Робин Грейди - Пока падают звезды…
— Результат оказался отрицательный? — Ответом на ее кивок стал еще один вздох облегчения. — Значит, все в порядке.
Селест чувствовала, как в ней поднимается раздражение.
— Нет, не в порядке. Потому что я уже ясно представляла себе этого ребенка. Цвет его волос. Каким здоровеньким он будет. Я начала думать о его имени, его детской комнате, даже о его будущей школе. Не зная наверняка, беременна или нет, я уже привязалась к своему будущему ребенку.
У Селест было достаточно времени, чтобы обо всем поразмыслить.
Когда у женщины рождается ребенок, этот маленький человечек становится для его матери центром вселенной. Женщина приносит себя в жертву. Это называется материнским инстинктом. У мужчин его нет. Они, как и тысячелетия назад, посвящают свою жизнь охоте и добыванию пропитания. И многие до сих пор считают, что удел женщины — вести, домашнее хозяйство.
Ее мать тоже принесла себя в жертву. Анита сделала все, чтобы сохранить семью. Она спасла мужа от финансовых трудностей, заняла деньги, которые так никогда и не были отданы, а затем отступила в тень, не услышав в свой адрес ни слова благодарности. Ко всему прочему Родни, как директор «Ландшафтного дизайна Принсов» единолично распоряжался денежными средствами компании.
Селест знала, что, если бы она на самом деле забеременела, Бен обеспечил бы ее и ребенка. Но она не хотела этого.
За прошедшую неделю она поняла, какой беспомощной и слабой чувствовала себя Анита, когда плакала ночью у ее кровати. Она была предана мужчине, который, возможно, и уважал ее как жену и мать, при этом не гнушаясь брать у нее деньги, но не признавал ее умственных способностей. Конечно, ведь она была женщиной! Селест не хотела повторить судьбу матери.
Ирония заключалась еще и в том, что теперь Бен контролировал «Ландшафтный дизайн Принсов».
— Селест, — тихо сказал он, — я, возможно и не готов стать сейчас отцом, но это не значит, что я отказался бы от собственного ребенка.
Она кивнула.
— Я знаю.
Бен опустил глаза, потом потянулся к ее руке и сжал ее.
— Извини меня.
Глядя на его огорченное лицо, Селест почти пожалела, что рассказала ему о своих ложных тревогах. Но в то же время она была рада, что сделала это. Как часто мужчина не догадывается о переживаниях женщины! И если Бен имеет такие сильные предубеждения против того, чтобы стать отцом, лишний повод задуматься об этом ему не повредит. Селест улыбнулась.
Бен поцеловал ее руку.
— Ну как, уже лучше?
Она кивнула, потом задумалась.
— Возможно, это глупо, но мысль, что совсем скоро у Сьюзен родится ребенок, просто сводит меня с ума.
— Тебе не хотелось бы этого?
— Она очень милая женщина. Я рада за нее. Просто как-то все немного… неловко. — И Селест знала, почему. Появление малыша навсегда изменит жизнь и Родни, и Селест. Для отца его новая семья отныне всегда будет стоять на первом месте. Помолчав, она добавила: — Отец пригласил меня в гости.
— Тебе будет легче, если я поеду с тобой?
Селест какое-то время молчала. Потом просияла.
— Ты действительно этого хочешь?
Он притворно вздохнул.
— Если только мне не придется там никого пеленать.
Селест рассмеялась.
— Можешь быть уверен, уж к этому делу мы тебя привлекать не будем.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В следующую субботу по дороге к дому ее отца Селест не могла отвести глаз от классического профиля Бена. Прямой нос, четко очерченные скулы… черные волосы над расстегнутым воротничком рубашки трепетали от легких дуновений ветерка. Словно зачарованная, Селест смотрела, как его загорелые руки легко управляли спортивным автомобилем.
Эти руки, которые могли творить чудеса…
В прошлые выходные молодые люди так и не занялись любовью. Они еще немного поговорили, а затем Бен отвез ее домой.
Он звонил ей каждый день на этой неделе. То ли потому, что история с ложной беременностью так напугала его, или же он по-новому взглянул на их отношения. Селест надеялась на второе. Ведь он сам предложил сопровождать ее в этой странной поездке. Оставил все дела, чтобы провести день с ней.
Мог ли Бен Скотт быть ее Идеальным Мужчиной?
Он заметил ее изучающий взгляд.
— Я буду рад увидеться с Родни и предоставить ему последнюю информацию о делах компании. Кстати, я был вчера на выезде. Помог пробурить несколько скважин. — Бен улыбнулся. — Никак не могу избавиться от желания залезть в какую-нибудь грязь.
Селест сжала зубы.
Опять эта боль, которую она чувствовала каждый раз, когда он говорил о «Ландшафтном дизайне Принсов»…
Она отвела взгляд.
— Уверена, ему будет интересно.
Встреча с отцом, продавшим семейный бизнес и празднующим приближающееся появление ребенка, еще дальше отодвигало ее прошлое. Как если бы ее мать и та жизнь никогда и не существовали вовсе. Она не винила Сьюзен и не хотела винить своего отца, но иногда… иногда ей было ужасно больно.
— Ты как натянутая струна. — Бен снял с руля левую руку и начал мягко массировать ее плечо. — Вот здесь какое-то напряжение. — Его осторожное касание перешло в настойчивое поглаживание. — Как ощущения?
Она закрыла глаза.
— Мне бы хотелось, чтобы ты так прошелся по всему моему телу.
Его глаза расширились.
Она что, сказала это вслух?
— Будь осторожней, — прорычал он. — Я могу съехать на обочину.
Селест обольстительно улыбнулась. Она играла с огнем. Если ей повезет, она не сгорит дотла. Может, однажды наступит новый виток в их отношениях, и любовь без обязательств уступит место более глубоким чувствам…
Рука Бена вернулась па руль, когда впереди показался знакомый белый дом.
— Если тебе это так тяжело, мы можем и не ехать.
Селест выпрямила спину. Новая, жена ее отца пригласила их на ужин, и Селест до сих пор гадала, правильно ли поступила, приняв предложение. Люди в состоянии стресса иногда говорят такие вещи, о которых потом приходится жалеть.
— Я обещала приехать. Но… мы можем сказать, что у нас билеты на вечерний спектакль.
— Тогда дай мне знак, как только будешь готова уйти.
Два пуделя выскочили им навстречу и бросили к их ногам теннисные мячи.
Селест потрепала их по головам и подняла один мяч.
— Хочешь поиграть, малыш?
Маленький коричневый пудель так энергично завилял хвостом, что чуть не свалился на землю.
Размахнувшись, Селест бросила мяч. Клэнси пустился за ним во весь опор. Матильда, пританцовывая, прыгала вокруг. Следующий мяч, пролетев через лужайку, застрял в густом кустарнике.
Селест чертыхнулась. Бен трусцой побежал к кустам.
