Портрет - Денис Алексеевич Смолов
— Я из Венеции. — Пробубнил Джованни. — А скажите, сеньор Джорокки, как вы можете так называть Флоренцию?
— Мальчик мой, пожил бы ты здесь столько, сколько жил я, еще бы хуже этот город назвал бы. Ну да ладно. Слушай, Джованни, моя дочь Лукреция мечтает иметь у себя свой портрет. Сам понимаешь, дочь единственная и мне так хочется её порадовать, но, увы она уже трех художников выгнала, говорит, что они не способны описать ее вид, как надо.
— А она у вас такая красивая? — Этот вопрос вырвался сам по себе-Ой, простите, я не…
— Конечно! — Воскликнул сеньор Марио-Красавица, что во Флоренции таких не найти! Твой талант меня заинтересовал, поэтому я хочу предложить тебе нарисовать мою дочь. Согласен?
— Это была бы честь для меня, сеньор Джорокки!
— Вот и славно, мальчик мой. Приходи тогда завтра в мое поместье, что на севере от главных ворот Флоренции. Кстати, а где ты живешь?
— За два квартала от сюда. Снимаю небольшую мастерскую у сеньора Флакирино. Платить многовато, но он мне скидку большую делает, так бы вообще снимать не смог
— Стой. — Марио озадачился-Луиджи Флакирино сдает мастерскую? У него же нет мастерской.
— Ну… Маленькая двухэтажная комната.
— Аааа-Воскликнул Марио, и тут же расхохотался-Мальчик мой, знаешь, что это за комната?
— Нет-вопросительно ответил Джованни.
— В эту конуру развратник Луиджи проституток водил, чтобы его жена не застукала. А потом сеньора Флакирино все же узнала про это. С тех пор та комната и пустовала. С тех пор она так отрухела, что от любого случайного огонька может вспыхнуть, как факел! И сколько берет?
— 150 флоринов за месяц.
— Сколько!? Этот старый импотент вообще обезумел! Значит так, Джованни, с завтрашнего дня ты будешь жить у меня в поместье!
В четвертый раз Джованни потерял дар речи. А сеньор Марио продолжил
— У меня в поместье часто бывают гости из других городов, так что у меня много гостевых спален. Можешь жить в любой из них! Ты будешь хорошо есть, хорошо пить, и хорошо спать, если понравишься моей дочери Лукреции! Слово Марио Джорокки!
— Но почему!? — Крикнул Джованни-Скуза ме, сеньор Джорокки, но вы видите меня первый раз и уже такое! Почему вы такой добрый?
— Мальчик мой-Добродушно сказал Марио-Скажи мне, если бы ты жил в окружении пыльных клопов, ты бы не хотел оставить у себя хотя бы одну белую бабочку?
С этими словами сеньор Марио пошел дальше, а Джованни стоял молча, обдумывая его слова и пытаясь понять… То, что сейчас произошло не сон?
Это был все же не сон. Джованни пришел в свою мастерскую с осознанием того, что завтра он ее покинет. Уже завтра он станет жить другой жизнью. Джованни не мог понять, за что на него упало это счастье и что мир заберет у него взамен?
Поднявшись наверх, он увидел портрет госпожи Даминни, который уже достаточно высох и теперь его можно было спокойно донести до заказчицы. Он сдернул покрывало с холста, на него смотрела пышная женщина с розовыми щеками и шикарной прической. Но Джованни решил, что принесет портрет уже завтра, поэтому снова накрыл его.
Весь вечер он провел за письменным столом, описывая все, что с ним произошло за этот день в письме своей матери, а затем лег спать, но не смог нормально уснуть.
Стук в дверь разбудил Джованни. А ведь он только нормально прикорнул. Он лениво встал с кровати, а в дверь всё настойчивее колотили. Он спустился и открыл её. На пороге стояли трое мужчин. Первый был одет в черно красное платье и такую же красную шапку с шикарным пером, остальные двое походили на братьев близнецов, и даже были одинаково одеты.
— Бон джорно! — Воскликнул центральный мужчина-Вы Джованни Мерсини?
— Да, а что?
— Сеньор Джорокко поручил мне сопроводить вас до его поместья. Меня зовут Матео Сетти. Я его личный помощник
Джованни удивился.
— Вообще-то у меня еще были дела.
У Матео в удивлении округлились глаза
— Какие? Джованни, сеньор Джорокко не любит ждать.
— Я должен был занести портрет госпожи Даминни.
— Дио мио! — Крикнул Матео и шлепнул себя по голове- Джованни, прошу не утруждайтесь. Карло! — Скомандовал Матео одному из братьев-близнецов- Забери картину, и доставь по адресу. А вы, Джованни, имеете 10 минут, чтобы собраться.
Карло вошел в помещение и закрыл за собой дверь.
— Где картина, которую я должен доставить? — Спросил он. Его голос был низкий и глубокий.
— Наверху-Пробубнил Джованни-Накрыт покрывалом. Только вы осторожней с ней.
— Бене. Собирайтесь пока. — С этими словами он убежал наверх.
Джованни начал переодеваться. Бедная рубаха, помятый берет, старая обувь, а на плече древняя тканевая сумка, которую ему подарил отец, когда он отъезжал во Флоренцию. Когда он собрался, на лестнице уже появился Карло с завернутой в ткань картиной под мышкой.
— Вы готовы? — Спросил он
— Да.
Они вышли. Солнце резко ударило по глазам, было тепло.
Матео стоял в нескольких метрах и вел оживленную беседу с человеком в красной мантии и большой широкополой шляпе.
Завидев Джованни, Матео быстро попрощался с собеседником, пожав тому руку, и быстрым шагом пошел в сторону Карло и Джованни. Второй стражник куда-то пропал.
— Карло! Отнеси картину госпоже Даминни. — Рявкнул он властным голосом-А я отведу Джованни сам.
Карло послушно кивнул, и убежал.
В поместье они шли особо не разговаривая. Обычно Джованни не проч поговорить, тем более с такими людьми, но он не выспался, поэтому не хотел заводить разговор просто так.
Матео тоже ничего не говорил. Он просто выполнял свое поручение довести его до цели. По дороге Матео часто здоровался с разными незнакомыми для Джованни людьми.
Наконец они вышли из города и пошли на север. Через некоторое время стало виднеться поместье читы Джорокко.
У ворот поместья стояла стража, причем не та, что патрулирует город, а другая, в другой форме.
Подойдя к ним, Матео крикнул:
«Открыть ворота!»
Когда ворота со скрипом раздвинулись, Джованни увидел шикарный мраморный фонтан с золотыми ангелами, а рядом с ним в домашнем облачении стоял сам сеньор Марио.
Увидев своего помощника и за ним идущего Джованни, он улыбнулся и направился к ним навстречу.
— А я то вас уже заждался! — Воскрикнул Марио, раскинув руки, словно хотел крепко обнять Джованни. — Коме вай, мальчик мой?
— Бене, сеньор Джорокко. Не выспался правда, из-за того, что
