Патрисия Тэйер - Когда распускаются розы
Шелби попыталась выбраться из кабины грузовика.
– Постойте минуту, зеленые глазки. Не сердитесь. Поверьте, так, как вас, я не желал женщины очень давно. – Раф взял ее лицо в свои ладони. – Я только не хочу, чтобы вы потом сожалели...
Шелби кивнула, и он с облегчением вздохнул, а затем проводил ее до дома. Она открыла дверь, включила свет.
– Не хотите, чтобы я здесь все проверил?
– Пожалуй, нет. – Она повернулась к нему. – Так вы будете изучать компьютер?
Раф пожал плечами, подумав про себя: уроки были бы хорошим предлогом проводить время с Шелби.
– Я могу уделять вам три вечера в неделю. Скажем, с семи до девяти?
– Звучит заманчиво. Начнем с понедельника?
Она согласилась при одном условии:
– Только компьютер и ничего другого, вы меня понимаете?
Но ведь Шелби хотела его поцелуев, Раф чувствовал это. Зачем же она сдерживает себя?
– Не думаю, что вы сможете дотронуться до меня еще когда-нибудь, Раф.
Он подошел ближе и поцеловал ее с такой страстью, на которую был только способен...
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Утром в субботу Шелби долго лежала в постели, злясь на себя за то, что уже битый час думает о тех двух поцелуях. Ее охватила тоска, давило одиночество. Она закрыла глаза, вспомнила сильные руки Рафа, ощущения от его страстных объятий.
Нет, надо на что-то переключиться. Шелби откинула одеяло и села в постели. Оглядела свою довольно уютную светлую спальню, которая стала ее убежищем. Местом, куда никто не мог проникнуть. Однако теперь это, образно говоря, сделал Раф Ковелли. Мужчина, целовавший ее недавно, казалось, присутствовал повсюду. Шелби мучилась, клялась самой себе, что никогда не позволит этому повториться. Она не хочет попадать в зависимость от Ковелли. Он все равно рано или поздно покинет ее. И она снова останется одна. Лучше совсем не любить, чем переносить боль разлуки...
Шелби оделась, сунула ноги в сандалии и направилась в кухню. По пятам следовал черно-белый котенок. Шелби приготовила себе кофе, покормила Лаки, а затем вышла на крыльцо проверить, как сделали здесь пол. Неплохо.
Она спустилась вниз по ступеням и направилась во двор за домом. Сквозь деревья светило солнце, открывшийся перед глазами вид был прекрасен. Даже запущенное пока еще поместье казалось чудным местечком. Шелби села за металлический столик и расслабилась.
Это был ее дом. У Шелби перехватило дыхание, когда она вспомнила, как трудно было ей попасть сюда. Как много она работала и одновременно училась после ухода от приемных родителей. Но ничто не могло остановить девушку в достижении своей мечты. Мечты о собственном доме.
– Доброе утро, мисс Шелби.
Она вздрогнула.
– О, Илай, вы меня напугали!
– Извините, мисс. – Он подошел к столу, хромота затрудняла движения старика. – Я думал, вы меня видели. – Садовник улыбнулся, поставив на стол термос. – Должно быть, замечтались?
– Вы правы. Пожалуйста, присаживайтесь.
– Только на минутку. Я должен начать работу до наступления дневной жары.
– Илай, я не хочу, чтобы вы слишком много трудились, не дай бог, получите тепловой удар. А еще учтите, что я собираюсь вам хоть сколько-нибудь платить.
– Дело не в деньгах, мисс Шелби. Дело в работе. Поместье «Стюарт» было всегда для меня особенным местом, и просто стыд, что его так запустили. – Он снял старую соломенную шляпу. – Мисс Ханна была бы очень огорчена, если бы увидела, в каком состоянии родовое имение. Оно так много значило для нее. Вот почему я стараюсь воскресить ее розарий. – Глаза садовника встретились с глазами Шелби. – А по какой причине вы вернулись в «Стюарт манор»?
Шелби удивленно вскинула брови.
– Вернулась?
Он по-доброму улыбнулся:
– Много лет назад, когда вы были еще маленькой девочкой, вас привозили в это поместье на одно лето. Неужели не помните? А вот я очень хорошо запомнил ваши огромные зеленые глаза.
Шелби была удивлена.
– Вы знали, что я находилась здесь?
Садовник кивнул.
– Естественно.
– Но мы прожили в поместье всего несколько недель!
– И что из этого? У меня разве нет глаз? – Илай перестал улыбаться. – Вы должны были прожить здесь дольше. А когда уехали, мисс Ханна потеряла вас из виду, – сказал он, глядя в сторону сада. – Она уже никогда не была той, прежней. – Илай взялся за свою шляпу. – Ладно, лучше примусь за работу. Позднее придут помощники подрезать кусты и косить траву.
– Сколько я буду им должна? – спросила Шелби. – Впрочем, это другая тема, лучше скажите мне, Илай, помните ли вы розы мисс Ханны, которые назывались «Внучка в восторге»?
– Конечно. Это были чудесные цветы, которые получили приз на выставке. Белые с розовыми кончиками лепестков. Мисс Ханна обожала такое сочетание красок. Ее розарий был великолепен. Надеюсь, мы восстановим его.
Розы. Розы. Шелби было тогда всего шесть лет. Но, конечно же, она помнила их.
Шелби посмотрела вслед старику, идущему к розарию. Затем окинула взглядом маленький коттедж, в котором они останавливались в то лето. Какие отношения связывали ее мать с мисс Ханной Стюарт? Состояла ли она у Стюарт на службе? Или там было что-то большее? Какие причины заставили мать упаковать вещи и быстро уехать?
Взглянув на третий этаж главного здания поместья, Шелби нахмурилась. Какая тайна связана с комнатой маленькой девочки на чердаке? Там так много секретов. Она вспомнила о дневнике. Может быть, в нем все ответы?
Шелби взяла ключи, поднялась наверх и открыла дверь в загадочную комнату.
Вытащив из сундука дневник в кожаном переплете, Шелби спустилась с ним в свою спальню. Потом села на кровать, пристроив рядом котенка, откинулась на подушку и начала читать вторую запись.
«12 апреля 1944 года.
Наконец наступила пятница, и я пошла на танцы. Пол был уже там, он красиво смотрелся в военной форме. После танцев мы пошли в кино. Сидели на балконе, сначала держались за руки, а потом Пол меня поцеловал. Мое сердце билось так сильно! Я думала, что оно выскочит из груди.
Он попросил меня о следующей встрече. Бетти предупреждала меня – будь осторожна, потому что парни, готовящиеся к отъезду, дают девушкам кучу обещаний, которые не могут выполнить. Но я знала, что Пол не такой. Он заботился обо мне.
13 апреля 1944 года.
Мама будет расстроена – я не приеду в эти выходные домой. Но мне хочется быть только с Полом. Явстретила его в аптеке Хансена, недалеко от университетского клуба. Потом мы несколько часов общались, о многом болтали. Пол казался таким влюбленным, таким ласковым. И в то же время совсем непохожим на тех мальчиков из зажиточных семей, с которыми, по мнению моих родителей, я и должна встречаться. После войны он собирается вернуться в Питтсбург и поступить в колледж. Хочет быть юристом. А я всегда хотела выйти замуж за юриста.
