Кэтрин Полански - Когда распускаются розы

— О боже, нет! — воскликнула Фиона.

— У тебя что-то болит? — продолжал расспрашивать он. — Еще одна пчела?

— Нет. Ничего не случилось. — Ну как же он не понимает, что следует просто больше не спрашивать! На редкость упорный мужчина.

— Но кто-то же звонил, — не отставал Колин.

— Да. — Фиона не выдержала. В конце концов, это не секрет, а она испытывала жутчайшую потребность прямо сейчас рассказать хоть кому-нибудь. Хоть фикусу в углу, хоть Колину Макбрайту. — Мой бывший муж решил сообщить мне, что у них с женой родился ребенок. Уже второй. Сын. Они очень счастливы. И я рада за них. — Она смахнула слезу.

Да уж. Теперь Колин точно решит, что она ненормальная: радуется и одновременно плачет. И не дай бог, он примется утешать ее или говорить какие-нибудь глупости, которые говорят мужчины, когда женщина в их присутствии рыдает из-за совершеннейшей, на их взгляд, ерунды.

Ничего такого Колин не сделал.

Не обращая ровно никакого внимания на ее непоследовательное поведение, он прошел мимо Фионы, слегка задев ее плечом. А потом оглянулся и с любопытством принялся разглядывать горшки и растения в них. Он нюхал цветы. Пробовал землю на вкус. Да, он на самом деле пробовал ее на вкус.

Ну как она могла не отвлечься от грустных мыслей?

— Ты что, всегда ешь землю? — спросила Фиона с улыбкой и вытерла глаза тыльной стороной ладони.

— Да. Существует множество лабораторных тестов, позволяющих определить ее состав, но иногда вкус и обоняние могут дать более достоверную картину. Когда я пробую почву на вкус, то сразу чувствую, кислая она или нет. — Он прошел чуть дальше и снова остановился. — А это и есть твои эксперименты с розовыми кустами?

— И не только с розами.

Она еще не успела успокоиться, поэтому снова впала в состояние безудержной болтливости. Это было словно оправдание за недавние внезапные слезы.

— Когда после развода я снова вернулась в родительский дом, то не знала толком, что мне теперь делать. Родители уже вышли на пенсию и переехали во Флориду. Все же отец не хотел продавать эту ферму, потому что предполагал, что кто-то из нас, его дочерей, еще захочет здесь пожить. Ну вот, я сюда и приехала. С поиском работы я могла не торопиться, потому что при разводе бывший муж выплатил мне солидную сумму. Он оставил себе наш прежний дом и отдал мне половину его стоимости. Впрочем, я считаю, что это была своего рода компенсация.

— Действительно? — сказал Колин нейтральным тоном.

— Да. Он очень виноват передо мной. И он это знает. — Фиона решительно свернула с опасной дорожки, куда могли завести эти рассуждения. — Как бы там ни было, вернувшись сюда, в эту оранжерею, я вдруг вспомнила, как я ребенком помогала здесь матери, как мы сажали вместе цветы. Я понятия не имела, чем буду заниматься после развода, и «Кладовая природы» показалась мне неплохим вариантом. Разводиться это как… как что-то разрушать, понимаешь, о чем я? Поэтому мне захотелось что-то создать. Что-то вырастить. Короче говоря, целенаправленно что-то строить, вместо того чтобы сносить.

— Да я смотрю, у тебя это дело спорится! — Он прикоснулся к одному из розовых бутонов.

— Это точно. У нас в семье всегда шутили, что все, к чему я прикасаюсь, начинает размножаться с бешеной скоростью. И потому редко подпускали к сорнякам. — Колин улыбнулся этой невзрачной шутке. — Пойдем, я покажу тебе розы. Это всего лишь экспериментальные образцы, настоящий розарий там, за домом.

— Сперва я приготовлю тебе завтрак, — перебил Колин поток ее слов.

— Что ты сказал? — опешила Фиона. Она и забыла, что стоит едва одетая, в резиновых сапогах посреди оранжереи, что сейчас еще и шести нет и что вообще-то нормальным людям полагается завтракать — раз уж они встали в такую рань и собираются целый день работать.

— Завтрак, — повторил Колин, будто разъясняя таксе, почему ей нельзя на колени. — Ты еще ничего не ела. Я тоже. А раз уж ты приютила меня у себя дома, то я буду тебе готовить.

Нет, он определенно был очень мил. Даже слишком.

7

Колин решил испечь блинчики с черникой. Фиона сидела за кухонным столом и наслаждалась бездельем. Этому ее тоже научил развод с Симпсоном — не стелиться перед мужчинами, а вести себя с ними, словно капризная принцесса. Все нормальные мужчины, по крайней мере, виргинские, стремились избегать таких женщин, но Колин… Нет, похоже, он все-таки был немного не в себе. Или тоже вел свою игру, которой она не понимала?

Даже если он и помнил о жарких поцелуях прошлой ночи, то теперь вел себя как ни в чем не бывало. Даже если ему казалось странным, что женщина рано утром носит длинные массивные серьги, лоскутное пальто и резиновые сапоги, да к тому же еще и забывает причесаться, то он ничем не выдал своего удивления. Он спокойно замешивал тесто, не забывая при этом развлекать Фиону разговором. Впрочем, на сей раз — исключительно деловым.

— Мне понадобится место для того, чтобы поставить свою мини-лабораторию. — Казалось, он что-то прикидывает. — Если ты не против, то я мог бы использовать для этой цели свободное место в твоей старой оранжерее, где мы были только что. Там есть рабочий стол, есть раковина — короче говоря, все необходимые мне условия.

— Там будет слишком жарко, — покачала головой Фиона. — Это же оранжерея. А на улице лето.

— Ничего не имею против жары, — Колин пожал плечами.

— Тебе будут мешать.

— Я спокойно могу работать при любом шуме и хоть посреди целой толпы народа, — заверил Фиону Колин и ловко перевернул блинчик. — Поверь, в «Веллнесс» не царит оглушающая тишина. Для этого там служит слишком много народу.

— Да там даже нет удобного стула! — продолжала возражать Фиона. — Стулья из дома для оранжереи не годятся. Я не смогу обеспечить тебе должные условия для работы.

— Никогда не бывает так, чтобы все было идеально, — безмятежно заметил Колин. — Честно говоря, совершенство кажется мне скучным. Жизнь будет намного интереснее, если всегда выбирать самую нехоженую тропу, ведь так? Это слова одного американца.

Да, это сказал Роберт Фрост. Но он давно умер. А вот Колин, напротив, был оживлен как никогда. Разговаривая о работе, он умудрялся внимательно разглядывать Фиону. Ее глаза. Ее растрепанные волосы. Губы без следа помады. Ей даже показалось, будто он любит женщин непростого склада. Вроде как занес ее в разряд женщин, далеких от идеала — как раз таких, которые и были ему интересны, и поэтому ведет и чувствует себя так свободно. Значит, вся ее игра в дурочку была ему понятна, он ее раскусил, и это ему понравилось. Думая, что отпугнет его своим поведением, Фиона лишь привлекла к себе повышенное внимание Колина. Но это всего лишь предположения. Она впервые увидела этого человека только вчера — откуда ей, к черту, знать, какие женщины ему нравятся? И вообще это его дело, а раз он такой упрямый, пусть делает что хочет — она его честно предупредила.