Когда снежинки падают - Арина Предгорная
Усталости не видел никто.
Такую жизнь выбрала и создала она сама. Раньше и работа была поспокойнее, и времени на друзей гораздо больше, и на свидание можно было собираться не впопыхах. А ещё Элька пекла по выходным пироги и вообще больше готовила. А потом появилась возможность выгодно приобрести собственное жильё и распрощаться со съёмным и, поразмыслив, Элька за предложение ухватилась. Пошла на повышение, пропадала в офисе сутками, но пыталась успеть всё: и зарабатывать, и обустраивать новую квартиру, и о личной жизни не забывать. Однако ряды друзей поредели первыми; после скромного новоселья встречи стали происходить всё реже, планы не совпадать всё чаще. Элька пыталась выяснить причину, но не преуспела. Потом её снова повысили, а вместе с новой должностью и новым окладом появились частые командировки, избавившие её от множества вечеров в одиночестве, но не тоски по живому общению.
Случались и свидания, но не так часто, как ей хотелось, хотя и молодой человек в то время у Эльки вроде имелся, и отношения у них были. Наверное. Серьёзными их не выходило назвать: любой намёк на серьёзность мужчина воспринимал настороженно и тут же стремился увеличить между ними дистанцию, всячески подчёркивая свою свободу и независимость. И праздники проводить у них чаще всего получалось порознь. Эльку такое положение обижало и тяготило, но поначалу она старалась не создавать молодому человеку проблем: проблемы того тоже расстраивали, а лёгкий нрав девушки, лёгкая ирония, лёгкость на подъём — нравились чрезвычайно. При первых признаках надвигающихся проблем в жизни Эльки, либо болезнях, даже банальной простуды — он испарялся и присутствовал разве что в телефонной трубке, сочувствуя и давая ненужные советы, чем и как следует лечиться. И снова приглашал куда-нибудь сходить, когда простуда и прочие неприятности проходили бесследно и без его участия. Хотя случалось и отменять приглашение, и отменять в тот момент, когда Элька уже была готова к выходу, предвкушая приятный вечер. Как бы не вкалывала девушка, стремясь поскорее расплатиться за квартиру, как бы не выматывалась, почти плача от усталости, всё время выходило так, что мужчина, который не совсем её, пахал и уставал гораздо больше. Понять, пожалеть и не предъявлять претензий.
Элька не предъявляла. Вот только разочаровываться надоело.
После очередного сорвавшегося свидания она сняла и повесила обратно в шкаф новое платье, растрепала тщательную завивку, убрала со стола вино и свечи, посмотрела на себя в зеркало — заплаканную и несчастную, и пообещала себе, что больше никогда и ни за что не просидит вот так, в пустых ожиданиях. Мясо, приготовленное по новому рецепту, за выходные съела сама, пирожки в понедельник отнесла в офис, где их с удовольствием умяли коллеги. С обескураженным молодым человеком при последнем звонке была вежлива до зубовного скрежета, по окончании короткого разговора удалила из памяти телефона выученный наизусть номер и поняла, что испытывает только облегчение. В конце концов, совсем не страшно одной ходить в кино или пить кофе в кофейне через дорогу от дома. Лёгкий и спокойный нрав здорово выручал, а душу она научилась закрывать от посторонних подглядываний.
Окружающие считали её милой, исключительно позитивной и общительной: Элька даже сложные переговоры проводила с улыбкой, с потенциальными партнёрами умела договориться о значительных скидках, конфликтные ситуации решала уверенно и изящно, плохое настроение демонстрировала редко. Никто не догадывался, каких усилий ей стоило поладить со своим одиночеством. Немного сглаживали потребность в общении эти самые командировки и рекламные туры: атмосферу праздника и ярких эмоций в компании создавать умели. Но отдыхать Элька всё равно летала одна, хотя и в этом научилась находить свою прелесть и получать удовольствие от спокойного или активного — по настроению — отдыха.
Единственное, что категорически не устраивало её, чего она боялась — это праздники. По-прежнему получалось так, что новогодние ночи, короткие весенние каникулы и прочие выходные ей некому было посвятить. Родители жили далеко, съездить к ним удавалось не каждый раз. К замужним подругам приходить из года в год было неудобно. Романы, носившие эпизодический характер, до ближайшей красной даты в календаре не доживали. Элька пробовала спасаться путешествиями, выручавшими не раз и не два. В прошлом году она купила новогодний тур в Палару, любимый город с тысячей золотых шпилей, старинных соборов и тремя сотнями сортов пива. Палара, раскинувшаяся на двух холмах, опоясанная стремительной рекой Ваттарой, была пронизана романтикой. По этим старинным улочкам хотелось бродить не спеша и непременно в обнимку. Разглядывать сохранившиеся башенки из потемневшего от времени камня, подниматься по крутым ступенькам на смотровую площадку и любоваться видами, не прячась от сбивающего с ног ветра, слушать леденящие кровь легенды-страшилки гидов на вечерних экскурсиях, пробовать местную волшебную кухню, перемещаясь из одного ресторанчика в другой, а было их здесь великое множество. В прошлом году она прилетела в сохранившую дух средневековья, спрятавшуюся за цепью гор Палару тридцатого декабря, смешалась с толпой туристов. Канун Нового года прошёл роскошно: Элька не торопясь, получала от поездки удовольствие, смакуя каждый миг. Завтракала в номере, гуляла по заснеженному центру, фотографировала знаменитые на весь мир часы на площади, пробовала глинтвейн и пиво в ресторанчиках, посетила древний Паларов град и восхищалась дивными витражами Святых Матео и Марицы, снова потягивала глинтвейн за ужином, любовалась огнями вечернего города, безумно красивого в россыпи гирлянд и ёлочных шаров. А на следующий день затосковала. Не пошла на новогодний ужин, любезно организованный отелем, и часть ночи просидела в номере, на широкой двуспальной кровати, застеленной изысканным золотистым покрывалом, открыв купленное в местном винном погребке красное сухое. Новогодняя программа на Главном канале прекрасно ловилась и здесь, хотя телевизор Элька включила для фона. Там, в уютном паларском отельчике с двускатной красной крышей, она почувствовала себя ещё более потерянной и одинокой, и сдерживала слезы из последних сил. Поленившись в этот раз подключить роуминг, Элька осталась без поздравлений вообще, а подарком самой себе и была эта поездка. Не хотелось толпы и вереницы незнакомых лиц. Душа требовала очень простого: настоящую пахучую ёлочку, блеск мишуры и присутствие кого-то родного и близкого, с кем приятно, обнявшись, просто смотреть на праздничный город из окна.
Однако наступило утро 1 января, ясное и безмятежное, и невесёлые мысли затаились до вечера. Элька познакомилась с двумя подружками из Кантийска, и эти смешливые южные девчонки очень скрасили оставшиеся дни. Она показывала им магазинчики с миленькими сувенирами, помогала выбрать подарки родным, а вечером они заваливались
