Лиз Филдинг - Принц пустыни
— А ваш отец? На него наказание тоже распространялось?
— Изгнан был только Jaddi, но все остальное затронуло и его семью. Если отец не носит имя своего клана и родовой титул…
— Значит, вот почему вы аль-Заки.
— Имя без истории, — сказал он. — Без чести… Мы с сестрой, как и наш отец, можем свободно сюда приезжать. У меня есть офис и квартира в Румайлла, но до тех пор, пока эмир меня не признает, я здесь никто.
Ему было запрещено появляться в меджлисе. Все письма, которые он отправлял, возвращались непрочитанными. Лишенный других возможностей просить за умирающего старика, он был вынужден использовать эту женщину.
— Как вы думаете, что произойдет, когда принцесса Сабира сюда приедет? Она станет вас игнорировать? — спросила Роуз.
— Об этом не беспокойтесь, — ответил Кэл, злясь на себя, на эмира и на нее, потому что она заставляла его чувствовать себя виноватым. — Ее высочество не станет расстраивать почетную гостью.
Именно на это Люси и рассчитывала. Если принцесса Сабира его признает, он попросит ее поговорить с эмиром о его деде. «Это мой последний шанс, — мрачно подумал Кэл. — Просить женщину, которая спит с эмиром, проявить жалость к умирающему старику».
Лидия слышала в голосе Кэла отчаяние, боль и скрытый гнев, но говорить о сочувствии было бессмысленно, поэтому она промолчала. Ей вообще не следовало заводить этот разговор. Она расстроила Кэла и чуть не выдала себя, заговорив о смерти своего отца.
Ятима пришла убирать со стола. Тишину нарушал только звон посуды. Не в силах больше выносить напряженное молчание, Лидия поблагодарила девушку за еду.
— La shokr ala wageb, sitti. He нужно меня благодарить. Это моя обязанность.
— Не могли бы вы сказать это еще раз? — попросила Лидия, уцепившись за возможность покинуть опасную территорию. Она прослушала фразу и повторила ее за своей учительницей.
— Мне принести кофе?
— Nam. Shukran.
Когда Ятима удалилась, Кэл сказал:
— У вас хорошая слуховая память, Роуз.
— На отдыхе я стараюсь запомнить несколько слов из местного языка. В основном это «здравствуйте», «до свидания», «да», «нет», «спасибо», «пожалуйста». — Это была чистая правда, и прежде чем Кэл успел спросить, где она обычно проводит отпуск, она перевела разговор на другую тему: — Во сколько мы пойдем на рыбалку?
— Может, нам лучше отложить это до тех пор, пока вы не начнете здесь скучать?
Лидия постаралась скрыть свою радость.
— Вам придется долго ждать. Мне еще предстоит исследовать прекрасный сад, полежать у бассейна и прочитать несколько книг. После кофе я решу, чем заняться дальше.
— Qahwa. По-арабски кофе будет qahwa. Первый звук гортанный.
— Gahowa?
— Прекрасно. — Губы Кэла медленно растянулись в улыбке, и ее бросило в жар. — Может, нам следует добавить в наше расписание уроки арабского?
— Вы знаете о том, что я планировала просто полежать неделю на солнце?
— Лежа на солнце, вы ведь можете слушать, не так ли?
Лидия отвернулась, чтобы прогнать волнующий образ Кэла, который, растянувшись у бассейна, учит ее основам своего языка.
«Неужели он думает, что я смогу сконцентрироваться, глядя на его загорелое мускулистое тело?»
— Под словом «лежать» я имела в виду отдыхать. — Она выделила голосом последнее слово. — Вы же все время пытаетесь меня занять.
— Обещаю, это будет нетрудно, — произнес Кэл низким, бархатным голосом, обещающим неземное наслаждение.
Когда он взял ее за руку, по телу пробежал электрический разряд.
— Мы можем начать с чего-нибудь простого. — Не сводя глаз с ее лица, он коснулся губами кончика ее мизинца.
— Wahid.
— Wahid?
— Один. Ithnan. — Его губы переместились на ее безымянный палец.
Все же ей удалось сосредоточиться и повторить слово.
— Ithnan. Два.
— Thalatha. Три.
Кэл легонько прикусил кончик среднего пальца, и по ее телу разлился жидкий огонь. Она не сразу смогла ответить.
— Thalatha!
— Аrbа'а. Четыре. — Для большей наглядности он прикоснулся губами к кончику, а затем поочередно к каждому суставу ее указательного пальца.
— Arba'a… — Внутри у нее все начало плавиться, и она не могла пошевелиться.
— Khamsa. — Он провел нижней губой по всей длине ее большого пальца. — Пять.
Лидия поняла, что никогда не забудет этот увлекательный урок. Она положила на стол другую руку, чтобы он научил ее числам от шести до десяти, втайне надеясь на новый урок, в котором будут задействованы остальные части ее тела.
Кэл не взял ее руку, и она, вернувшись с небес на землю, поправила волосы и спокойно произнесла:
— Shukran, Кэл.
Ятима принесла поднос с медным кофейником и крошечными чашечками. Поняв, что Кэл не стал продолжать урок только из-за появления служанки, Лидия испытала чувство радости и облегчения. Он не отверг ее. Просто не хотел давать прислуге новый повод для сплетен.
— Определенно я получила больше знаний, чем смогла дать мне миссис Лэтимер на уроках французского языка в шестом классе.
— Миссис Лэтимер? — спросил Кэл. Люси, кажется, упоминала, что Роуз не разрешали ходить в школу. Жаль, он тогда перебил ее. Ему следовало быть терпеливее.
На мгновение разум Лидии словно парализовало.
— Р-репетитор, — пробормотала она под пристальным взглядом Кэла. Его широкий лоб прорезала складка.
От дальнейших расспросов девушку спас звонок ее мобильного телефона. Скорее всего, пришел ответ матери на ее последнее сообщение.
— Извините, — произнесла она, доставая его из кармана. — Наверное, это… — Она замолчала, не в силах произнести слово «дедушка», затем отвернулась, чтобы прочитать сообщение.
Оно было не от ее матери, а от Роуз.
«Завтра утром твое фото обязательно должно быть на первой полосе!»
Лидия сглотнула. Очевидно, она должна была убедить кого-то, что Роуз находится в Баб-эль-Сама.
Быстро набрав «О'кей», она выполнила команду «Отправить» и убрала телефон в карман.
Кэл пристально на нее смотрел.
— Какие-то проблемы? — спросил он, когда Ятима наполнила чашки ароматной жидкостью соломенного цвета, совсем не похожей на кофе.
— Нет, никаких, — ответила Лидия, издав нервный смешок, который даже ей самой показался неестественным.
Здесь было на четыре часа меньше, чем в Лондоне, так что она имела достаточно времени, чтобы попасть на страницы завтрашних газет. Одна. Желательно в купальнике.
