очень, — ответила Эми, озираясь. Хоть на этот вопрос она может ответить правдиво! — Ваша тетушка тоже одобрила бы. Жаль, что ей не довелось все это увидеть.

— Мне тоже. Тетя Мод никогда не была обо мне особо высокого мнения, но я надеялся, что она его изменит, побывав в этом доме.

Эми не сомневалась в искренности его слов и подавила циничную мысль о том, что Маркус от этого только выиграл бы: увидев дом, леди Беллингем, несомненно, согласилась бы вложить деньги в его безумный проект.

Миссис Монаген терпеливо стояла внизу лестницы, пока Эми с любопытством осматривала просторный холл и элегантно обставленную гостиную.

— Думаю, мне следует пойти в свою комнату и привести себя в порядок, Маркус.

— Конечно, дорогая.

Наверху миссис Монаген распахнула одну из дверей и широким жестом пригласила Эми внутрь.

— Какая прелестная комната! — воскликнула Эми. — Такая светлая и просторная!

Экономка явно была польщена похвалой.

— Мистер Беллингем сам выбрал цветовую гамму для спален, после того как побывал в скандинавских странах. Он решил, что светлая мебель будет хорошо смотреться в залитых солнцем комнатах.

— Он был совершенно прав, — откликнулась Эми, подойдя к окну, откуда открывался потрясающий вид на горы. — Я убеждена, мне здесь понравится.

Она сказала это не задумываясь, будто и вправду собиралась остаться в этом доме навсегда, но тут же прикусила язык. Впрочем, экономка истолковала ее слова по-своему.

— Вам многое пришлось пережить в таком юном возрасте, мисс, — посочувствовала она. — Воображаю, как вас потрясла внезапная кончина леди Беллингем. Но осмелюсь заметить, ваше присутствие действует благотворно на мистера Беллингема. Я еще никогда не видела его таким довольным, несмотря на постигшее его горе.

От этих ободряющих слов на сердце Эми потеплело. На какое-то мгновение — всего на мгновение — ей даже почудилось, что она приехала сюда, чтобы сыграть настоящую свадьбу.

А окружающие в это верят, должны поверить, чтобы их обман не раскрылся.

— Я постараюсь быть достойной мистера Беллингема, — пообещала она.

Растроганная экономка направилась к двери.

— Ваши чемоданы уже здесь, а в кувшине свежая вода, чтобы вы могли умыться. Через полчаса в гостиной будет накрыт стол для чая.

Оставшись одна, Эми неожиданно сникла. Далеко же она зашла, а ведь настоящие испытания только начинаются. Целый город друзей и знакомых Маркуса ожидает встречи с его невестой. Справится ли она? Надо взять себя в руки. Она дала Маркусу обещание и не предаст его. Стиснув зубы, пройдет церемонию бракосочетания и останется с ним, пока это будет необходимо…

Эми сняла шляпу и дорожный плащ и достала туалетные принадлежности. Умывшись прохладной водой, она почувствовала себя гораздо спокойнее: Маркус всегда будет рядом с ней, хотя при этой мысли ее странным образом бросало в дрожь.

Взгляд Эми упал на широкую и, видимо, удобную кровать под балдахином из легкой ткани. При обычных обстоятельствах эта кровать стала бы ее брачным ложем…

Эми невольно вспомнила, что Маркус говорил репортеру в Дублине: они долго переписывались и почувствовали расположение друг к другу еще до того, как встретились… Тогда это показалось ей всего лишь искажением истинного положения вещей; но сейчас пришлось честно себе признаться, что в значительной степени, особенно когда касалось ее, это было правдой.

Отчаянный и своенравный племянник суровой леди Беллингем давно волновал ее воображение. Ей нравилось легкое поддразнивание, сквозившее в его письмах к тетке, которая была слишком самонадеянна, чтобы это заметить.

А что, если старая дама вовсе не была такой ненаблюдательной? Что, если она втайне наслаждалась скрытым смыслом некоторых игривых предложений в письмах, курсировавших туда и обратно, потому что и сама была склонна к озорству?

Возможно, она давно задумала свести их вместе. До этой минуты такое предположение не приходило Эми в голову, и сейчас оно ее страшно взбудоражило.

— Вам понравилась ваша комната, Эми? — спросил Маркус, когда она спустилась в гостиную.

Служанка разлила чай и удалилась.

— Очень понравилась, такая светлая и просторная, а обставлена, как мне объяснили, в скандинавском стиле, — пробормотала она, не зная, что еще сказать.

Только бы Маркус не догадался, что она старается отогнать от себя неподобающую мысль об этой несчастной кровати под балдахином.

— Верно. А вам нравится этот стиль? Говорят, он очень похож на ваш родной — шотландский, — небрежно бросил Маркус.