Дениза Алистер - Не говори прощай
— Останови меня, Мел, — прошептал Эрвин скорее самому себе, стараясь выровнять дыхание. В полумраке гостиной, нарушаемом лишь светом уличных огней, Мелия увидела, как он нервно ерошит свои густые темные волосы.
— Пожалуй, я все же приготовлю нам кофе, — сказала она, зажигая свет. Оба на мгновение зажмурились.
— Не хочу никакого кофе, — все еще хрипло дыша, сказал Эрвин.
— Знаю. Я тоже не хочу.
Они поднялись в комнату Мелии. Усевшись, Эрвин потянулся к девушке, обхватил за талию и усадил на колени.
Мелия опустила руки ему на плечи. Сомнения в правильности того, что они делают, все терзали ее. Почувствовав это, Эрвин крепче прижал девушку к себе.
— Ну что ты, моя маленькая? Отбрось все тревоги. Я люблю тебя. Я так люблю тебя! Любил все эти годы. — Мелия спрятала лицо на его груди. — Мы должны быть вместе, любимая, только ты и я. Теперь я тебя больше никому никогда не отдам.
Когда он говорил так и его голос дрожал, а руки нежно гладили ее волосы, все тревоги и сомнения куда-то пропадали.
Двигаясь как во сне, Мелия нежно коснулась губами его шеи. Потом медленно двинулась вниз, ведя губами по груди, насколько позволял расстегнутый ворот тенниски. Следовало остановиться, но пряный запах его тела завораживал, лишал разума. Горячая волна желания прокатилась по телу Мелии. Задрожав, девушка просунула руки под рубашку и начала гладить по груди и спине. Эрвин тихо и сладко застонал. Чувствуя, что больше не выдержит сладкой пытки, она попыталась освободить его от рубашки.
— Ты хочешь, чтобы я разделся, Мелия? Ты правда хочешь? — Голос Эрвина прозвучал очень тихо.
— Да, — хрипло пробормотала она.
Она уже ласкала губами его сосок, а руки нежно гладили мускулистую спину.
— О, Эрвин, — прошептала она. — Как я тосковала без тебя!
Мужчина осторожно поднял ее лицо, и Мелия почувствовала во рту его нетерпеливый язык. Потом он легонько поднял девушку и поставил на пол. Так они стояли, тесно прижавшись друг к другу. Одной рукой Эрвин ласкал шею и затылок, другой, проникнув под блузку, поглаживал спину. Легким движением расстегнул застежку бюстгальтера, затем пальцы стали одну за другой перебирать пуговицы блузки.
Мелия провела рукой по его джинсам и расстегнула молнию. Она гладила кожу на бедрах, и джинсы медленно сползли на пол. Кончики пальцев медленно ласкали крепкие, упругие мышцы и снова бежали вверх.
— Что же ты творишь со мною, Мел!
Юбка упала вслед за блузкой и бюстгальтером.
— Какая ты красивая!
Он начал упоенно целовать плечи, грудь, опускаясь вниз.
Закрыв глаза, Мелия наслаждалась прикосновением горячих губ. Дыхание стало прерывистым, а губы дрожали, дожидаясь своей очереди. И вот он уже охватил их жадным ртом. Руки Эрвина гладили грудь, спину, страстно прикасались к заветному треугольнику темных завитков. Легкие движения заставляли ее стонать и задыхаться.
Мир потемнел. Не стало вокруг ничего, кроме них двоих и желания слиться воедино.
Эрвин поднял Мелию и понес к кровати.
Губы скользнули по шее, затем ниже, к груди, безжалостно распаляя мучительное вожделение, пока она уже не смогла сдержаться и забилась в его объятиях.
…Марево рассеялось, свет забрезжил сквозь лабиринт экстаза. Эрвин лежал рядом, положив руку на Мелию, выжатую до предела, сам не в силах пошевелиться. Казалось, сердца бьются тихо и слаженно.
— Я люблю тебя, Эрвин.
Он лизнул языком ее губы, сухие и горячие, нежно дотронулся до груди.
— Ну как, родная? Больше никаких сомнений?
Она счастливо улыбнулась в ответ и радостно вздохнула.
Наконец Эрвин приподнялся, не сводя с нее любящих глаз.
— Прости, не могу с тобой остаться. Я должен забрать из дома кое-какие дела. Не грусти, завтра утром встретимся, любовь моя.
Нежно поцеловал ее и вскоре уехал.
Мелия опять не могла заснуть. Она сидела на постели, пытаясь привести мысли в порядок. Так просто позабыть все и унестись на волне любви. Главное не думать. Но Мелия понимала, что не удастся уйти от суровой реальности. А на что решиться, не знала. Проще и приятнее оставить все как есть и позволить себе жить, ни о чем не задумываясь.
Но она любила Эрвина и не могла стать помехой в его жизни.
Эрвин уверен, что их ждет прекрасное будущее. Да и Николь тоже. Мелии отчаянно хотелось им верить. Но также хотелось невозможного — чтобы семья приняла ее. Не Джордж и Николь: она мечтала об одобрении его родителей.
Нет, любовь — еще не все, повторяла она. Увы, девушка понимала значение известной истины.
Наконец, чувствуя, что уже не в состоянии думать, Мелия заснула.
В субботу Мелия поехала в яхт-клуб. Они с Эрвином хотели пообедать там, а потом выйти в море под парусом. Девушка всю неделю ждала этого удовольствия.
В ресторане метрдотель провел Мелию в патио, где за столиком ждал Эрвин. Приморский ресторанчик был очень нарядным: белые столики под яркими полосатыми зонтиками, великолепный вид на залив. Яхты с разноцветными треугольниками парусов четко выделялись на фоне ярко-голубого неба и бирюзового моря, сверкающего и переливающегося бликами на солнце.
При виде счастливой девушки Эрвин встал.
— Сегодня ты необыкновенно хороша!
Это прозвучало с неподдельной искренностью, но в душу Мелии уже закрались сомнения, что прием хорошо отработан.
— Ты говоришь это всем девушкам? — легко поддразнила она, взяв меню.
— Ну, Мелия! Клянусь, ты лучше всех! — обиженно воскликнул молодой человек.
Мелия натянуто засмеялась и положила на колени салфетку.
— Да, дорогой, чего у тебя не отнимешь, так это таланта восхитительно врать. Если будешь развивать свои способности, то пойдешь далеко в политике.
Девушка тут же поняла, какую допустила ужасающую бестактность. Ведь его отец — преуспевающий политик.
— Ох, Эрвин, прости меня, пожалуйста. Я сказала глупость!
Мелия чувствовала себя отвратительно. Ей действительно не хватало чувства такта. Неужели она принадлежит к тем невоспитанным людям, которые по недомыслию способны обижать?
Эрвин лишь хохотнул и поспешил успокоить:
— Папа сам бы посмеялся вместе с тобой.
— Обещай, что ты никогда не расскажешь ему.
— Ну… это зависит… — небрежно протянул молодой человек, с преувеличенным вниманием изучая меню.
— От чего? — не могла успокоиться девушка.
Он поднял брови.
— От того, что ты предложишь за мое молчание.
Мелия засмеялась и ответила, как обычно отвечали братья.
— Я дарую тебе жизнь.
Откинув голову, Эрвин весело, по-мальчишески расхохотался.
