Самый лучший день - Арсений Лебедев
Почему? Ну, учитывая то, что я ещё с 4-го класса был объектом травли, то мне очень хотелось от этого клейма избавиться. Тогда решил, что проще всего это сделать, участвуя в травле других, чтобы фокус внимания сошёл с тебя. Как вы поняли, Люба тут со своей причёской пятого Битла оказалась как нельзя кстати. С другой стороны врать вам не буду, я был в неё влюблён, как и все мальчики в классе, наверно, а может, и в школе среди наших сверстников из параллели. Не уверен даже, что среди её тайных воздыхателей не было девочек. И единственным способом обратить на себя внимание, как мне казалось, была возможность приставать к ней. Моя личность из-за этого была буквально разорвана пополам, будто у Хельги Патаки из мультсериала «Эй, Арнольд», где утром я в школе откровенно издеваюсь над ней под одобрительные возгласы приятелей, а вечером, лёжа дома в кровати перед сном мечтаю, как под венец её поведу, презирая себя за то, что творил днём в школе.
Доходило до смешного, когда ещё вчера издевался над Любой, а уже сегодня на олимпиадных сборах (я был на истории, она на русском языке) делился с ней принесёнными из дома сладостями, чем выдавливал из неё улыбку умиления вместе с тлевшей в глубине её разума надеждой, что я не такой кретин, каким выгляжу со стороны. Всё-таки не такой плохой ваш покорный слуга, когда рядом нет моих «друзей».
Один раз я перешёл через все рамки дозволенного. При каких обстоятельствах это сделал, не помню. Но последствия отпечатались на всю оставшуюся жизнь. Я просто так без причины надавал ей пощёчин под одобрительный гул «друзей». Сначала она была шокирована, ничего не сказав, никак не отреагировав. А потом плакала прямо на уроке; я же от злости найти себе места не мог, сломав от напряжения линейку, пока она слёзы проливала. Попутно ненавидел сам себя за совершённое и спрашивал: «А зачем я это сделал с ней?» Её школьная подруга Юля спросила Любу:
– Ну, урод он. Чего ты плачешь? Из-за него? Не стоит…
– То и плачу, что теперь не то что с ним, а даже с остальными общаться не смогу теперь… – это она про моих друзей говорила, которые в этот момент хихикали, говоря, какой я молодец.
Ваш покорный же слуга в этот момент разглядел в ней то, что она, казалось, и сама скрывала за маской высокомерия, что подарила ей мать. Люба была не такой, как она. Люба оказалась в действительности лучше, добрее и… Приземлённее. Она не была тем пупом земли, «идеальным» ребёнком, какого стряпала из неё мама. Внутри сидел, простой, милый и добрый человечек, не желающий никому зла и готовый со всеми говорить, как с равными, не глядя ни на кого свысока исподлобья. И это чертовски великий дар, данный не каждому в наше тяжёлое время.
Если же вновь о моём раздвоении личности в духе Эльзы Патаки, сохнущей по Арнольду, буквально за месяц до этого после очередных моих приставаний с издевательствами Люба показала всему классу мою переписку через SMS с ней, где я признавался ей в любви. А потом спустя время я делаю это. Притом даже не в качестве мести, а просто потому что хочу, да и «друзей» надо было повеселить. Вот так вот от любви до ненависти, как говорится… В этом весь ужас! А что до переписки, то, конечно, было обидно, но не смертельно. Меня даже не задело почти, учитывая, что реакция одноклассников на слив была… Да плевать им всем было. Вот и мне тоже. А Люба… Ей досталось несоразмерно больше от меня. Так что грех на неё обижаться, учитывая, что слив переписок без разрешения – сама по себе вещь крайне некрасивая..
К моему величайшему счастью она была незлопамятная. Уже через несколько месяцев наше общение нормализовалось. То было в восьмом классе, а уже в девятом разговаривали так, будто ничего и не произошло. Перед этим, конечно, моим родителям звонили её родители, потом её парень приходил разбираться, но всё в итоге вышло из этой истории слишком непростительно просто и легко для меня, словно с гуся вода. Даже как-то удивительно.
Дошло даже до того, что в десятом уже классе, когда Люба решила перевестись обратно из школы десятой в шестую, я её уговаривал остаться, сетуя, мол, я больше никогда к ней приставать, донимать не буду. Но это не помогло. Как потом рассказала, она ушла совсем по другим причинам. Очевидно, я был слишком мелкой для неё рыбёжкой, чтобы бежать с тонущего корабля, как крысе. Но лично я в этом винил и себя в том числе, да и чьей красотой мне теперь восхищаться? С тех пор я потерял её на целых три года.
Тем временем к платформе подходит поезд. Я с довольной улыбкой отхожу чуть назад, и передо мной проносятся вагоны, полные народу, вглядывающемуся в окна в поисках встречающих. Жду нужный вагон, а он быстро проносится перед мной, да так, что даже не успел заметить, смотрит ли она из окна, чтобы найти меня. Пришлось идти следом за уходящими вагонами, чтобы догнать и встретить у самого выхода. Самой очаровательной – самое лучшее отношение с моей стороны!
Пару слов о её парнях. Тут уже вкуса у неё, конечно, никогда не было. Ты то думаешь, что первой красавице мира нужен настоящий голубоглазый, высокий, мускулистый, истинный ариец с широкой челюстью и спортивным телосложением, светлыми волосами и голубыми глазами, с IQ не ниже 120 обязательно – одним словом сверхмужчина для сверхженщины. А там были, как говорят сторонники небезызвестного Владислава Позднякова, соевые омежные куколды. Ну, серьёзно! Тот, кто меня искал, например, был двухметровой колышащейся на ветру спичкой и голоском как у манерного гомосексуалиста, второй был настоящей эмочкой из ностальгического 2007 года, третий, кого я знал, выглядел рожей как Квазимодо, а четвёртый с ярко выраженными характерными для семитов (евреев, арабов) чертами, такими как длинный нос, монобровь и чёрные кудрявые волосы. Впрочем, если вы подумали про какого-нибудь шейха из Дубаев, то нет. Он явно небогат, тощий как спичка, выглядящий так, что свалится не то, что от одного удара, а даже от маленького порыва ветерка. Короче, вкуса к
