Эллен Сандерс - В зеркале любви

«Правдивость, самопознание, искренность, чистота, просвещение, предсказание. Зеркало в основном имеет позитивную символику, хотя в западном искусстве иногда появляется как атрибут таких отрицательных аллегорических фигур, как Гордость, Тщеславие или Похоть…»

Это не то. Энн прокрутила колесико «мыши».

«Зеркало может символизировать дверь в параллельный мир, как в «Алисе в Зазеркалье». Повсюду зеркала связаны с магией и особенно с предсказаниями, так как считалось, что они могут отражать прошлое и будущее так же, как и настоящее».

Магия. Точно! Мне нужны материалы о магических свойствах зеркала, подумала Энн и еще раз вернулась к списку найденных сайтов. Нашла страницу, посвященную оккультизму и магии, смело шагнула в мир новых знаний.

«Хеллоуин, когда открывается граница между этим и потусторонним миром, – время ритуальное. Таким образом, женщина, гадающая на зеркале, смотрит как бы сквозь зеркало прямо в тот свет в ожидании видения жениха или знака своей судьбы». Далее следовало подробное описание гадания с помощью зеркала: уединенная комната, темнота, свечи, зеркала, полночь… Энн скептически относилась к гаданиям на женихов, а потому решила не забивать голову ненужной информацией.

«Широко распространенное суеверие, что разбитое зеркало приносит несчастье, является следствием древних представлений, согласно которым отражение человека несет часть его жизненной энергии или душу-близнеца».

А вот и про суеверия… Энн снова вернулась в окно поиска и набрала «Разбить зеркало». На сей раз список был меньше, но конкретнее. Она прошла по первой ссылке, щелкнув левой кнопкой мыши.

«Разбить зеркало – к потере близкого друга (Йоркшир)». Об Йоркшире Энн знала только, что это где-то в Англии. Она подвела курсор к следующей примете. «Человек, который взглянет в зеркало, висящее в комнате недавно умершего, тоже вскоре умрет». Энн тихонько вскрикнула и покосилась на мисс Лоури. Учительница сидела за столом, проверяя тесты. Энн знала, что мисс Лоури время от времени посматривает на нее. Услышала ли она ее вскрик?

– Мисс Лоури, – позвала Энн.

Учительница подняла брови в немом вопросе. Энн улыбнулась.

– Я могу распечатать пару страниц?

– Разумеется, Энн. – Учительница снова уткнулась в свои листы.

Значит, она ничего не заметила! Энн выдохнула с облегчением. Принтер заурчал, выплюнув несколько страниц текста.

«…тоже вскоре умрет», – перечитала Энн последнюю фразу. Решение созрело мгновенно: она должна избавиться от зеркала, пока оно не убило еще кого-нибудь!

На время можно просто набросить на зеркало тряпку. Однако это вряд ли решит проблему. От зеркала необходимо избавиться. Зеркало нельзя разбить и в то же время в него нельзя смотреться. Нужно отвезти его туда, где она его нашла.

Энн вспомнила подозрительное письмо о наследстве умершей бабушки, заброшенный дом с привидениями и впервые испытала нечто вроде шока, удивления и ужаса вместе взятых. Что заставило ее вернуться в дом?

– Что случилось? – спросил дядя Томас, увидев ожидавшую его на крыльце дома Энн.

– Мне нужна помощь.

– Неужели это не могло подождать до конца рабочего дня?

Энн покачала головой и протянула дядя стопку листов бумаги.

– Что это? – недоверчиво спросил он, не спеша брать их в руки.

– Зеркало, которое я привезла из дома с привидениями, желает отнять половину моей души. Оно… – Энн сглотнула, – убивает…

– Зайдем в дом.

Томас уселся на диван в гостиной и приготовился слушать племянницу, в психическом расстройстве которой у него уже не было сомнений. Бедняжка Энн унаследовала от матери страшное заболевание, как бы Долорес ни пыталась убедить его в обратном. Энн не оставила ему выбора. Он обязан отвезти Энн в клинику и поручить заботам врачей. Возможно, ее сумасшествие еще можно затормозить.

Камилла, мать Энн, долгие годы мучилась от галлюцинаций и страхов, но в последние два года своей жизни она совсем перестала адекватно воспринимать действительность. Она жила под присмотром психиатров жизнью растения. Когда Долорес сообщили о том, что ее сестра умерла, она тут же принялась обвинять себя в смерти сестры. Томас же не считал возможным позволить Камилле жить в их доме. Она могла причинить вред не только себе, но и маленькой дочери. Именно он убедил Долорес оставить Камиллу в больнице после того, как та в очередной раз попыталась покончить с собой.

– Мы должны прямо сейчас отвезти зеркало обратно в Джеймстаун! – Категоричность Энн показалась Томасу еще одним симптомом ее помешательства, но он молчал и продолжал следить за жестами, мимикой и интонациями девушки. Энн размахивала руками, говорила на повышенных тонах и была крайне возбуждена. К тому же эти разговоры о Джеймстауне, городе, в котором Энн никогда не была…

– Энн, зачем нам ехать так далеко? Если тебе не нравится твое зеркало, то мы можем просто выкинуть его, – раздражающе спокойно произнес Томас. Таким тоном обычно разговаривают либо с неизлечимыми пациентами, либо с людьми, которые стоят на карнизе двадцатого этажа и угрожают с него спрыгнуть на глазах у сотни наблюдателей.

– Нет, это не простое зеркало! – завелась Энн. – Оно принадлежало черной женщине, которая приходила ко мне в ночных кошмарах. Да-да, я ее сразу узнала на том портрете… Ты мне не веришь… – сникла Энн, заметив на лице дяди Томаса не просто удивление или недоумение, но жалость. – Хорошо, я расскажу тебе все с самого начала, только обещай, что выслушаешь меня до конца и не будешь перебивать.

– Согласен. Если тебе станет легче, то я готов на все.

– Подожди минуту, я схожу в свою комнату за одной вещью.

Энн побежала наверх за письмом, которое ее прислал адвокат якобы умершей бабушки. Она ворвалась в комнату и, стараясь не смотреть на свое отражение в зеркале, начала рыться в ящиках. Конверта не было. Куда же он мог запропаститься? Энн попыталась восстановить в памяти события последних дней. Когда она видела письмо в последний раз? Только бы она не оставила его в Джеймстауне! Энн вытряхнула на кровать содержимое школьного рюкзака. Тетради, блокнот, разноцветные ручки и карандаш, пластинка жевательной резинки, еще какие-то мелочи… Письма не было.

Куда оно могло подеваться? Это было едва ли не единственное доказательство того, что Энн не сошла с ума. Она ведь действительно получила письмо. В конверте лежал ключ от дома, адрес которого был в письме.

– Энн, ты скоро? – раздался снизу голос дяди Томаса. – Если ты не спустишься через минуту, я снова уеду на работу. У меня нет времени, чтобы…

Энн выбежала из комнаты. Задача усложнилась. Теперь ей нужно было убедить дядю в своей правоте, не имея ничего весомее распечаток интернет-сайтов и собственных видений и подозрений.