Дениза Алистер - Не говори прощай
— Значит, Чарли тебе не понравился?
— Может, он и неплохой, но только не в тот момент, когда ухаживает за моей девушкой.
— Но ты же вел себя с ним как со старым другом! Вся семья находила это очень забавным, я же была просто убита. Ты общался с Чарли больше, чем со мной!
— А что мне оставалось делать? Не мог же я доставить тебе удовольствие, показав, что ревную!
Мелия еще ближе прижалась к нему. Вокруг ласково плескалось море. Где-то в вышине прокричала чайка. Девушка глядела на синее небо, радуясь солнцу, легкому бризу и чувству возрождающейся любви.
— Сможем ли мы забыть все это? — спросил Эрвин. — Жить так, будто не было этих лет разлуки? Начать все с нуля?
— Не знаю, — с сомнением покачала головой Мелия.
Но сердце подсказывало, что надежды терять не надо. Закрыв глаза, она с наслаждением ощутила дуновение ветра на лице. Пролетевшие годы изменили ее. Теперь она более уверена в себе, сильнее духом. И на этот раз будет бороться за свое счастье. Но если придется вновь отказаться от Эрвина, она больше не будет скрывать, почему это происходит, и брать всю вину на себя.
На девушку вновь нахлынули воспоминания. Так тяжело жилось без Эрвина, особенно в первое время после разлуки. Несколько месяцев держалась из гордости, уговаривая себя, что ей нечего стыдиться своего происхождения. Она гордилась семьей и не будет извиняться за то, что она — дочь рабочих.
Но когда гордость перестала поддерживать, в душе остались только пустота да невеселые думы о том, как жить без Эрвина дальше.
Как и Эрвин, она заставляла себя жить усилием воли, переходя из одного дня в другой. Безнадежная любовь и сожаления о прошлом не оставляли ее.
— Начнем все сначала, — проговорил Эрвин. — Давай попробуем, Мел.
— Да, любимый мой! — горячо откликнулась девушка.
Эрвин поцеловал так, что Мелия в поцелуе ощутила всю боль и тоску прошлого, радость обретения и ликование собственника, беспредельную нежность и сжигающую страсть. Мелия горячо отвечала. Она любила его! Казалось, что они не сливаются в поцелуе, а забывают навсегда горькие годы разлуки, берут у них реванш, и не могут оторваться друг от друга. К действительности вернули паруса, хлопающие на ветру. Судно неслось неизвестно куда, и Эрвину пришлось выравнивать курс.
— Я люблю тебя, Мелия! — взволнованно произнес он наконец. — Я чуть с ума не сошел. Если б не Джордж, не знаю, что бы со мной сталось. Брат был со мной очень терпелив, хотя я ни о чем не рассказывал. Но он, конечно, понимал, что мое состояние связано с нашим разрывом. А я просто не мог ничего говорить о тебе, это причиняло физическую боль. Мне становилось легче только тут, на яхте.
Повернувшись к нему, Мелия как ребенок обхватила его и спрятала лицо на его груди, словно забирая всю боль.
— Когда ты сказала, что любишь другого, мне оставалось только смириться. Я понимал, что тебе нелегко — любить одного и быть помолвленной с другим.
У Мелии перехватило горло. Она боялась расплакаться. Уже готово было вырваться признание, что нет никакого другого, что все это — обман.
— Ты не расскажешь мне о нем?
— Нет! — воскликнула она, решительно мотая головой.
Ну не смогла она сказать, что разлучила их мать Эрвина! Придется взять всю вину на себя. Господи, помоги мне! — взмолилась девушка. Ведь признаться, что никакого жениха не было, значило открыть, какую роль сыграла в этом деле мать Эрвина, которую он так горячо любит. Нет, это невозможно.
Свободной от штурвала рукой он крепко обнял хрупкие плечи.
— Я тогда решил, что если не женюсь на тебе, то не женюсь никогда, — проговорил Эрвин после долгого молчания. — Представь такую картину: лет эдак через двадцать сижу у потрескивающего камина в смокинге, покуриваю трубку, а у ног лежит верный пес?
Нарисованный образ холостяка был так нелеп и так дьявольски не сочетался с Эрвином, что Мелия долго смеялась.
— Ты — в смокинге и с трубкой? Да никогда!
— А вообрази меня одиноко живущим в огромном доме с семью спальнями?
— Нет, ты не можешь так жить! — уже потрясенно воскликнула девушка.
— Ну а как насчет роли главы семейства? Меня можно представить отцом большого семейства?
Перед глазами Мелии замелькали столь часто воображаемые картины семейного счастья: Эрвин в уютном доме, Эрвин, облепленный смеющимися детьми с глазами цвета швейцарского шоколада.
Она знала, как Эрвин относится к Тедди, как любит возиться с ее племянниками, и давно поняла, что он прирожденный отец.
— Тогда решено, — выдохнул Эрвин с притворным облегчением, видя ее засиявшие глаза.
— Что же решено? — обернулась Мелия, смешно склонив голову набок.
Но, казалось, Эрвин уже забыл, о чем хотел сказать, все внимание было приковано к управлению яхтой, старый морской волк невозмутимо смотрел вперед.
— То, что мы женимся, — наконец, стараясь говорить небрежно, обронил он. — Так что, детка, приготовься, придется наверстывать упущенное.
— Эрвин!
— Ты помнишь, когда мы обручились, какие строили планы нашей жизни? Помнишь?
Мелия неуверенно кивнула. Она давно уже запретила себе думать об этом.
— Могу тебе напомнить. Если ты забыла, мы собирались родить первого ребенка через пару лет после свадьбы. Значит, в этом году у нас должен был быть малыш. Мы отстаем от графика! Пожалуй, придется устроить удлиненный медовый месяц.
Мелия смеялась, и ветер тут же уносил смех далеко в море.
— Не меньше двух-трех месяцев, — продолжал Эрвин. — Предлагаю остров в южной части Тихого океана, подальше от туристов. Снимем бунгало на берегу, все ночи будем посвящать любви, а днем бродить по взморью.
— По-моему, ты что-то пропустил, — прервала его разглагольствования Мелия. — Я не поняла, что должно произойти между описанной тобой одинокой старостью и нашей поездкой к потомкам Гогена.
— Скоро поймешь, — самодовольно ответил Эрвин. — Итак, мы сошлись на четырех ребятишках, правильно?
— Эрвин! — Мелия не могла удержаться от счастливого смеха, радость наполняла ее.
— Все это — важные моменты нашей жизни, и их надо решить до того, как перейдем к следующему пункту. Помнишь, я-то хотел шестерых детей — мне нравятся большие семьи. Ты настаивала на двоих. Мне стоило немалых трудов уговорить тебя на компромисс — сложить общее количество желаемых детей и поделить пополам. И заметь, ты согласилась.
— Я помню только, как ты заставил меня обсуждать постройку сумасшедшего особняка.
— Ну, конечно! Как же я мог забыть про наш дом? Помню, мне хотелось построить большой дом для нашей семьи. С парочкой комнат для гостей. Но речь не шла об особняке, моя красавица.
