Бабушки на выданье, или История о потерянном времени - Лина Ермакова
***
Прошла почти неделя их отдыха на море, где они только не были все вместе. Всё, что можно было посетить посетили. Галина Алексеевна не позволяла ему ничего большего кроме как объятий и поцелуев, если не было по близости внучки.
– Приличия должны соблюдаться. Достаточно того, что мы вместе живём в одном доме.
Он не настаивал. Но надеялся на скорую близость. Ведь она должна когда-нибудь произойти, чёрт возьми!
Как-то Георгию днём позвонили. Лицо его стало серьёзным:
– Хорошо… Я приеду… Постараюсь… До свидания.
– Кто? – настороженно спросила Галина Алексеевна.
– Ты что так испугалась? – удивился Георгий Борисович, – Ничего страшного. Следователь звонил по твоему похищению. Показания надо дать. Ты, что, боишься? Простая процедура.
– С тобой ничего не боюсь.
– У тебя очень своеобразное отношение к правоохранительным органам. Да?
– Да. Вдумайся. Правоохранительные. Право охранять. Право, понимаешь? Правосудие! Право судить. Кто им дал право судить? Образование? Чаще всего это право перерастает в желание властвовать над ситуацией. Моя бабушка Христина говорила старую поговорку: «Закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло». В детстве не могла её понять. Да и в юности тоже. Я ведь была пионеркой, комсомолкой…Только недавно поняла, о чём она…
– Расскажешь?
– Нет! – резко ответила она. Потом через секунду произнесла, – Хотя, почему нет? Когда моему сыну было пятнадцать лет, он возвращался со своим другом домой поздно вечером. Ребята увидели, как к пожилому человеку пристают какие-то подростки, оскорбляют его и забирают вещи. Когда мальчишки к ним подбежали, чтобы остановить, те уже вовсю мутузили бедного дядьку. Он был выпившим. Мальчишки стали его защищать, завязалась драка. В результате у нападавших переломы и ушибы. Вызвали полицию. Подвыпивший мужчина отказался писать заявление на своих обидчиков, тем самым подставив моего сына и его товарища. Напротив, родители побитых хулиганов написали заявление на моего сына и его друга, обвинив их в сговоре и намеренном причинении увечья. Ты себе представляешь, что это такое?! Моему сыну и его другу грозила детская колония, которая считается хуже, чем тюрьма! Начались походы к дознавателю, следователю. Адвокат нам попался очень хороший и знающий. Закрутилась машина, так называемого, правосудия, чёрт бы его побрал! Ты ведь знаешь, что у Фемиды, богини правосудия, глазки-то завязаны! Они действительно у всех этих органов завязаны. Страшные два года жизни нашей семьи. Но, слава Богу! Мне никто не мог помочь, никто, понимаешь?! Как фокусник из своих рукавов адвокат противоположной стороны доставал подтасованные «факты». Это было так грязно и мерзко. Я тогда вдруг поняла, что в этих простых, таких обыденных кабинетах решается судьба мальчишек, моего сына. Быть или не быть ему на свободе, будет или не будет у него судимость, по ту сторону решётки или здесь на свободе? А ещё постоянно в голове вопрос… Правильно ли я воспитываю своих и чужих детей? Может надо по-другому? Не воспитывать у них чувство любви к ближнему, а наоборот, равнодушие? Не защищай, не помогай, а проходи мимо! А то в беду попадёшь! Не могла вообще работать. Но мы всё равно победили, только с Божьей помощью. У меня есть очень хорошая подруга. В те времена она была рядом, сейчас, выйдя замуж, уехала в Израиль. Она мне тогда сказала: «Пойди и помой полы в большом храме.» Я пошла и помыла в одном, потом в другом. И на меня тогда, как будто защитное покрывало опустилось. Я успокоилась и подумала: «Пусть будет, как будет!» Нет, я не сдалась, я вдруг поняла, что будет всё хорошо. Так и случилось. Была всё-таки доказана невиновность моего сына и его друга. Ну вот, теперь ты знаешь, почему у меня такое особенное отношение к правоохранительным органам. Если тебя не будет рядом, я откажусь давать показания. Понял? – её зелёные глаза стали холодными и колкими.
– Прости меня, – он подошёл к ней и обнял её за плечи – Прости. Прости, что тебе пришлось опять вспомнить всё это. Из-за меня ты попала ещё и в эту историю. Прости, – он повернул её к себе и увидел на её глазах слёзы. – Господи, что это же такое? Пойдём-ка на воздух, к морю.
Но она опустилась в кресло и слёзы потекли градом из её глаз. Она всхлипывала и говорила:
– Правоохранительные! Понимаешь, право охранять?! Правосудие! Право судить! А они!… Господи, как хорошо, что это всё закончилось! Господи! Слава Богу! Спасибо, тебе, Господи!
– Галь, пойдём-ка со мной. Так, – он привёл её на кухню и дал в руки стакан с тёмно-коричневой жидкостью. Скомандовал:
– Пей! У тебя истерика!
– Что это? – она отстранила от себя стакан.
– Виски. Быстро!
Она выпила.
– Вот и молодец! Ты тогда была одна, теперь мы вместе. Я не дам тебя в обиду никому. Верь мне.
– Будем вместе сражаться? Да? – ему на миг показалось, что перед ним стоит не взрослая королева, а юная принцесса, очень похожая на портрет своей прапрапра- и ещё сколько там «пра-»? Прабабушки.
– Да. Вместе. Больше не реветь, ладно? Всё позади. Когда мне было трудно в жизни помогла бабушка, которая отдала мне свою пишущую машинку. Я писал всё, что мог и не мог, но писал. Помогло. А ты?
– Я рисовала. Рисовала своих детей взрослыми, прошедшими через трудности. И себя рисовала рядом с ними. В рыцарских доспехах. Все рисунки сохранила, могу, тебе потом показать. Никому не показывала, а тебе покажу. И ещё молитвы. Много молитв. Помогло.
– Мне тоже. Пойдём к морю.
Море было таким красивым в свете заката. Мелкая галька шуршала под ногами. Они шли по воде босиком, тёплая вода приятно обнимала их ноги.
– Послушай, ведь мы могли с тобой не встретиться! – вдруг сказала Галина Алексеевна.
– Нет, не могли! Я нуждался в этой встречи, я хотел тебя встретить, ту, с кем хотел бы жить дальше.
– Я не хотела никого встретить. Я хотела только счастьям своим детям и ничего для себя. Выходит, твои желания перевесили мои нежелания. Да? – она рассмеялась.
Георгий Борисович стоял и любовался ею, такой родной и близкой. Где же он был раньше? На каком берегу? Он понимал, что ничего не понимает и никогда не поймёт, почему? Так было надо. Чтобы каждый прошёл через свои собственные испытания сам. А теперь они будут вместе, всегда вместе. Он привлёк её к себе и нежно поцеловал.
– Да. Я победил.
***
– Ну, наконец-то приехали, мои девочки любимые!
Нина Романовна вышла к ним навстречу, лишь услышав шум подъезжающей машины.
– Васька, а ты похудела! Галочка, хорошо выглядишь, прям королевна.
– Ладно вам, Нина Романовна, засмущаете. Вы сами просто умница и красавица.
– Бабуленька, привет. Как ты здесь без меня. Хорошо справлялась? – спросил Георгий,
