Семь пятниц для Сони (СИ) - Осадчая Виктория

— Ну, по крайней мере, я оказалась неугодной уже.

— Снова поссорились?

— Гриш, мы расстались. Уже полгода как.

— Вот так новость! А что не поделили? — мне показалось, или Маникян даже немного приободрился.

— Это большой-большой секрет, который может испортить вашу дружбу. Поэтому, лучше пусть останется, как есть. Ладно, Гриш! Увидимся!

Моя почти новенькая Skoda Fabia в ярко-красном цвете, появившаяся на деньги банка, который выдал мне кредит несколько месяцев назад, визгнула сигнализацией, приветствуя хозяйку. Ай, моя прелесть! После таких нервных разговоров надобно подкрепиться. А кто кроме папы сможет и накормить, и выслушать одновременно. Решено!

Свою «малышку» я направила в сторону ресторана. Время обеденное, явно там будет снова забито, а он в работе. Но я знала одно, что для своей девочки он точно найдёт и время и место.

На улицах города тоже было людно, дороги загружены, поэтому двигалась я в среднем ряду со скоростью черепахи.

Наконец, зелёный. Я вторая. Какая прелесть, дождалась. Впереди внушительных размеров Мерседес, который ждёт, как и я сигнала. Направо поворачивает какая-то серебристая иномарка, ударив по газам на последней секунде красного. Буквально три дня назад так же по вине нетерпеливого водителя на моих глазах произошла страшная авария. До сих пор от одного воспоминания мурашки по коже побежали. А ведь проработала целых два года на скорой, и такого навидалась. Хотела быть хирургом. Да нет, не просто хотела, мечтала. Но, во время поняла, что это не мое. И переквалифицировалась уже в интернатуре.

Снова телефонный звонок. Женька. Соскучилась что ли?

— Да, милая, — отвечаю через гарнитуру, двигаясь дальше.

— Ты за рулём что ли?

— Ага! До папы еду. А что?

— Да, думала, может, где телевизор неподалеку есть. Я, оказывается, не одна «звезда» в нашем доме, — усмехнулась сестра.

— Просвети! — попросила я, не осознав до конца, о чем она толкует.

— Сюжет показывают по областному об аварии, где ты героиня, спасшая людей из горящей машины, — пояснила сестрица.

— Господи, только этого мне не хватало.

— Не ищи славы, она сама тебя найдет, — вот кто-то, а эта знала о моей нелюбви к общественному вниманию. Да, я хоть и была иногда буйная, отстаивая свои права и борясь за справедливость, но всё же пристальное внимание меня всегда смущало. Лучше где-то там, в тени. Особенно с такими сомнительными заслугами. Понимаю, если бы я людей могла ставить на ноги по щелчку пальцев, а тут.

— Извини, зайка, у меня вторая линия. Начальство, — я быстро попрощалась с сестрой, отвечая на очередной звонок. Что они сегодня все, как с цепи сорвались?

— Богатырева, ты где?

— На Мальдивах грею кости, — вздохнула я тяжело.

— Не дерзи. Тебе срочно нужно быть на работе, — взволнованный голос на том конце толкал на совсем неприятные мысли.

— Не могу, у меня выходной, и я не в городе.

— Не правда. Ты полчаса назад была у Вовы.

— Господи, — закатила я глаза, — он всем друзьям успел нажаловаться?

— Не знаю о чем ты, но по твою душу едет мэр. Так что быть ты на месте обязана.

— Дим, я никому и ничем не обязана. У меня законный выходной. А если я уже выпила? Мне на мэра перегаром дышать?

— Сонь, я тебя очень прошу. Умоляю.

— Боже, как вы меня все достали, — выдохнула я тяжело. Началось! Им повыпендриваться нужно, а ты просиживай свой выходной на работе. Ненавижу всю правящую власть.

Но делать нечего. Мне пришлось разворачивать свою «малышку» и ехать уже в другом направлении. Прощай, обед! Да, здравствует, гастрит!

Суета в больнице говорила о том, что к нам едет «ревизор». Хотя он собрался ко мне, а все же потемкинские методы пускания пыли в глаза никто не отменял.

— Тебя уже все ищут, — Нина встретила меня у входа и потащила в мой же кабинет, где орудовали медсёстра, приводя бумаги на моем столе в надлежащий вид.

— Не сметь, — рявкнула я. — Вы сейчас всё перепутайте, а мне потом сутками все перебирать.

Обычно, к младшему медицинскому персоналу я относилась более лояльно и никогда не повышала голос, а тут. Ну, нечего трогать то, что у меня приведено в систему.

— Так, это начальство распорядилось — крякнула Нина, выгоняя подчинённых из кабинета. Ах, да! Кто ж такая эта Нина. Нина у нас старшая медсестра и очень хорошая подруга, которая всегда поддерживала, подкармливала и ухаживала. А ещё могла выслушать и «люлей» дать. Ну, в общем, как и все нормальные подруги, которые немного старше возрастом, но намного опытнее в жизни.

— Вот пусть это начальство в своих бумагах и позволяет посторонним рыться.

— У Половцева была? А то хотела набрать тебя, а тут такое.

— Была. Вроде беседа получилась продуктивной. Пойдешь со мной, если для меня место найдут? — я стащила с себя вещи и быстро одела халат.

— Вот давай, как место дадут, так я подумаю. А мне пока своих двоих спиногрызов кормить надо.

— Вредная! Ну, я готова. Где там наши гости. А то я ещё не обедала, — плюхнулась на стул и стала нервно стучать пальчиками по столешнице.

— Да вон, прикатили, — выглянула она в окно. — Не обедала она. А потом снова всей больницей желудок тебе лечить будем.

— Не ворчи, как старая бабка.

— Софья Михайловна, — влетела в кабинет одна из медсестер, — там Вас вниз срочно зовут. Даже не зовут, а требуют.

— Дожились! Ну, идём, Ниночка, нашему руководству, и местному, и городскому попки целовать. А то, видимо, сегодня их ещё никто не приласкал.

— Если бы Вы пошли в мэры, то пришлось бы худо всем, т— усмехнулась девчонка, выходя из кабинета первой.

— Ага, или скурвилась с ними же!

В холле была целая делегация из мэра и его свиты, плюс журналисты. И все это столпотворение мешало нормальной работе больницы. По крайней мере, мне так казалось.

— А вот и наши герои, — Дима расцвел в улыбке, завидя меня.

Много-много лестных слов, которые относились к приветствию и похвалы в мой адрес. Я молчала. Пусть поют хвалебные оды. Это политика, в которой я, как и каждый гражданин нашей страны, что-то, да смыслила.

— Так вот, Софья Михайловна, — он всучил мне огромный букет, — я приехал лично Вас поблагодарить.

— Зачем было так утруждаться? — хмыкнула я. Хотелось, конечно, отчихвостить этот спектакль по полной, но нагоняев от начальства получать не хотелось.

— Ну, народ должен знать героев в лицо, — все рассыпался в любезностях мужчина.

— Тогда нужно найти всех, кто помогал мне.

Авария была жуткой. На моих глазах под колесами КАМАЗа оказалась маленькая машинка. А маршрутка с пассажирами из-за резкого торможения КАМАЗа, втюхалась к нему в кузов. При этом, машина начала гореть. Если я, врач, не отреагировала бы на это, то кем бы я тогда была?

Водитель автомобиля умер на месте. Водитель маршрутки в тяжёлом. Те, пассажиры которые находились на задних сидениях, обошлись синяками, да ссадинами. Те, кто был впереди, там уже пришлось госпитализировать. Я просто взяла командование на себя до приезда скорой. Пострадавших нельзя было просто брать и вытаскивать, там могли быть такие повреждения, которые могли повлечь за собой смерть. И все, кто стоял на светофоре, кинулись помогать. Конечно, в этой суете я не запомнила никого. Но вот руки… Мужские, сильные, с красивыми длинными пальцами, я не могла забыть. Вот так лица не помним, зато другая часть тела засела в памяти занозой. Даже помню небольшой шрам на большом пальце правой руки. Это были самые прекрасные руки, которые я когда-либо встречала.

— Ну, если бы мы знали, кто там был еще, то конечно бы…

— Он, — махнула я головой в сторону мужчины, который стоял поодаль, наблюдая за происходящим. Я не могла ошибиться. Не могла. Он вертел в своих длинных, знакомых мне пальцах, которые не выходили из головы, что-то типа зажигалки. Осознание этого факта пришло внезапно. Словно щелчок, который включил в голове свет.

— Михаил Ильич? — удивился мэр, глядя на того самого мужчину в дорогом костюме.