Алайна. Уроки благодарности и лжи (СИ) - Фаолини Наташа

Я словно одеревенела на своём стуле: не шевелилась и едва дышала. Если бы остальные девочки услышали эти слова! Если бы их услышала Карина! Интересно, она продолжала бы так держаться за того, кто её использует и лжет ей?

- И землянки часто пользуются этим правом? – я уже не пыталась скрыть своё ошеломлённое состояние – просто смотрела на него широко открытыми глазами.

- Всегда, - просто ответил он. – Не было ни одной земной жены, которая осталась бы с единственным мужем. Это не что-то из ряда вон выходящее. Более того, ваш социальный статус повышается с каждым новым мужем. Это объясняется просто: чем больше мужей имеет землянка, тем больше сильных наследников она может произвести, тем самым укрепляя державу. Это ваше право. И я хочу предложить тебе тоже воспользоваться этим правом.

Я вскочила со стула, хотя смысл его слов не сразу дошел до уже переполненного новостями мозга.

- Что? – переспросила я, как в голове становится совсем горячо.

- Выходи за меня замуж, Алайна, - он тоже поднялся со стула и отбросил прядь волос. Его глаза горели. – Я помогу тебе стать вхожей в великие дома сильных магов, которые помогут нам разоблачить Ольгерда, и смогут вернуть тебя домой.

- Зачем тебе это? – прошептала я, шокированная. – Не понимаю твоей мотивации.  

- Я много лет пытаюсь притянуть твоего супруга к ответу перед законом. Но без тебя, живущей рядом с ним, у меня ничего не получится. Из сегодняшнего нашего разговора для меня впервые за долгое время стало что-то проясняться. Ты просто кладезь полезной информации. Ты нужна мне.

- Но ты ведь сказал, что однажды попробовав землянку, местные больше ни с кем не могут быть. Зачем тебе это нужно, если я всё равно вернусь на Землю, и ты больше ни с кем не сможешь быть?

При этих словах на лице жандарма медленно проступило смущение.

- А ты, - медленно тянул он слова, как патоку, - разрешишь себя попробовать?  

Краска тут же залила моё лицо. Что я ляпнула! Но разве его слова о замужестве не подразумевали близости между нами? Я, вообще то, о нём побеспокоилась! Чёрт, вот уж не думала, что поход к Лейбурну обернётся предложением о замужестве.

- Мне пора домой! – я быстро обернулась в сторону двери, но Рэн тут же оказался рядом.

- Подожди, Айна! Не спеши! Мне жаль, если мои слова тебя обидели, но я сказал тебе всё, как есть. Возьми это, - он дал мне в руки что то, в чём я с удивлением узнала переговорный артефакт. – Так я смогу всегда быть на связи с тобой.

Несколько мгновений мы смотрели друг другу глаза в глаза. Его ладонь едва ощутимо коснулась моей щеки. Рэн довольно улыбнулся.

- Иди. Обдумай мои слова, и прими решение.    

25

Я пулей вылетела из жандармерии. Остановилась лишь на побитых ступенях у входа. Оглянулась – он, конечно же, не пошёл за мной. Переговорный артефакт я всё ещё сжимала в руке. Он отличался от того, что я видела у дежурного, хотя тоже походил на обычный камень, только этот был нежного голубого цвета. Нельзя, чтобы его увидел Ольгерд, или кто-нибудь, кто мог бы ему об этом рассказать, потому камень перекочевал за корсет платья. Вещь, конечно, полезная, но я даже не могу вообразить, когда я осмелюсь ею воспользоваться, потому, что как только я вспоминала о словах Лейбурна, меня тут же удавкой захлёстывало возмущение.

Или смущение? Я мчалась между торговых рядов, и пылала от непонятного для самой себя чувства. Ладно, признаем, что Рэнуард чертовски хорош и притягателен, и что я это заметила с первой встречи, когда он без слов понял, что мне нужна помощь. Но замужество! Я не знаю, как избавиться от одного мужа, а он тут же предлагает обзавестись ещё одним, пусть и не в пример более приятным, чем первый.

В этот момент моё лицо скрасила совершенно дурацкая улыбочка, и хорошо, что её никто не видел. Рэнуард Лейбурн… Он ясно дал понять, что этот союз, если ему суждено случиться, чисто деловой, но при том же коснулся моего лица кончиками пальцев, и я запылала. И ещё я совру, если скажу, что мне неприятно от того, что я оказалась одной из самых желаемых женщин в этой стране. Женщиной, которую он, как бы не уверял, что это будет брак по расчету, тоже желает.

Моя кожа покрылась мурашками. Есть ли что-то плохое в том, чтобы воспользоваться этим правом на многомужество, если в конечном итоге это послужит моей цели, и поможет вернуть меня домой? Ведь, в конце концов, если Ольгерд завёл себе тринадцать жён, то почему не могу я ещё раз выйти замуж? Или могу? Но только чем я в таком случае буду от него отличаться? Или же это не то, о чём стоит переживать?

Ольгерд… Он будет в ярости, если я соглашусь выйти за Лейбурна. Этот вывод неожиданно склонил мою чашу весов в пользу брака с Рэнуардом. Лишь бы Ольгерд не вздумал разбираться силой с Рэном – как-никак, он маг, а жандарм – нет. Боже, я уже размышляю так, словно согласилась на эту авантюру чистой воды.

Вдруг моё внимание привлекла тоненькая фигурка в рваном платье, которую я уже сегодня видела. Эстер жалась к боковому полотну палатки с фруктами, возле которой мы договорились время от времени встречаться. Я поспешила к ней, и, подойдя ближе, охнула: под левым глазом девочки зрел синяк с кровоподтёком. Она просто стояла и плакала, беззвучно и не шевелясь, и люди просто проходили мимо, не обращая никакого внимания на «попрошайку».

- Они… они всё отобрали! – наконец произнесла она срывающимся голосом. – Я не хотела отдавать! Эта корзина была для меня! Госпожа для меня купила столько мяса ии… курааамуууу… - она заплакала в голос, и её рыдания дрожали, отдаваясь в моей голове бесконечной жалостью вперемешку с гневом. – А потом пришла мать Мартианна, и сказала, что если я не приношу деньги в приют, то она больше не станет терпеть там моё присутствие! Она выгнала меня!

Я присела рядом с ней и порывисто обняла. Эстер ойкнула, когда я коснулась её спины – видимо, побоев хватало и на спине, как и на худеньких руках.

- Тебе тут не болит? – я пальцем указала на ребра, не нажимая на них.

Она пощупала рукой с разных сторон.

- Нет, госпожа, - девочка шмыгнула носом, немного успокаиваясь. – Они никогда ничего не ломают другим, иначе можно схлопотать денежное взыскание, или даже загреметь в фангерию.

- А синяки, значит, за побои не считаются? – я вспыхнула, - пойдём, - протянула ей руку. Эстер доверчиво дала мне свою крохотную ладошку.

- Я оставила вашу корзину в приюте, госпожа. Они забрали её вместе с продуктами, что вы купили.

- Кто тебя бил? – мы медленно продвигались к владениям князя, и я лихорадочно обдумывала, что делать дальше. Я заметила, что она едва заметно хромает.

- Старшие, - Эстер нахмурилась. – Те, что и всегда.

Гнев в моей груди снова вспыхнул и расцвел пышным красным цветком. Я же им руки вырву! Почему-то судьба этой крошки взволновала меня не на шутку. Не могу я оставить её, избитую, на улице! Оставив, просто возненавижу себя.

- Госпожа, - вдруг насторожилась девочка. – Мы подходим к владениям князя Валениора. Мне туда нельзя.

- Зови меня просто Айна, ладно? – попросила я. – А насчет князя не волнуйся. Ни о чём больше не волнуйся.

Пока я мысленно выстроила самый короткий и скрытый от посторонних глаз маршрут к моей усадьбе, Эстер вдруг остановилась и словно другими глазами посмотрела на меня.

- Вы одна из его жён! – догадалась она.

- Ты. Айна. Не называй меня госпожа.

- Однажды мать Мартианна привела нескольких девочек в большой дом. Она хотела оставить девочек для жён князя, ведь ни у кого из них нет своих детей. Я тоже была там. Нас встретила очень красивая женщина, я никогда таких красавиц не видела! Но она не позволила нам остаться, хотя другие женщины просили её передумать. Так что, Айна, лучше не веди меня туда! 

- А у этой красавицы, случайно, не тёмные волосы? Такие длинные и блестящие?- я проигнорировала её просьбу. 

- Да, - Эстерсита сорвала листик с куста, похожего на самшит. – А на руках у неё было много золотых браслетов.