Эдна Эронс - Ошибка Норы Джордан

«Холидей» поднялся и опустился на волне, поднятой судном, когда, припав на одно колено, Сэм заталкивал тяжелый саквояж за свои сумки, стоящие под кушеткой. Внезапно он понял, что кто-то лежит на кушетке, не двигаясь и не дыша. Легкая качка, вызванная прошедшей мимо лодкой, чуть-чуть сдвинула лежащего с места, и тугие пружины глухо скрипнули под его весом. Сэм замер, все еще стоя одним коленом на полу.

Прошла секунда, другая — ничего не происходило. Он выпрямился, протянул руку и прикоснулся к… холодной руке, безвольно лежащей на краю кушетки. Рука была совершенно безжизненной. Он понял это мгновенно, и потрясение от этого понимания заставило его оцепенеть на месте.

Уже не думая об опасности, Сэм щелкнул выключателем лампы, работающей от аккумуляторов. Крохотная каюта озарилась ярким светом. Он стоял и смотрел на человека, распростертого перед ним. Его поиски окончились — это был Лайман.

Ярко-красное пятно на белом пиджаке Лаймана выглядело зловещей кляксой. В середине пятна торчала деревянная ручка ножа. В глазах у Сэма потемнело: он узнал один из ножей со своего камбуза. Он не прикоснулся к ножу. Он не прикоснулся к Лайману. Помочь брату уже было нельзя, потому что тот был мертв.

Глава 10

В груди Сэма медленно разрасталась ярость — неукротимая, беспощадная, непримиримая. Она захватывала каждый уголок его существа, поднимаясь к горлу до тех пор, пока ему не стало трудно дышать. Сэм заставил себя разжать стиснутые в кулаки пальцы и выпрямить их. Что бы ни сделал Лайман, кому бы он ни причинил боль, подобного он не заслуживал. Никто не заслуживает подобной смерти. Глубокое чувство жалости смешалось в душе Сэма с пониманием, что сделанное братом в порыве мелочной злобы или из жадности никогда не было направлено против него, Сэма. И вот теперь Лайман обратился к нему с призывом о помощи, а Сэм не смог ее оказать.

Где-то в гавани прозвучал гудок уходящего судна. При этом сигнале из большого мира крошечная каюта показалась Сэму еще более тесной и нереальной. Мимо опять прошла лодка, и «Холидей» снова качнулся на волне. Свисающая рука мертвого человека тоже качнулась. Сэм поднял ее и положил за деревянное ограждение кушетки. Глядя на брата, Сэм подумал, что из его жизни ушло то, чего уже не вернешь.

Шлюп под ногами Сэма снова заколыхался, однако никакой лодки рядом слышно не было. Рука Сэма взметнулась вверх и выключила свет. Сэм стоял тихо, не желая выдавать себя, хотя и понимал, что уже слишком поздно: на борту «Холидея» находится еще кто-то.

— Выходи, Камерон, — донесся властный голос из раскрытой двери каюты. Это был Эли Брум. — Выходи, — повторил он.

Пожав плечами, Сэм тронулся с места, догадавшись, что властность Брума исходит из наличия в его руках оружия, и оказался прав. Тот держал в руке кольт сорок пятого калибра, и держал его, в отличие от Макриди, профессионально. При этом в нем не чувствовалось страха, как в случае с падким на чужие деньги доктором. Он знал, что делает.

— Иду, — спокойно произнес Сэм.

— И без всяких там штучек, — предупредил Брум.

Давая Сэму выйти из каюты, Брум отступил в кокпит. На его губах играла слабая улыбка, голос был негромок.

— Спокойно, — сказал Сэм.

— Я не сразу тебя раскусил, Камерон, — заговорил, кивнув, Брум. — Но ты в конце концов созрел и сделал это, не так ли?

— Ты видел моего брата?

— Видел достаточно, чтобы понять, что он мертв, — проговорил Брум. Интонация его голоса свидетельствовала о том, что его уверенность имеет под собой более серьезные основания, чем наличие у него оружия. — Я ошибся в тебе, думая, что ты в этом не замешан.

— Так оно и было, пока я не приехал сюда.

— И все же ты его убил.

— Нет.

— Разумеется, ты будешь утверждать именно это. Но если не ты, кто?

— Не знаю. Может, Уорден, а может, ты.

— Только не я. — Брум улыбнулся и показал пистолетом вниз. — Садись. Сейчас мы никуда не пойдем.

— Даже в полицию?

— Пока нет. Прежде я хочу кое-что узнать.

— Я сделал несколько телефонных звонков по поводу тебя, Брум, — с иронией произнес Сэм, — так как ты не очень-то похож на туриста или страхагента. В Хартфорде никто не слышал о тебе. Ты не работаешь в страховой компании.

— Не работаю.

— Так кто ж ты?

— Тебе не кажется, — тихо проговорил Брум, — что в данной ситуации вопросы лучше задавать мне? Или, может быть, ты не понимаешь всей серьезности своего положения? Ты под подозрением, Камерон. Ты убил своего брата. Дело в том, что ты находился в любовной связи с его женой — я навел справки, — а вчера прибыл на Маквид и поссорился с ним. Ферн видела тебя с Норой сегодня в городе, и ей было очевидно, что ты все еще любишь эту женщину. Не могу сказать, что очень виню тебя за это, она чертовски хороша, но убивать из-за нее брата — это уж слишком!

— Более того, — подчеркнул Сэм, — это смешно.

— Неужели? Думаю, суд присяжных легко проглотит эту версию.

— Но ты-то знаешь, что это неправда!

— То, что я знаю, и то, что могу сказать суду присяжных, может быть совершенно разными вещами, а может и не быть. Я хочу, чтобы ты был со мной откровенен, Камерон. Возможно, ты и не убивал Лаймана, но кто-то же убил, и мне кажется, ты знаешь, кто это сделал.

— Если бы это было так, я бы здесь не стоял.

— Не забывай, что тебя удерживает мой пистолет. — Белые зубы Брума блеснули в улыбке.

Сэм бросил взгляд на край причала, где стояла «Эмма Джи». Там все было спокойно, и у Сэма возникла надежда, что Ферн не подойдет к ним и не увидит его в столь униженном положении. Ему было муторно и очень хотелось стереть с лица Брума самодовольную улыбку. Он молчал, понимая, что разговоры ни к чему не приведут.

— А что Лайман сделал с деньгами? — с деланным равнодушием спросил через несколько мгновений Брум.

— С какими деньгами?

— Ты знаешь, о чем я говорю.

Он тоже гоняется за ними, подумал Сэм. Все они одним миром мазаны. Брум и Уорден, конечно, не партнеры, но похоже, Уорден напрасно не принимал Брума в расчет.

— Вот, что я тебе скажу, Камерон, — заговорил Брум после недолгого молчания. — Возможно, ты и не убивал Лаймана и не знаешь истинного положения вещей. Но я в тебе не уверен, а мне нужно знать роль каждого в этом деле. Только тогда я смогу лучше просчитать свои шаги. Как в шахматах. А мы с тобой, мне кажется, зашли в тупик.

— У тебя есть пистолет, — заметил Сэм.

— Но нет денег.

— С этим я не могу тебе помочь.

— Может, и так… Что тебе известно об Уордене?

— Практически ничего, — ответил Сэм.

— Тебе не известно, за счет чего он живет, кто он такой?