Линн Грэхем - Прихоть богача
Михаил остановился, чувствуя, как в нем поднимается гнев. Он стиснул зубы и, стараясь говорить спокойно, произнес:
— Я тебя не обижу.
Кэт всмотрелась в его темные глаза. Михаил прямо встретил ее взгляд, и Кэт почему-то ему поверила.
— Я вам верю, — сказала она. — Но вы хотите от меня то, чего я не могу вам дать.
— Кэт, — угрожающе начал Михаил, но она его перебила:
— Нет, дайте мне досказать. А ваше обвинение, будто я флиртовала… — Кэт печально улыбнулась. — Я так долго была одна, что разучилась флиртовать.
— Ты не разучилась, — сразу же возразил Михаил. — Лорн не сводил с тебя глаз.
— Я всего лишь старалась быть дружелюбной, — снова сказала Кэт. — И я не сделала бы ничего такого, чтобы поставить вас в неловкое положение. Пожалуйста, постарайтесь не забывать про наше соглашение.
— Что ты хочешь этим сказать? — Михаил почувствовал, что успокаивается.
Лорн был его деловым партнером и другом, но если бы Лорн позволил себе лишнее в отношении Кэт, Михаил мог бы ударить его. И почему рука Лорна на талии Кэт привела его в ярость? Об этом тоже стоило задуматься. Ведь Кэт права: что могло бы произойти в салоне, полном гостей? Никогда прежде он не испытывал собственнических чувств в отношении женщины, только к Кэт.
Михаил приблизился к Кэт.
— Так что ты хочешь сказать своим заявлением? — напомнил он, прикоснувшись к ее лицу.
Кэт моргнула. На какое-то мгновение в ее голове не осталось никаких мыслей. Понадобилось усилие, чтобы вспомнить, о чем они говорили.
— Я просто хотела сказать, — с усилием произнесла она, — что я не принадлежу вам.
— Но ты не принадлежишь и никому другому, — тут же перебил ее Михаил.
— Это ничего не значит, — поспешила сказать Кэт. — Меня не интересуют отношения с кем бы то ни было…
— За исключением меня, — мягко вставил Михаил.
Голова Кэт закружилась от его близости.
«Почему он так на меня влияет? — в смятении подумала она. — Он ведь даже мне не нравится».
— Ты хочешь меня, — хриплым голосом сказал он.
В следующую секунду Михаил обхватил ее лицо сильными пальцами и поцеловал — все произошло так быстро и неожиданно, что Кэт не успела ничего возразить. Прикосновение его губ сразу выбросило адреналин в ее кровь.
Обхватив Кэт руками, Михаил сел в кресло за столом. Оторвавшись на миг от ее губ, он вгляделся в затуманившиеся от страсти зеленые глаза. Желание вспыхнуло в нем, как пожар. Как же он желал Кэт! Как ему хотелось доказать — вопреки ее словам, она принадлежит ему. Он хотел смотреть на ее лицо, когда она достигнет вершины наслаждения в его объятиях, хотел услышать свое имя в ее устах. Но сначала нужно дать ей время.
Под давлением его губ Кэт приоткрыла рот и позволила его языку вторгнуться внутрь. Обняв его крепче, она не удержалась от стона.
— Ты так прекрасна, — произнес он сначала на русском, а затем перевел свои слова для нее: — Ты сводишь меня с ума. — Михаил не стал переводить последнюю фразу.
Кэт пропустила пальцы сквозь его густые, темные волосы…
— Нет, — вдруг выдохнула она и тряхнула головой. — Так нельзя. Что я делаю?
— То, что ты хочешь. Возможно, впервые с момента нашей встречи, — сказал Михаил, снова прижимаясь к ее губам в страстном поцелуе.
Одной рукой он надавил на ее колени, и Кэт замерла.
— Я не буду делать ничего, чего ты не захочешь, — убедил ее Михаил.
Напряжение потихоньку начало ее отпускать. Михаил слегка покусал ее полную нижнюю губ, и его язык снова вторгся во влажную полость ее рта. Его вкус ударил Кэт в голову, волна желания сотрясла ее тело. Михаил поднял край ее платья. Кэт в панике зашевелилась, но Михаил начал что-то бормотать. Рука его сжала ее бедро, пальцы оказались в ошеломляющей близости от места, откуда шел жар.
Желание большего овладело Кэт. Оно было так сильно, что Кэт перестала бороться сама с собой. В ней проснулось не только желание, но и любопытство.
Палец Михаила пробрался сквозь ткань ее трусиков. Почувствовав прикосновение сильных пальцев, Кэт прерывисто задышала. Ее бедра приподнялись помимо ее воли.
— Да, коснись меня… — прошептала она, ее голос дрожал.
Все, о чем Кэт могла думать в эту минуту, так это о том, какое наслаждение ей доставляют его прикосновения. Если он сможет унять пульсирующую в ней боль, она будет ему благодарна.
Странно, но Михаил почувствовал нежность. Что задевало самые потаенные струны его натуры? Он намеревался это узнать. Он прижался к ее припухшим губам и дернул за трусики. Они не сразу подались. Бросив взгляд, он понял — почему. Это были белые хлопковые трусики — сам он ни за что не выбрал бы такие для нее!
Все мысли об этом улетучились из головы Кэт сразу, как только Михаил коснулся ее своими пальцами. Он ласкал ее, и на Кэт такие откровенные ласки действовали как удар электрическим током. Она задыхалась, ни о чем не могла думать, только о том, какое удовольствие дарил ей Михаил.
Кэт словно оказалась в жерле вулкана, ей было нестерпимо жарко. Волны наслаждения накатывали одна за другой. Кэт даже не знала, что можно испытывать удовольствие и боль от неудовлетворенного желания одновременно. Рот Михаила не отрывался от ее губ, и Кэт даже не могла сказать ему — ей хочется, чтобы он ласкал ее быстрее и сильнее. Но Михаил словно понял ее без слов.
— Да, покажи, как тебе нравится, — прошептал Михаил глухим голосом, ни на секунду не прекращая своих ласк.
Тело Кэт перестало ей повиноваться, оно зажило собственной жизнью. Внутри ее словно вспыхнула молния, подбросив ее на самые небеса. Кэт охватило необыкновенное, ни с чем не сравнимое удовольствие.
Когда к ней вернулась способность думать, Кэт была готова провалиться сквозь землю. Ее лицо охватила краска стыда. Она твердила, что не хочет близости с Михаилом, а сама позволила случиться такому!
— Я хочу от тебя большего, — хрипло прошептал Михаил, обвивая ее своими сильными руками.
Кэт не могла заставить себя взглянуть ему в глаза — после того, что только произошло.
— Пожалуйста, отпустите меня, — прошептала она дрожащим голосом.
Неожиданно для Кэт Михаил резко убрал руки. Опустив юбку платья, она с краской стыда на лице подхватила свои трусики и проговорила:
— Не знаю, что и сказать…
— Лучше ничего пока не говори, — сухо посоветовал Михаил. Затем его тон изменился. Он ровно произнес: — Иди переоденься для ужина. Увидимся позже.
Позже. Где? В ее каюте? Но ведь и винить его за это нельзя, не после того, чему она позволила случиться. Желание… Она ведь желает его совсем как… как потаскушка.
