Линн Грэхем - Любовница собственного мужа

Линн Грэхем

Любовница собственного мужа

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Даже не знаю, стоит ли тебе на это смотреть, – неуверенно протянул Альфредо, положив свежий номер газеты на журнальный столик, за которым расположился его кузен.

Одного взгляда на фото пышногрудой блондинки, без стеснения демонстрирующей свои прелести на развороте популярного лондонского издания, было достаточно, чтобы привести в ярость Луку Сарацино. Красотка Джасмин Бейли – фотомодель, предпочитавшая сниматься топлесс, – в недалеком прошлом попортила немало крови семейству Сарацино, став причиной разлада между Лукой и его женой. А ее последнее интервью, опубликованное накануне, показало, на что еще была готова мисс Бейли ради сомнительной сиюминутной славы. Спровоцировав пару лет назад своими скандальными признаниями разрыв супругов Сарацино, сексапильная дива имела наглость заявить журналистам, что потрясающая ночь любви, проведенная на яхте с известным итальянским миллионером, на самом деле была лишь плодом ее разыгравшихся фантазий.

– Ты имеешь полное право подать на нее в суд, Лука! – пылко воскликнул Альфредо.

Недавно полученный диплом юриста обязывал молодого человека искать справедливости именно таким способом. Но Лука, который был старше и опытнее брата, прекрасно понимал бесполезность подобной затеи. Чего он добьется, возбудив процесс против этой пышногрудой шлюхи? Скандал пойдет ей только на пользу, ведь единственное, к чему стремится Джасмин, – это любым способом привлечь внимание к собственной персоне.

Ему, напротив, надо думать о пошатнувшейся репутации. Да и их с Вивьен развод – дело почти решенное. Вряд ли улаживание оставшихся формальностей займет много времени, так что уже через пару месяцев они официально перестанут быть супругами.

Сейчас Луке не хотелось вспоминать о том, как быстро его жена поверила лживым словам Джасмин и подала на развод. Такое поведение любимой женщины могло шокировать любого, даже самого циничного мужчину. Разоренное супружеское гнездо Вивьен покидала с высоко поднятой головой, всем своим видом демонстрируя оскорбленное достоинство. И потом, подстрекаемая жадной до денег младшей сестрой Бернис, с первого взгляда невзлюбившей Луку, Вивьен сделала все, чтобы лишить его возможности оправдаться и спасти их брак. Даже то, что она уже носила под сердцем их первенца, не изменило ее отношения к происшедшему. С поразительной твердостью Вивьен одну за другой отвергала попытки мужа наладить контакт, ни на минуту не усомнившись в его измене.

С удивлением Лука вынужден был признать, что женщина, проливавшая ручьи слез над сериалом про Лесси, на самом деле обладала несгибаемой волей и твердым, как сталь, характером.

– Лука? – На месте Альфредо любой другой сотрудник офиса расценил бы мрачное молчание босса как предупреждение и счел за благо незаметно удалиться с его глаз.

С трудом справившись с раздражением, Лука поднял глаза на кузена. Уступив уговорам родни, он согласился предоставить Альфредо временную работу в своем офисе – после окончания учебного заведения парень остро нуждался в практике. Не то чтобы он доставлял много хлопот своему начальству, но и звезд с неба не хватал, показав себя недальновидным и полностью лишенным деловой хватки человеком.

– Ядолжен извиниться перед тобой, Лука, – не замечая раздражения брата, продолжал Альфредо. – До сих пор я не верил в то, что эта Бейли подставила тебя. Впрочем, мои родители придерживались того же мнения. Мы считали, что у вас на самом деле была связь.

Лука окинул кузена неприязненным взглядом. Едва ли упоминание о том, что многочисленная родня все это время подвергала сомнению его порядочность, могло доставить ему удовольствие.

– Но даже если и так, – сообразив, что сказал лишнее, поспешил добавить Альфредо, – никто не стал бы упрекать тебя за это, ведь Вивьен абсолютно не подходила…

– Заруби себе на носу: Вивьен – мать моего единственного сына и заслуживает того, чтобы о ней говорили с уважением, – грозно возразил Лука.

Совсем смешавшись, Альфредо принялся путано извиняться, и Лука предпочел выставить брата за дверь, пока тот окончательно не вывел его из себя. Оставшись один, он подошел к окну и, прислонившись лбом к стеклу, невидящим взглядом уставился на открывавшуюся панораму деловой части Лондона. Однако мысли его в этот момент были заняты совсем не делами.

С уже привычной горечью Лука думал о том, что его двухлетний сын Марко рос вдали от отца, в скромном доме, в стенах которого никогда не звучала итальянская речь. Ему приходилось прилагать отчаянные усилия ради того, чтобы изредка встречаться с малышом. Из-за грязных слухов, пущенных Джасмин, суд признал его неверным мужем, тем самым лишив шансов получить опеку над ребенком, мать которого была уроженкой Англии с безупречной репутацией. Лука до сих пор впадал в ярость при мысли о том, что Вивьен, с такой легкостью отказавшаяся от их брака, смогла без всяких проблем оформить единоличное опекунство над сыном.

Он старался быть хорошим отцом в те редкие минуты, когда ему все-таки удавалось увидеться с мальчиком. Однако непродолжительность таких встреч серьезно беспокоила Луку. Он боялся, как бы его маленький сын между короткими визитами совсем не отвык от отца. И едва ли Вивьен, решительно вычеркнувшая бывшего мужа из жизни, лишний раз напоминала о нем Марко. Но с публикацией этого интервью у нее уже не будет оснований для того, чтобы отказывать ему в законных правах…

Лука удовлетворенно хмыкнул, чувствуя, как место горечи и раздражения занимает уверенность в том, что, в конце концов, ему удастся настоять на своем. Правда, Вивьен, вечно погруженная в научные труды, редко заглядывала в газеты и могла не обратить внимания на скандальное заявление Джасмин. Придя к этой мысли, Лука связался со своим секретарем и распорядился отправить экземпляр вчерашней газеты, дополненный его визитной карточкой, на дом к миссис Сарацино. Может, этому поступку и недоставало благородства, однако он обязан указать Вивьен на то, как глупо она поступила, поверив лживым признаниям Джасмин Бейли.

Впечатлительная по натуре, Вивьен часто попадала впросак, легко принимая на веру все, о чем говорилось вокруг. С другой стороны, ее редкая по нынешним временам совестливость придавала Луке уверенность в том, что чувство вины за несправедливое обвинение в измене надолго лишит Вивьен душевного покоя. Даже теперь, когда правда все-таки восторжествовала, он не мог простить жене пережитого унижения, считая, что она должна понести заслуженное наказание за свою доверчивость.