Новенький - Инна Инфинити
На секунду воцаряется тишина.
— Она выбрала Чудовище, потому что полюбила его, и он оказался прекрасным принцем, только заколдованным, — возражаю.
— Да, но все же обрати внимание, что ценности Белль и Чудовища схожи. Белль выбрала того, с кем она сможет реализовать свои мечты и цели, а не того, кто заставлял бы ее каждый год рожать по ребёнку.
— Нет, она выбрала того, кого полюбила, — настаиваю.
Соболев вздыхает.
— Хорошо, пусть будет по-твоему. Но дело не в том, кого выбрала Белль, а в том, какие американские смыслы и ценности «Дисней» заложил в фильм. А это феминизм.
Здесь я не спорю. Не помню оригинальный мультик, но в фильме, который я посмотрела вчера, четко прослеживается, что Белль не стремится поскорее выскочить замуж. Она самодостаточна и умна, мечтает о путешествиях. И как я сразу не обратила на это внимание?
Новенький быстро строчит на слайде, пересказывая все то, что только что мне озвучил.
— Ну, это какая-то не очень очевидная пропаганда, — замечаю. — Если бы ты сейчас не сказал, я бы даже не подумала.
— Так в этом и есть смысл пропаганды. Зритель не должен догадаться, что ему промывают мозги.
Мы замолкаем. Гробовая тишина библиотеки прерывается только посапыванием Веры Семёновны и стуком новенького по клавиатуре. Мое волнение окончательно улетучилось, и мне даже удаётся расслабиться.
Я украдкой скашиваю на Соболева взгляд. Красивый он, вдруг посещает мысль. И сильно отличается от всех мальчиков нашей параллели. Взрослее, увереннее в себе. Неудивительно, что он сразу же оказался в центре женского внимания.
— Ты смотришь новости по телевизору? — вдруг спрашивает.
Поспешно отвожу от него взор.
— Нет.
— Проведи эксперимент. На протяжении пары недель каждый день смотри выпуски новостей по государственным каналам. Ты и сама заметить не успеешь, как начнёшь мыслить ровно так, как говорят по телевизору. К сожалению, человек — это очень ведомое существо. Миллионы лет эволюции не научили человека мыслить критически.
— Ну нет, — осторожно протестую. — У меня есть свое мнение.
— Твоё мнение складывается из того, что ты слышишь и читаешь.
— И как же тогда составить свое личное объективное мнение? — слегка язвлю, повернув к нему голову.
— Самый лучший способ — это лично убедиться в том, что тебе рассказывают. Если убедиться лично нет возможности, тогда послушать альтернативную точку зрения.
Закатываю глаза.
— Например, если мама говорит тебе не дружить с новеньким мальчиком, потому что он весь такой из себя плохой и опасный, то самый верный способ проверить, так ли это, убедиться лично.
Соболев продолжает невозмутимо печатать по клавиатуре, а я же цепенею от его слов.
КАК ОН УЗНАЛ???
Соболев прекращает печатать и переводит на меня озорной взгляд.
— Чего напряглась, Белоснежка? — улыбается. — Я угадал?
Молчу. Мне вдруг становится ужасно стыдно за свою маму. Да, она может быть предвзята к людям. Делает о них поспешные выводы на основе чужих слов и живет с этим предубеждением, отказываясь его пересматривать.
— У меня есть свое мнение о тебе, — прерываю молчание. — Оно не зависит от того, что говорит про тебя моя мама.
— И твоё мнение, конечно же, что я последний гад и мерзавец, — констатирует, а не спрашивает.
— Да, — честно заявляю. — А еще наглый и бесцеремонный хам, который без спроса вторгается в чужое личное пространство.
— Ух, сколько комплиментов от девушки моей мечты, — смеется. — А теперь вернёмся к «Красавице и Чудовищу». С феминизмом закончили. Что еще пропагандирует этот фильм? — и снова лукаво смотрит на меня.
После «девушки моей мечты» я перестала слушать. Щеки горят адским пламенем, и под внимательным взором Соболева мне хочется провалиться сквозь землю.
Вот зачем он все это мне говорит?
— Так что еще пропагандирует фильм? — повторяет, выгнув бровь.
— Я-я, — заикаюсь и отворачиваюсь. — Я не знаю.
Мне опять перед ним стыдно. На этот раз за то, что я не распознала пропаганду. Видимо, это означает, как сказал Соболев, что я ведомое существо, и миллионы лет человеческой эволюции не помогли мне мыслить критически.
— Гомосексуализм.
— Что??? — восклицаю, рискуя разбудить библиотекаршу, и снова поворачиваюсь всем корпусом к новенькому.
— Ага. Я и сам бы не заметил этого в фильме, если бы придя с младшей сестрой в кинотеатр, нам не отказали в продаже билетов, сославшись на то, что нам на тот момент еще не было 16 лет.
Обескураженно хлопаю ресницами, пытаясь вспомнить, где в сюжете были геи.
— Но там не было героев нетрадиционной ориентации…
— История с этим фильмом такая, — начинает вкрадчиво рассказывать. — Один из руководителей компании «Дисней» перед самым релизом фильма по всему миру вдруг взял и заявил, что «Красавица и Чудовище» 2017 года — это первый фильм «Диснея», где появится ЛГБТ-герой. В консервативных странах типа России разгорелся скандал. Какие-то депутаты Госдумы попросили Минкульт провести проверку фильма. Минкульт провёл и нарушений российского законодательства не нашел, но все же установил на фильм ценз 16+. А в каких-то консервативных государствах этот фильм вообще запретили к показу. Но если бы мужик из «Диснея» не сказал, что там есть ЛГБТ-герой, то никто бы и не заметил.
— И кто там был гей? — шокировано уточняю.
— Лефу, подельник Гастона. Сначала Лефу просто им восхищается, а потом у него возникает желание его поцеловать. Помимо этого Лефу постоянно смотрит на Гастона, любуется им, ловит каждое слово, восхищается. Помнишь оду, которую Лефу пел Гастону?
— Да. Но это была просто песня в честь Гастона…
— На самом деле он типа влюблён в Гастона. Мы бы
