Мэри Макгиннес - Сотки мне мечту

– Официально – нет. Мы обсуждали проблему вдохновения.

– Тогда сделаем это официально. Кэт, это Адам Тормэн. Он архитектор в компании «Страутер, Дэй энд Янг». Адам, – продолжала хозяйка, – это Кэтрин О’Мэлли, моя ассистентка, прекрасная подруга, а в настоящее время – свободный художник.

– Очень приятно, Кэт.

Во время рукопожатия, которое длилось чуть дольше, чем полагается, тепло от его мозолистой ладони растеклось по ее руке. Кэт поняла, что краснеет. Еще бы! Этот человек заставил ее, деловую женщину, снова почувствовать себя школьницей.

Адам отпустил руку Кэт после нежного пожатия.

– Почему ты называешь подругу свободным художником? Ведь ты продаешь ее изделия в галерее, – спросил он у Лиссы.

– Они очень милые и пользуются спросом, но Кэт способна на большее, – фыркнула Лисса.

– Старая история. – Кэт не могла скрыть раздражения. – Это никого не интересует!

– Меня интересует, – возразил Адам. – Мне нравится игра цвета и ощущение легкости в ваших работах. Вы делаете что-нибудь, кроме одежды?

– Нет.

– Да!

Кэт и Лисса ответили одновременно и обменялись выразительными взглядами.

– Простите, если я проигнорирую ваши ответы и объясню, почему задал такой вопрос. – Адам повернулся к Лиссе. – Я вхожу в группу, которая работает в новой штаб-квартире «Интертеч интернэшнл». Правление компании решило использовать работы местных художников для оформления интерьеров.

– Замечательно! – Лисса бросила вызывающий взгляд на подругу.

– Мы тоже так думаем, – согласился Адам. – Люди со всего мира будут приезжать в «Интертеч», поэтому отборочная комиссия хочет получить произведения высшего класса.

– Вы пришли как раз по адресу, – заметила Кэт. – Лисса представляет лучших художников и ювелиров в городе. У вас будет единственная проблема – выбирать из множества талантливых людей.

– С такой проблемой жить можно, – заверил ее Тормэн. – Я посмотрел галерею, но мне нужна информация.

– Конечно. – Лисса обернулась к Кэт: – Покажи галерею Адаму. Он объяснит, что его интересует, ты расскажешь о том, чего нет на витринах, я же пока оформлю счета.

– Может быть, ты, Лисса? Ты ведь знаешь художников лучше, чем я.

– У меня есть идея, – сказал Адам. – Мы с Кэт обойдем галерею и составим список. А затем втроем все обсудим за ужином.

Кэтрин стиснула зубы, чтобы не показать свою радость, хотя на груди Адама, казалось, так и красуется табличка с надписью: «Осторожно! Ваша решимость избежать близости подвергается риску!»

– Это мой излюбленный способ решать вопросы, – ответила Лисса. – Как насчет «Пьетро»?

– Я хотела бы пойти с вами, – сказала Кэт, стараясь говорить с искренним сожалением, – но у меня уже есть планы на вечер.

Лисса посмотрела на нее с удивлением:

– Ты имеешь в виду премьеру нового шоу?

– Пойдемте с нами, – попросил Адам. – Я хочу услышать, почему Лисса считает вас художником, а вы себя – нет.

– Это скучная история. И я не хочу говорить об этом с посторонним человеком.

Адам только усмехнулся:

– Пойдемте, Кэт. После бокала вина мы уже не будем чужими друг для друга.

– Но и не станем после бокала вина близкими друзьями.

– Это зависит от вина, – улыбнулся ей Адам.

Кэт старалась выглядеть равнодушной, но не смогла удержаться от улыбки.

Лисса забарабанила по стеклу ногтями.

– За это время вы бы уже прошли половину галереи.

Кэт пожала плечами в знак подчинения и ушла за ручкой и блокнотом.

– Чем она занимается? – спросил Адам.

Лисса показала на пламенеющий гобелен, подвешенный к своду:

– Вот одна из ее работ.

– Вы что, издеваетесь?! – Адам присвистнул. – Я спрашивал ее об этом. Сказал, что хочу поговорить с этим художником насчет крупного заказа.

– И Кэтрин ответила, что автор больше не работает на заказ.

– Точно! – Адам оглядел галерею. – У тебя есть еще что-нибудь из ее изделий, кроме одежды?

– Только слайды и воспоминания. Все остальное продано. – Лисса вздохнула. – Я оставила этот гобелен, потому что не могу получить от нее ничего другого.

Адам не мог оторвать глаз от гобелена.

– Не могу тебя за это упрекнуть – он великолепен! Но почему только один?

– Потому что Кэтрин действительно больше не работает на заказ. Это была ее последняя большая работа, перед тем как она окончила школу искусств и отказалась от стипендии для продолжения учебы в Европе. У Кэт умерла мать, и ей теперь приходится заботиться об отце.

– Тяжелый случай. Он, должно быть, серьезно болен?

Лисса сардонически усмехнулась:

– О! Еще как! Помешан на музыке и страдает аллергией на чувство ответственности.

Кэт взяла ручку и блокнот. Выходя из офиса, она на мгновение увидела свое отражение в зеркале и с трудом поборола желание поправить прическу и подкрасить губы. Девушка напомнила себе, что ей нужно проявить сдержанность и только показать экспонаты.

Кэт вернулась к Адаму и Лиссе. Подчеркнуто равнодушные лица выдавали их: друзья говорили о ней.

– Так, значит, это была ваша работа? – Адам приподнял брови. – Я потрясен!

– Воспоминание о юности, – ответила Кэт. – Когда учишься, хочешь потрясти мир. А потом сталкиваешься с реальностью, становишься взрослее, опытнее…

– Послушай, старушка, я на восемь лет тебя старше, но не собираюсь хоронить себя раньше времени. – Лисса была в гневе. Она чертыхнулась и царственной походкой направилась в офис. Затем остановилась и бросила им: – Счастливо оставаться. Через двадцать минут я вернусь, чтобы поздравить оставшегося в живых.

Кэт приготовила ручку и посмотрела на Адама:

– Итак, что вас интересует, мистер Тормэн?

– Адам, – напомнил он.

Кэт строго постучала ручкой по блокноту.

– Меня интересует многое. – Он лениво улыбнулся. – Ужин при свечах, прогулки по лесу, вечер у камина… Остановите меня, когда вам что-нибудь понравится.

Боже! Она согласилась бы на все! Сердце Кэт готово было выскочить из груди. Она представила себе прогулку с Адамом по зимнему лесу: они сидят на поваленном дереве, он прижимает ее к себе. Она смотрит в его страстные глаза, Адам наклоняется, чтобы поцеловать ее…

– Ничего из этого мне не нравится, мистер Тормэн.

Кэт выставила перед собой блокнот, как щит.

– Черт побери! Вам просто нет равных! – воскликнул он с восхищением. – Как умело вы отметаете все, чего не желаете слышать!

– Мы, кажется, не очень-то преуспели в осмотре галереи.

Кэт говорила подчеркнуто строго, как воспитательница детского сада с очень непослушным ребенком.

– Мисс О’Мэлли, вы очень настойчивая женщина. – Адам вздохнул. – Я сдаюсь.