Люси Гордон - Власть над непокорным
— Значит, ты была в квартире, — тупо повторил Винсенте.
— Конечно, а в чем дело?
— Почему ты не сообщила мне об этом заранее?
— А почему я должна была тебе что-то сообщать? Мне не нужны твои позволения. Кроме того, я не хотела, чтобы ты отпугнул покупателя моей квартиры.
— Я отваживал покупателей раньше, но теперь все изменилось.
— Не совсем. Ты по-прежнему пытаешься контролировать меня. Деньги, которые я получу за продажу квартиры, дадут мне независимость, которую я все-таки получу, во что бы то ни стало. Мы с Карло отправились к агенту и попросили ускорить сделку. Карло расплатится со мной через неделю. Я рассчитаюсь с долгами, включая долг тебе.
— Ты ничего мне не должна.
— Это не так. После продажи квартиры я пошла к адвокату, и он показал мне счета, которые ты оплачивал за Бена. Это было очень мило с твоей стороны, но... я верну тебе все и с процентами. У меня будет достаточно средств, чтобы организовать собственное дело, когда я закончу учебу в университете.
― Ты намерена заниматься бизнесом? Я могу купить тебе все, что ты захочешь.
Она посмотрела ему в глаза и тихо сказала:
— Ты не сможешь купить мне того, что я больше всего хочу, Винсенте. Ты понимаешь меня?
Он промолчал.
Элиза отошла в сторону.
— Я хочу быть независимой. Я стану жить в этом особняке в качестве твоей жены, но буду свободной.
Винсенте, по-прежнему, молчал. Казалось, он обдумывает ее слова.
Чтобы разрядить напряженную атмосферу, Элиза спросила:
— Интересно, о чем ты думаешь?
— О том, что совсем не знаю тебя.
— Ты никогда не знал меня до конца. Теперь ты, по крайней мере, признался в этом. Кстати, агент попросил передать тебе, что он нашел покупателя на твою квартиру.
— Хорошо.
— Так что теперь мы квиты. Ты тоже не сказал мне, что продаешь квартиру.
— Ну да! — усмехнулся он. — Ты бы испортила мне сделку.
— Я бы не стала этого делать. Когда ты решил выставить ее на продажу?
— В тот день, когда ты согласилась стать моей женой.
— Если ты захотел продать ее после той моей дурацкой шутки, то зря это сделал...
— О том, что привожу в квартиру сотни женщин? Твоя шутка ни при чем, — произнес он и иронично добавил: — Теперь я семейный человек, и эта квартира мне не нужна.
— Так я тебе и поверила!
— Мне больше никто не нужен, кроме тебя и нашего ребенка.
— Каков молодец!
Винсенте подумал, что разговаривать с Элизой — это все равно, что пытаться пробить каменную стену голыми руками. Однако, он понимал, что не имеет права осуждать ее. В ее поведении был виноват он сам.
Обе квартиры были проданы быстро. Элиза убедила Винсенте взять у нее деньги, которые задолжал ему Бен. У нее осталось достаточно средств, чтобы организовать дизайнерский бизнес.
Ее жизнь в особняке оказалась намного приятнее, чем она предполагала, большей частью потому, что свекровь обожала свою невестку.
Однажды, мадам Фарнезе стало нехорошо. Пришлось вызвать доктора, который тут же уложил ее в постель. Решив нарушить данное ею Винсенте обещание не звонить ему на работу, Элиза набрала его телефонный номер. Винсенте приехал домой сразу же.
Тем же вечером, когда было уже совсем поздно, он постучал в дверь ее спальни.
— Я могу зайти на несколько минут?
На Элизе были только ночная рубашка и халат, но Винсенте спокойно воспринял ее внешний вид. Казалось, он намеренно избегал встречаться с ней взглядом.
— Спасибо за заботу о маме, — сказал Винсенте.
— Не нужно благодарить меня. Я думала, что не смогу жить в этом доме, но благодаря твоей матери полюбила это место.
— Элиза, — помолчав, произнес он, — ты никогда не задумывалась о том, каким будет наш брак через много лет?
— Ты станешь хорошим отцом, я уверена. Ты всегда все делаешь на отлично.
Винсенте посмотрел, наконец, на Элизу в полупрозрачной одежде и вспомнил то время, когда она с радостью отдавалась ему.
Он понимал, что должен убраться отсюда, пока до конца не потерял контроль над собой. Но все же в нем теплилась надежда, что однажды Элиза простит его.
Подойдя к ней, он нежно коснулся ладонью ее щеки. Раньше ей очень нравились его прикосновения, но теперь Элиза не реагировала на них. Винсенте поспешил уйти.
Спустя несколько дней в дом привезли огромную коробку. Позже, тем же вечером, Элиза сказала Винсенте, что хочет с ним поговорить.
Когда он вошел в ее комнату, она протянула ему конверт.
— До того как приехать в Рим, я кое-какие вещи оставила в магазине в Англии. Недавно я распорядилась доставить их сюда. Это письмо, которое я написала Анжело, и которое выкрал Бен. Я хочу, чтобы ты прочел его.
Винсенте неторопливо взял конверт и отвернулся к окну.
Чтение письма стало для него мучением, как он и предполагал. В этом письме, бесконечно влюбленная в Анжело, Элиза объясняла ему, почему была вынуждена оставить его и уехать из Италии. Элиза умоляла Анжело простить ее.
— Если ты показала мне это письмо затем, чтобы доказать мое, прежде предвзятое, к тебе отношение, то не нужно было этого делать. Я давно понял, что ты не виновата, но просто не хотел этого признавать. Когда ты впервые приехала в Рим, и мы остались наедине, я старался заставить себя подавить вспыхнувшие во мне чувства. В конце концов, я должен был признаться, что вел себя неправильно, но по-прежнему хотел считать тебя невинной: так мне было бы легче любить тебя.
— Вот в этом-то и проблема, — вздохнула она. — Тяжесть вины все разрушает. Я все время жила, чувствуя себя виноватой, и едва не погубила свою жизнь. Теперь мне кажется, что все мои чувства умерли.
— Не говори так.
— Но это правда. Без чувств жизнь безопаснее. Возможно, мы с тобой смогли бы любить друг друга, если бы встретились при других обстоятельствах...
— В нашем случае не может быть никаких «возможно», — хрипло сказал он. — Сама судьба распорядилась, чтобы мы с тобой полюбили друг друга, и рано или поздно ты должна будешь понять это.
— Должна? — она решительно тряхнула головой. — Я никому ничего не должна. Не нужно мне указывать, Винсенте. Любовь — единственное, что тебе не подвластно.
— А что, если я люблю тебя?
Если бы Винсенте, на самом деле, любил ее, все было бы совсем иначе. Элиза с грустью вздохнула:
— Тогда тебе просто не повезло. Разве я имею право быть счастливой с кем-то другим, когда Анжело погиб по моей вине?
— Ты не виновата! — страстно произнес он.
— Разве? Для меня он навсегда останется живым. У тебя есть полное право ненавидеть меня.
— Я никогда не испытывал к тебе ненависти.
