Жаклин Филлипс - Поверить в любовь

— Вы, кажется, забыли, как у вас «получилось» с вашим замужеством? — многозначительно спросил Феликс.

Это был удар ниже пояса. Ева почувствовала, что ее пронзила почти физическая боль.

— Какой же вы… — Ева не договорила: слезы подступили к горлу, она побледнела от унижения.

— Извините. — Феликс, очевидно, понял, что снова допустил оплошность. — Я не хотел… У меня просто вырвалось…

— Нет, вы хотели! Вы хотели унизить меня! — В глазах Евы полыхала ненависть.

— Ева!

— Вы не имеете никакого права поучать меня и говорить, что и как мне делать!

— Вы не будете иметь ничего общего с этим человеком, — сказал Феликс таким тоном, что Ева испугалась. — Я достаточно ясно выразился?

— Более чем достаточно! Но я все равно буду сниматься! И не пытайтесь остановить меня — это бесполезно.

— Если вы согласитесь на роль в фильме Свена, вы пожалеете об этом, обещаю вам, — сказал Феликс уже более спокойно. — Какую роль он предложил вам? Дайаны?

— Да, кстати, вы не забыли, что это также и ваш фильм? Ведь сценарий написан по вашей книге, — попыталась смягчить Феликса Ева. — И я не понимаю, почему должна пожалеть, если соглашусь участвовать в съемках. Сотни — нет, тысячи — девушек были бы счастливы получить такую возможность! Или, может быть, вы считаете, что Свен — плохой режиссер?

— Некоторые из его фильмов довольно удачны, — неохотно признался Феликс. — Многие прочат ему большое будущее.

— Но не вы?

— Я уже давно понял, что мое мнение не имеет для вас никакого значения. Вы мне довольно ясно дали это понять.

— Но это же и ваш фильм. — Ева снова выделила слово «ваш». — И я не понимаю, почему…

— Ради Бога, перестаньте вы наконец говорить «ваш»! — раздраженно прервал ее Феликс.

— Но ведь вы написали ту книгу! — удивилась Ева.

— Какая разница! Если вы действительно думаете, что это «мой» фильм, значит, вы полнейший профан в киноиндустрии, — безжалостно сообщил Феликс. — Это одна из моих первых книг, я написал ее много лет назад. Но главное — сценарий изменил сюжет книги до неузнаваемости. — Феликс тяжело вздохнул. — Так что это уже не мой фильм…

Ева пожала плечами.

— Но вы же сами хотели, чтобы я продолжала актерскую карьеру…

— Да, но не таким же образом! Ева, вы мечтаете о невозможном. Чудес не бывает — за один день не становятся актрисой!

— А я и не собираюсь! И вообще, с чего вы взяли, что я о чем-то мечтаю? Все случилось так неожиданно… Я даже не могла себе представить… Свен предложил мне эту роль, потому что считает, будто я идеально подхожу для нее. Было бы глупо отказаться! Я согласилась потому, что для меня это начало чего-то нового, интересного. Это мой шанс! И я не хочу терять его, вы понимаете? — Ева с надеждой взглянула Феликсу в глаза. — Я выжму из этого все, что смогу!

— Ева, уверяю вас, вы заблуждаетесь. Посмотрите на вещи реально! Нельзя надеяться на молниеносный успех: вы не Лиз Тейлор, а уж Свен, конечно, не Феллини, — попытался он вернуть Еву с небес на землю.

— Откуда вам знать?! — Ева бросила на него взгляд, полный злости. — Благодарю вас за поддержку и добрые слова обо мне, — ехидно сказала она, — но мне пора идти.

Внезапно Ева почувствовала, что попала в железные тиски рук Феликса. Она попыталась освободиться, но уже через секунду бесполезной борьбы поняла, что это ей не удастся. Хуже всего было то, что она сама не знала наверняка, хочет ли вырваться…

— Вы никуда не пойдете, пока не скажете мне, что оставили идиотскую идею!

— Отпустите меня! — Ева дернулась в его руках, но объятия Феликса стали только крепче.

— Я не отпущу вас, пока вы не пообещаете мне отказаться от роли!

— Никогда! — Глаза Евы горели решимостью. — Вы не заставите меня отказаться! Вы не можете относиться ко мне, как к вашей… собственности!

— Не могу? — Феликс притянул ее ближе; она почувствовала тепло его тела, его напряженные мышцы, биение сердца. Его пальцы, словно углями, жгли ее обнаженное плечо. — Ну, это мы сейчас увидим!

…Все произошло настолько быстро, что Ева даже не успела понять, какую опасность таят в себе эти слова. Руки Феликса, нежные, но такие сильные, зарылись в ее густые волосы, не давая ей повернуть голову. В считанные доли секунды Феликс завладел ее губами, лишив ее способности думать. Ева забыла обо всем — о том, кто он и кто она, — покоряясь лишь его губам, его мужской силе… Никто и никогда не целовал ее так!

Желанию Феликса невозможно было противиться — так же как и собственному желанию. Ева отдалась на волю чувств без всякой боязни и сдержанности, обнимая его и замирая в его объятиях. Прижимаясь к Феликсу, она безмолвно давала ответ, которого он так настойчиво искал, каждым прикосновением подтверждая, что принадлежит ему.

Ева не думала, хорошо или плохо то, что происходит между ними. Ее мечта стала явью!

— Ну что, ты больше не будешь спорить со мной? — прошептал ей на ухо Феликс и снова впился ртом в ее губы.

Ева потерялась в водовороте безумных ощущений, уносивших ее все дальше от реальности. Она обхватила руками сильную шею Феликса и начала целовать его, чувствуя во всем теле нестерпимый огонь желания.

Дрожащими пальцами Ева расстегнула несколько пуговиц на его рубашке. Руки Феликса скользнули ниже, сжимая ее бедра; тихий жалобный стон вырвался у Евы, и в нем было все сразу: наслаждение, мольба, признание его власти… Мир, казалось, покачнулся вокруг, когда Феликс осторожно положил Еву на мягкую траву. Он сжал ладонями ее лицо, не давая шевельнуться, глядя на нее так, словно никогда не видел раньше, а потом осторожно нагнулся над ней, осыпая поцелуями ее глаза, щеки, шею.

— Феликс… простонала Ева.

— Шшш. — Феликс мягко накрыл губами ее губы, не давая сказать ни слова. — Не говори ничего… Ты так прекрасна!

В его голосе звучали страсть и неподдельное восхищение. Душа Евы пела. Ей не нужно было большего счастья — лишь бы слышать такие слова от Феликса!

— Ты правда так думаешь? — с надеждой в голосе спросила Ева. Ей необходимо было подтверждение, она все еще не могла поверить, что все это наяву.

— Конечно! Ты самое очаровательное создание в мире! — Губы Феликса нежно и страстно ласкали ее шею. — Господи, Ева, неужели ты не догадываешься, почему Свен хочет, чтобы ты снималась у него в фильме?

Эта фраза словно молнией сверкнула в мозгу у Евы. Она вдруг все поняла, и прозрение было ужасным. Сжав кулаки, она с силой толкнула в грудь Феликса, но он держал ее слишком крепко… И тогда Ева услышала какой-то сдавленный, нечеловеческий крик, похожий на плач, и лишь через секунду до нее дошло, что кричала она сама. Феликс мгновенно изменился в лице и выпустил ее из объятий.