Триш Мори - Все очень просто
— О, я сама буду решать! — сказала Лили, вручая дочери сверток ткани. — Ты можешь упаковывать.
Тина улыбнулась:
— Я помогу.
* * *Через два часа они обе уже значительно потрудились и устали, но в коробке «на продажу» было очень мало стекла. Лили вздохнула удовлетворенно, как будто она только что освободила всю комнату, хотя они всего лишь разобрали пару тумбочек.
— Ну, на сегодня этого более чем достаточно.
Тина посмотрела на то, что осталось. При таких темпах расчистка одной комнаты займет месяцев шесть, но потом все равно придется разбирать остальную часть палаццо.
— О нет, — сказала мать, осматривая коллекцию стекла. — Это можно продать.
Тина взяла у нее статуэтку со странным чувством дрожи по всему телу. Это был скачущий конь, точь-в-точь как мастер сделал на заводе.
— Лука возил меня в Мурано сегодня утром, — сказала она, поднося лошадь к свету. — Мастер сделал такую же во время шоу.
— Эту можешь выбросить. Ее никто не купит. Их пруд пруди.
Тина держала в руках хрупкую стеклянную лошадь. В голове вихрем пронеслись мысли о мальчике с большими карими глазами, мысли и о другом ребенке, который вырос бы рядом с лошадьми, который бы катался на них еще до того, как научился бы ходить. Но у него никогда не будет даже шанса иметь своего коня…
— Я могу ее взять?
— Конечно, забирай, если хочешь. Но я думала, ты не любишь стекло.
— Это не для меня, — сказала Тина, уже тщательно обернув статуэтку несколькими слоями ткани. — Это для друга.
Кармела принесла поднос с напитками, и только тогда, думая о поездке на остров Мурано, Тина вспомнила, что хотела кое-что рассказать матери. И кое о чем спросить.
— Я забыла сказать, двоюродный брат Луки попросил его отнести цветы по дороге домой из Мурано на кладбище в Изола-ди-Сан-Микеле. Я, воспользовавшись возможностью, отдала дань уважения Эдуардо.
— О, бедный Эдуардо, — сказала Лили со вздохом, задумчиво глядя в окно. — Мне действительно жаль, что он оставил меня здесь одну. Ничего бы этого не случилось, если бы он был все еще с нами.
— Ты скучаешь по нему?
— Конечно скучаю. — Ее голос выражал обиду. — А кроме того, это так сложно — найти нового мужа в моем возрасте. Когда тебе за пятьдесят, это нелегко. — Лили повернулась к дочери: — И именно поэтому ты должна использовать все выпадающие тебе шансы, пока они есть. Ты молода и красива сейчас, но это не будет длиться вечно, уж можешь мне поверить.
А теперь Тина решила задать Лили еще один вопрос:
— Я побывала в склепе и не могла не заметить — оба родителя Луки мертвы. Я понятия не имела, и он, казалось, не хотел говорить об этом. Что с ними случилось? Ты знаешь?
Лили глотнула джина:
— Это было задолго до моего появления здесь. Должно быть, двадцать лет тому назад. Может, и больше. Была какая-то авария на лодке, в лагуне, если я правильно помню. Это стало причиной переезда Луки к Эдуардо, вместе с Агнетой, разумеется.
— Лука жил с Эдуардо? В этом палаццо? — Тина навострила уши.
— Он рос у них. Конечно, Лука жил здесь, хотя к моменту нашей свадьбы с Эдуардо давно уже уехал. Я уверена, Эдуардо говорил мне. Подожди-ка минутку. — Лили задумалась на некоторое время, смотря вдаль. — Из того, что я помню с его слов, семья Маттео хотела забрать Луку к себе, но из-за того, что у Эдуардо и Агнеты не было собственных детей, было решено, что он должен жить с ними.
Итак, у Тины появилась возможность восполнить пробелы о жизни Луки. Однако новая информация породила еще больше вопросов. Так, значит, это его дом? Дом, где он жил со своими дядей и тетей, прежде чем тетя умерла и Лили заняла ее место. Не потому ли Лука так сильно негодовал насчет Лили? Получается, выйдя замуж за Эдуардо, она украла его наследство? Это и есть та причина, по которой он так яростно хочет вернуть палаццо себе назад?
Черт, почему Тина не знала об этом раньше?
Лука стоял на балконе, выходящем на Гранд-канал, гадая, куда же исчезла Тина. Конечно, они поспорили, но ведь у них договор! Она согласилась на месяц, тем более что сама выбрала срок.
Он проверил ее гардероб. Одежда казалась нетронутой, рюкзак все еще лежал в углу. Выходит, Тина не решила воспользоваться его отсутствием и отказаться от их сделки. «Так где же она, черт возьми? Осматривает достопримечательности? Или просто катается на гондолах?»
Лука посмотрел на канал — этот источник жизненной силы Венеции.
Где же Тина?
Не было оправданий тому, как Лука вел себя. Так думала Тина, шагая по затененным улицам. Правда, то, что она о нем узнала, многое объясняло. Но все равно это не оправдание. Зайти настолько далеко — ради того, чтобы вернуть себе дом?..
Вокруг начали зажигаться фонари. Тина посмотрела на потемневшее небо. Да, она задержалась у матери намного дольше, чем рассчитывала, так что вернется в палаццо к Луке намного позже, чем ожидала.
Крошечная стеклянная лошадка лежала в целости и сохранности в жесткой корзинке, которую Кармела нашла для нее. Тина позвонила в колокольчик на воротах, и они щелкнули, открывшись, но в дверях на этот раз ее приветствовал не Альдо, а сам Лука. Она сглотнула. После неприятного расставания несколькими часами ранее Тина вовсе не была уверена, что он будет счастлив ее увидеть.
— Ты ходила по магазинам? — спросил Лука, глядя на корзинку в ее руках. — Альдо сказал, тебя не было довольно долго.
— Нет, я была не в магазинах. — Тина начала настраивать себя на праведное негодование. — Просто помогала Лили упаковывать вещи. Я не думала, что должна просить у тебя разрешение.
— Ты была с матерью все это время?
Она заморгала:
— Я не знаю другой Лили в Венеции.
Лука оценивающе смотрел на нее глазами полными изумления:
— Ты меня удивила, Валентина. Ты постоянно удивляешь меня. Мне казалось, ты категорически против встречи со своей матерью.
— Я не знаю, что тебя так изумляет. — Тина сделала шаг в сторону, чтобы пройти мимо него. — Мы почти незнакомы. Ты не знаешь обо мне главного.
— Разве? — Лука схватил ее за руку и преградил путь. — И все же я знаю, как зажечь тебя, как сделать так, чтобы твои глаза светились, словно фейерверки. Я знаю, как расслабить тебя одним легким движением языка. Я знаю, что тебе нравится. Наверное, это одна из самых главных вещей, которые можно знать о человеке. Ты согласна, Валентина?
Он был такой сильный… Она едва могла дышать в его присутствии, так сосредоточен был его взгляд на ней, в то время как пальцы крепко сжимали ее запястье.
— Ты можешь называть меня Тина, — прошептала она. — Тебе совершенно не обязательно постоянно называть меня полным именем. Тина меня полностью устраивает.
