Алайна. Уроки благодарности и лжи (СИ) - Фаолини Наташа

- Это просто уму непостижимо! - я буквально услышала, как Лейбурн откинулся на спинку кресла.

Я и сама сидела на своей кровати, словно пришибленная. Если следовать тому, что говорил Рэн до этого, то Карина могла оказаться дочерью лишь двух людей: или Лорд-Правителя, или Канонессы. У меня просто отняло речь. Если наши догадки верны, то Ольгерд, ни больше, ни меньше, похитил наследницу Каллахары.

- Ты даже не представляешь, что сделала для меня только что, - голос Рэна, до этого хриплый и задумчивый, теперь звучал громко и уверено. – Когда я обличу Валениора, мне гарантировано повышение минимум до генерал-губернатора. Уже много лет я об этом и не мечтал, утопая в бесполезных попытках достать Ольгерда. Скажи, ты подумала над моим сегодняшним предложением?

Его вопрос стоило ожидать, и даже подготовить достойный ответ. Но я этого, конечно же, не сделала, и теперь его слова застали меня врасплох.

- Подумала, - уклончиво ответила я.

- Соглашайся, Айна, - спокойная сила, исходящая от него, лишала меня способности трезво мыслить. – Одна ты не сможешь добраться ни до одного мага, способного вернуть тебя домой.

- Зачем тебе это? – я оттягивала момент ответа, как могла. – Я уже всё тебе рассказала. Вряд ли я смогу быть тебе полезна ещё чем-то.

- Оставь эти заботы мне, - он пленительно рассмеялся. – Ты уникальная, особенная. Ни одна из жён Ольгерда, пусть они тоже землянки, не похожа на тебя. Заполучить такую, как ты… Об этом не может даже мечтать ни одни мужчина Каллахары. Но я, всё же, осмелюсь помечтать, что ты примешь моё предложение, пусть я и понимаю, что ты недолго сможешь побыть со мной.

- Ты меня знаешь несколько дней! – почти истерически воскликнула я в ответ, затопленная его сладкими словами.

- Мне хватило одного дня, чтобы всё для себя понять, - напирал он. – Первой встречи хватило, когда ты бесстрашно бросилась мне навстречу, и без слов молила о помощи. Ольгерд недостоин такого сокровища.

Мои щёки горели огнём; я вся просто сгорала от этих слов, но мне хотелось ещё, ещё. Я всё-таки уподобилась тому неуверенному в себе подростку, который таял от первого признания в любви и поцелуя.

- Дай мне времени до завтра, - попросила я, радуясь, что он не мог видеть меня сейчас.

Лейбурн вздохнул.

- Хорошо, - ответил он. – До завтра, но не больше. У нас не так много времени, чтобы тратить его зря, тогда, когда мы могли бы истратить его на что-то полезное.

В этот момент в дверь постучали, и я тут же спрятала артефакт под подушку двумя точными движениями, словно уже многажды в этом тренировалась.

28

Это была Порцианна: она зашла сообщить, что осмотр Эстер завершён. Я была немного раздосадована столь неожиданным окончанием разговора, но, с другой стороны, даже благодарна ей. Рэнуард заставлял меня краснеть и смущаться от одних лишь его слов; что было бы, будь он рядом?

Мы спустились со второго этажа вниз. Доктор Лейлий уже собирался уходить, но завидев меня, остановился и протянул мне листок, свёрнутый в трубочку и перевязанный лентой.

- Я расписал всё здесь, но для вас повторю. Серьёзных травм нет, но малышке нужны покой и хорошее питание. Кроме забоев, у неё незначительно повреждён сустав левой ноги. Также, она чрезмерно худа, как на ребёнка её возраста. Где вы нашли её?

- На площади, - хмуро ответила я. – Я купила ей еды, и её избили приютские, отобрав корзинку.

Мужчина участливо вздохнул, но посмотрел строго.

- Это было глупо с вашей стороны. Достаточно великодушно, но… опрометчиво. Рано или поздно к вам заявятся руководители приюта и потребуют девочку обратно. Они ведь все в деле.

- Что вы имеете ввиду? – у меня засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.

- То, что всю милостыню дети относят так называемой «матери». Вам не стоило надеяться, что еду, которую вы купили, она сможет оставить для себя.

«Бездомная мафия» - всё, как на Земле. Только тут, возможно, ещё жестче.

Врач ушёл, и я хотела направиться к Эстерсите, но Порцианна схватила меня за руку.

- Госпожа Валениора, - вполголоса произнесла она, глядя исподлобья. – Если вы не хотите проблем с приютскими, вам следует удочерить девочку.

- Разве кто-то пойдёт на конфликт с князем? – не поверила я. – Ладно, признаю, в ваших словах есть рациональное зерно. Как происходит усыновление в Каллахаре?

- Нужно подать прошение в жандармерию. После инспекции вашего жилища и условий жизни, жандарм передаст дело в управление палатины, и уже там выносят окончательное решение. Обычно это простая формальность. Сложно найти условия жизни хуже, чем в приюте.

Поднимаясь наверх, я обдумывала слова госпожи Лейлии. Удочерить девочку… С тех пор, как я оказалась в этом мире, моя жизнь несётся вперёд с пугающей скоростью. Даже не так, жизнь стала лететь вперёд без тормозов с тех пор, как я повстречала Ольгерда. Какой же он продуманный говнюк! Что же ещё он обо мне знает, чего не знаю я? Кем был мой отец? Смогу ли я когда-либо задать ему этот вопрос?

Надо признать: эта чудовищная продуманность даже немного меня восхищает. Интересно, мы с Рэном хотя бы часть его плана отгадали? Или же просто барахтались в потёмках?

Эстер ждала меня в отведённой её комнате. Она сидела, сложив руки на коленях; грязное платье и замурзанное личико ярко выделялись на фоне идеально чистой комнаты.

- Я сразу поняла, что ты не отсюда, - вдруг сказала Эстерсита.

Я который раз за сегодня подметила, до чего взросло она размышляет. Кроме того, её речь совсем не была похожей на речь приютской девочки. Единственное сленговое слово, которое я от неё слышала, это «отлупит».

- И благодаря чему же ты это поняла? – я присела рядом на кровати. Она лишь ещё шире распахнула свои серые глаза, красоту которых было не спрятать ни за рваной одеждой, ни за грязью на лице.

- Твоё лицо отличается от здешних, - пояснила Эстер. – У каллахариек большие носы и глаза-щёлочки. Ты же совсем не похожа на каллахарийку. А когда я догадалась, что ты одна из жён князя, мне всё стало понятно. Тебе принесли с Земли, правда?

- Верно, - согласилась я. – Расскажи, как ты попала в приют? Что-то случилось с твоими родителями? Или ты и сама не знаешь?

- Ну, я помню, что у меня была семья, но я тогда была очень маленькой, - Эстер горестно вздохнула. – И это была богатая семья, потому, что мои игрушки были, как я теперь могу понять, очень дорогими. Я видела похожие на рынке. Одна из них стоит, как десять огромных булок с липовой заваркой.

- Это всё, что ты можешь вспомнить? – мне и до этого было невыносимо жаль её, но сейчас сердце просто разрывалось от мысли, какое будущее могло ждать добрую, умную девочку, и какое будущее её ждёт теперь.

- Нет, ещё я помню тёмную комнату, в которой меня держали, и почти не давали есть, но плохо помню, как там очутилась. Вроде как я гуляла рядом с мамой по большому саду, а потом на нас напали. Я… я не помню даже маминого лица! Ни лица, ни имени… Даже своего. Эстерсита – так меня назвали уже в приюте.

- Бедняжка! – я не сдержалась, и обняла девочку. Она робко положила одну руку мне на спину.

- Когда ты вернёшь меня назад? – обречённо спросила Эстер.

- Никогда, - отрезала я, поднимаясь. – Ты останешься со мной.

- Вряд ли это возможно, - не поверила мне девочка. – За мной закреплена доля заработка для приюта. Если я перестану её приносить… Они найдут меня, и из-за этого ты можешь пострадать. Ты добра ко мне, Айна. Я не хочу, чтобы из-за меня тебе было плохо.

- Не будет, - ровным тоном ответила я, чтобы Эстер не увидела, как я переживаю. – Я всё улажу. Но до этого, пожалуйста, не выходи без меня на улицу, ладно? И пообещай не сбегать!

- Хорошо, - Эстерсита подозрительно легко согласилась, но её взгляд был чистым и доверчивым.

- Умница. А теперь пойдём отыщем ванную комнату, и искупаем тебя.

29

Ванную мы нашли этажом ниже: она была роскошная. Сама ванна занимала половину комнаты, и на её бортике с одной стороны в ряд выстроились пузырьки разнообразнейших цветов. Эстер тут же опознала в них пенный порошок, и, включив воду, тут же стала сыпать в неё содержимое пузырьков.