Морячка с Кавказа - Нина Александровна Иконникова
– Просто некогда.
– Так нельзя. Вы напрасно пропускаете приятные часы отдыха. Когда смотришь на эту красоту, душой отдыхаешь. Как вы потом своим внукам будете рассказывать, что в море ходили? Вы же ничего не видите, и вам просто никто не поверит, что были в море. Так нельзя. Только одевайтесь теплей, чтобы не заболеть. Все-таки зима, холодно.
От его внимательности мне становится неудобно. Я ведь не привыкла, чтобы обо мне кто-то заботился. В моей жизни давным-двано все наоборот. И испуганная от непривычной для меня опеки, перевожу я разговор в другое русло:
–Владимир Иванович, а вы видели когда-нибудь акул?
– Да. Видел.
– И как, они и, правда, страшные?
– Очень страшные: такие зубастые, – понизив голос, заговорщески произносит он, откровенно посмеиваясь надо мной.
– А вы можете мне что-нибудь рассказать? – не отстаю я.
– Легко. Вот вы знаете, что акулы способны улавливать запах крови в разведенной воде в пропорции одни на миллион?
– Нет.
– Их чутье можно сравнить с одной чайной ложкой крови на плавательный бассейн средних размеров. А для акулы запах крови – сигнал к нападению. Однажды мы были на промысле пристипомы, или, говоря, обычным языком рыбы-кабана. На большом морозильном рыболовном траулере при пересечении экватора в районе Императорских гор, это Тихий океан, ближе к Гавайям, легли в дрейф для осуществления ремонта трала. Так, вот, в этом районе, где экипаж нашего траулера занимался выловом рыбы, уже стояла группа судов. А так как вы знаете, что в море не бывает праздников и выходных дней, а только рутинный, тяжелый, изматывающий тело и душу труд, то решили пока трал ремонтируют, на всех судах провести День Нептуна. Подготовка к празднику велась весело и лихорадочно: соорудили из проволоки корону, обмотали ее золотой фольгой. Она горела на солнце, как настоящая золотая из царского дворца. Даже лучше, потому что мастерилась в необычных условиях. Затем у боцмана взяли лом, его тоже обмотали фольгой, сверху соорудили трезубец.
Один из моряков нарядился в Морского Владыку. И когда появился Нептун со своей живописной свитой: русалками, водяными и чертями, все начали хохотать. На Русалок смотреть без слез было невозможно: здоровенные дядьки с голыми торсами, задорно трясли волосами из пакли. Новички, те, что впервые пересекали экватор, пили воду из океана. Это, кстати, обязательный обычай для новеньких – выпить стакан морской воды. Так происходит посвящение в моряки. На всех судах шутки, смех, веселье. В завершение праздника командам разрешили покупаться в океане возле своих судов.
На палубах с разных сторон выставили вахтенных матросов с биноклями, так как в этом районе много акул. Были спущены штормтрапы, чтобы экипажи могли спуститься и подняться на палубу. А с моего судна спустили бот для дежурства. Все плавали рядом со своими судами, и только один моряк увлекся и уплыл слишком далеко в океан. А в это время с борта одного судна увидели акулий плавник. Этот плавник быстро приближался к одинокому матросу. Прозвучала общая команда: «Всем немедленно подняться на борт»! Все купальщики быстро поплыли к своим судам.
Тот моряк, который был далеко в океане, тоже услышал команду, и увидел приближающийся к нему страшный плавник. Он быстро-быстро поплыл к своему судну. То, что моряк не успеет доплыть, было видно невооруженным глазом. Шансов в открытом океане у него не было, потому что акула плывет намного быстрее. Я дал команду запустить бот. И, не теряя ни секунды, вместе с двумя моряками, быстро двинулся в сторону обреченного. Все моряки, которые были в океане, уже успели подняться на палубы своих судов, и с тревогой и страхом смотрели за этим страшным поединком между человеком и акулой. С двух разных сторон на огромной скорости к моряку приближались мы и смерть. На весах стояла человеческая жизнь. Моряк, понимая, что сейчас его разорвут на куски страшные челюсти, развил такую невероятную скорость в сторону спасительного бота, что любой мастер спорта по плаванию, позеленел бы от зависти.
Мы приблизилась к моряку одновременно с хищницей. Но все-таки, на какую-то долю секунды мы были быстрее хищницы. И когда с силой выдернули за руки из воды обессилившего от смертельной гонки моряка, на том месте, где он был секунду назад, показалась чудовищная пасть огромной акулы. Она уже в прыжке щелкнула страшными зубами там, где мгновение назад был человек. Мы в ужасе рассмотрели ее вблизи: морская хищница была размером не меньше шести метров. Ее огромная туша в прыжке обдала нас брызгами. Почему-то эти брызги мне показались холодными, как ледяной дождь в России. Наверное, это от смертельно близости с опасностью. Сообразив, что добыча ускользнула, она сопровождала спасательный бот до самого судна. Пока мы шли к судну, все опасливо поглядывали на плывущий рядом огромный акулий плавник. Спасибо, что она не начала нападать, иначе итог был бы непредсказуем. Но хищница, доплыв к судну вместе с ботом, и окончательно убедившись, что ей ничего здесь не светит, ушла в глубину.
А на спасенного моряка страшно было смотреть, он был бледным, как простыня. Его трясло в лихорадке от пережитого шока, а губы тряслись от ужаса. Ну, что ж, это ему наука на всю оставшуюся жизнь: в океане расслабляться нельзя никому. Здесь опасность можно ожидать откуда угодно. Хорошо, что в этот раз все закончилось без жертв. Вот и весь мой рассказ.
– Какой же вы храбрый!
– Да бросьте. Какая там храбрость, – смущается капитан от моей похвалы.
– А у того матроса, что, рана была, если акула на него напала? Вы же говорите, что они запах крови улавливают на огромные расстояния.
– Не обязательно. Мы ведь рыбу ловили, естественно, что акулы рядом были. Ну, ладно, спасибо вам за компанию, Виолетта Федоровна, но мне пора на мостик.
Я смотрю ему вслед и улыбаюсь от мысли, что он такой добрый и храбрый. Затем тоже ухожу на свое рабочее место. Вернувшись на камбуз, нахожу на рабочем месте свою начальницу. Она усиленно делает вид, что ничего не произошло. И судя по запаху, висящему в воздухе, градусы себе Галка уже добавила. Поэтому настроение у этого проспиртованного создания почти в норме. Я начинаю накрывать столы на обед. Из-за моей спины раздается тихое шипение:
– Нате, жрите, чтоб вы подавились.
Удивленно оглядываюсь назад, и в ужасе цепенею от картины: Галка плюет на макароны, выложенные в тарелку, а сверху шмякает котлету.
– Прекрати! Что же ты делаешь, сумасшедшая, – отнимаю тарелку.
– Ненавижу!
