Элизабет Харбисон - Мой милый фото… граф!

— У лаборатории нет столько денег, чтобы организовать филиал здесь. — Она пожала плечами, в то же время внимательно наблюдал за ним. Но его лицо оставалось бесстрастным, он так и не выдал их чувств. — Все дело в саженцах, — продолжала она. — Если они перенесут длительную поездку Америку, тогда можно будет надеяться, что они приживутся в новой среде. Возможно, тогда все будет легче.

Джон замедлил шаг.

— А если бы ты нашла спонсора или кого-то в этом роде? Ты бы осталась тогда?

— С удовольствием, даже не раздумывая. Только кто захочет финансировать такую рискованную затею и к тому же достаточно дорогую? Ведь это действительно рискованный проект.

— Если ты будешь этим заниматься, — сказал он, — то я не думаю, что это не оправдает себя.

Она улыбнулась.

— Спасибо тебе за доверие, но ведь это нереально, не так ли?

— И все же, если бы тебе дали шанс, ты бы осталась?

Она ответила не задумываясь:

— Конечно, если бы мне дали шанс. — Потом немного подумала и сказала: — Возможно.

Он кивнул, и весь остальной путь был задумчив и серьезен.

Когда они вышли на площадь, Джон сказал, что книжный магазин должен быть где-то здесь.

— Давай поищем.

Они свернули за угол, и пошли по тенистой аллее. Неожиданно в витрине одного из магазинов девушка увидела множество кукол-марионеток.

— О, Джон, давай зайдем сюда на минутку!

Он посмотрел на вывеску и удивился:

— Марионетки?

Она улыбнулась.

— Только на минутку.

Не дожидаясь его возражения, она вошла в магазинчик. Он был полон кукол. Эмма взяла одну из марионеток и стала внимательно ее рассматривать. Фарфоровое лицо было сделано точно до мельчайших деталей, это была ручная работа. Выражение лица было меланхолически что напоминало Эмме цирковых клоунов. В уголках зеленых глаз даже были нарисованы морщинки.

Средневековая одежда была сшита из синего шелка, отороченного по краям красным и желтым. В миниатюрной ручке клоун держал маску. Маска была яркой разноцветной, красные губы растянуты в дьявольскую усмешку.

Эмма подержала игрушку некоторое время и по пробовала надеть маску. К ней подошел Джон.

— Что это?

Она протянула ему игрушку.

— Клоун с двойным лицом. Здорово, да?

Он скептически взглянул на игрушку.

— Он тебе так нравится?

— Мне его очень жаль. Она печально улыбалась. — Ужасно не хочется опять ставить его на полку.

— Тебе жалко марионетку?

Она кивнула.

— Только посмотри на него. Это клоун, поэтому все хотят, чтобы он был смешной. Но он не может, быть смешным, на самом деле он несчастен. И поэтому, чтобы всем казаться веселым, он вынужден надевать маску. И никто не знает, как ему грустно на самом деле. — Она вздохнула.

— Иногда я могу понять, — сказала она больше самой себе, чем ему.

Джон задумчиво смотрел на нее. На его лице отразилось что-то: сочувствие, возможно. Или, может, он боялся, что Эмма уйдет от него.

— Но, с другой стороны, он может быть одним из тех клоунов, которым нравится быть печальными. Она встретилась взглядом с хозяином магазина, который стоял за прилавком, и кивнула ему. Его лицо расплылось в довольной улыбке, и он кивнул в ответ и показал рукой, чтобы она чувствовала себя как дома.

— Ты хотела бы купить его? — спросил ее Джон.

Она поморщилась и прошептала:

— Посмотри на цену.

Он бросил взгляд на ценник и пожал плечами.

— Если ты хочешь, я куплю его тебе.

Она с удивлением посмотрела на него, сраженная его галантным отношением, но смущенная предложением.

— Может, ты неправильно прочел цену? Или я? — Она взяла марионетку и еще раз посмотрела ценник. — Нет, все верно. Это фунты, да? Не лиры же?

В уголках его губ заиграла улыбка.

— Именно фунты.

Она даже присвистнула.

— Как же ты богат, если можешь выбросить такие деньги на такую безделушку? Моя старенькая машина стоит меньше, чем этот клоун. Извини, дорогой, но лучше тебе отправиться обратно на полку. — С этими словами она посадила игрушку на место и кивнула владельцу.

Они вышли на яркое солнце и оказались посреди толпы.

— Все сегодня проснулись рано, — сказал он угрюмо. — Я никогда и не думал, что на острове живет так много народу.

Эмма с удивлением остановилась.

— Но ты делал свои фотографии в это же время года, ты не замечал этого раньше?

Он пожал плечами.

— Пожалуй, тогда я этого не заметил.

— А мне нравится, — заявила она, когда они пошли дальше. — Это место кое-что напоминает. Кажется, был такой художник, который писал свои картины на тему «парки и кафе». Наверняка он выбрал бы это место для своих эскизов. Я помню, в школе изучала его живопись. Атмосфера была похожей.

Куда бы она ни обращала свой взор, всюду находила что-нибудь необычное.

— А вот и книжный магазин.

Джон посмотрел туда, куда она указала.

— Пойди посмотри, что тебе нужно, а я пока за кажу столик в кафе. Встретимся здесь.

У входа в кафе уже толпился народ, но столики под тентами были такими приятными и уютны что Эмма подумала: здесь можно подождать.

— А ты не против? — спросила она.

— Вовсе нет, иди. — И поскольку она еще сомневалась, повторил: — Иди, иди.

Она вошла в магазин и тут же на прилавке обнаружила то, что искала: несколько книг о мест природе, климате и историческую — о дворцах. Эмма взяла их, чтобы отнести в кассу, но не удержалась и зашла по дороге в отдел, где были разложены книги о садах. Английское издание книги Джона лежало прямо на виду, и она подошла ближе. Не купить ли в качестве сувенира, на память?

Она взяла книгу и начала листать ее. Но тут застыла в недоумении: английское издание, в отличие от американского, содержало фотографию автора на обратной стороне обложки, и фотография автора не имела ни малейшего сходства с оригиналом: это был не Джон, которого она знала.

На нее смотрел человек невысокого роста, коренастый, со светлыми в рыжину волосами. Краткая биография под портретом была той же самой, которую она читала тысячу раз в своей книге, только человек был другой. Совсем другой. Он выглядел совсем не так, как тот Джон Торнхилл, который сейчас ждал ее в кафе. Почему?

Эмма пыталась успокоить забившееся сердце, мысли понеслись вскачь. Кто же был фотографом? Тот парень, что снят здесь, или тот, что ожидает ее в кафе? Ведь Джон Торнхилл, с которым она провела последние несколько дней, может быть только тем самым Джоном, с которым они переписывались эти годы. Она знала его два года. Он должен быть Джоном Торвхиллом. Или нет?

Эмма рассеянно заплатила за книги и вышла с тяжелой сумкой на яркое солнце. У нее было нехорошее предчувствие, однако она как будто не была сильно удивлена. Она о чем-то подозревала с их первой встречи.