Аманда Дойл - Верь мне!

— Боже праведный, детка! Уж не думаешь ли ты, что он туда поедет! Тебе надо бы встретить его в городе. Придется сменить адрес, если хочешь, чтобы твои приятели провожали тебя до дому, дорогуша. Или найти себе какого-нибудь безработного. У меня такое чувство, что ты немного самоуверенна…

Лу и сейчас покраснела от унижения и вспомнила восхищенный взгляд, каким Анжела одарила Дика Уоринга. В ее необычных глазах цвета морской волны читалось явное приглашение, когда, хлопая длинными пушистыми ресницами, она кричала об этом через всю комнату. И Дик ничего не мог с собой поделать: в ответ на призывный взгляд он непроизвольно расправил плечи.

Лу услышала свой вопрос, заданный для того, чтобы разорвать нежеланные чары:

— А где вы живете, мисс Пул?

Бархатистый голос небрежно ответил, словно пресытившись пустым разговором:

— В Роуз-Бей, милочка. Не думаю, что ты знаешь, где это. И если мои друзья не заходят за мной прямо в дом, я встречаюсь с ними в клубе. От моего дома до него рукой подать, знаешь ли.

Отвечая на ее вопрос, Анжела смотрела только на Дика, и Лу знала, что он запоминает эти сведения. На будущее, как и хотела великолепная Анжела Пул.

Да, она назвала Роуз-Бей.

Теперь Лу была почти уверена, что Стивену Брайенту звонила Анжела. И это могло означать только одно: Анжела Пул знакома со Стивом, хорошо знакома. Что она сказала? Просто передайте, что звонили из Роуз-Бей, и он сразу поймет, кто это.

Стивен и Анжела?..

Неужели произошло то, чего она так боялась? Луизе стало в тысячу раз больнее. Сколько бессонных часов провела она, мучая себя мыслями о девушке из Сиднея, которую любит Стив. Гадала, кто она, как ее зовут, какого она роста, сколько ей лет, насколько она красива? Перед Лу вставали образы, вызванные ярким описанием Банта: образы тысяч хладнокровно-прекрасных, роскошных, соблазнительных ангелов, обворожительных, женственных и к тому же достойных интереса и внимания мужчины, подобного Стивену Брайенту.

Но ни одна из этих призрачных фантазий не напоминала Анжелу Пул. Нет, не может быть!

Но почему же? Разве это так уж невозможно?

Стивен Брайент, несмотря на род своей деятельности, человек светский. Немного разочарованный, немного циничный. Человек, чьи восхищение и страсть не может вызвать какая-нибудь юная наивная простушка. Наверняка его очевидная опытность стремилась к такой же опытности, его собственная физическая гармония искала подобную гармонию в женщине, которую он, когда придет время, сделает своей женой. Конечно же ему надоело постоянное обожание со стороны прекрасного пола, не говоря о настойчивом внимании расчетливых матушек с дочками на выданье, которые только и мечтают поймать выгодного жениха всеми правдами и неправдами. И разве Анжела Пул не кажется гораздо более волнующей, таинственной и недостижимой?

Лу не могла не признать — она не встречала женщин, которые подобно Анжеле могли столь убедительно изобразить утомленное равнодушие. Анжела прекрасно умела удержать внимание мужчины одним из своих цепко-смелых, вызывающих взглядов. Она знала, когда нужно скромно потупиться, а когда взглянуть на мужчину своими огромными зелеными глазами, сулящими столько обещаний, что он готов утонуть в их глубине. Анжела безошибочно угадывала, какую интонацию — отчужденности или призыва — придать своим словам, когда показать себя знающей, а когда откровенно невежественной.

Кроме того, Анжела Пул обладала прекрасной фигурой и восхищала продуманной грацией движений. Она походила на холеную молодую лошадку, которой не довелось проигрывать скачки — уже на старте, провожаемая восхищенными взглядами зрителей, она точно знала, что победит.

Да, скорее всего, Анжела и есть та самая единственная любовь Стива Брайента.

Лу чуть не заплакала от безысходности, но заставила себя пойти на кухню помочь Марни готовить ленч.

Она тайком наблюдала за Стивом, сообщая о звонках. Но Стивен Брайент ничем не выдал себя: его взгляд остался равнодушным, ни один мускул на лице не дрогнул, когда он услышал о звонке из Роуз-Бей. Он был вежливо внимателен, как всегда, поблагодарил ее и перешел к следующему делу — заказу стальной сетки.

Лу почти обрадовалась его непроницаемости. Ее ужасала возможность получить недвусмысленное подтверждение своим подозрениям. Но временами она размышляла — не лучше ли знать наверняка? Бесконечные догадки, бесплодные надежды и желания уносили ее в какую-то эмоциональную бездну, и поэтому к концу дня девушка чувствовала себя совершенно выдохшейся.

Мужчины стали уходить на работу с рассветом, чтобы отдохнуть во время полуденной жары и продолжить дела с наступлением вечерней прохлады, так что было уже совсем темно, когда все блаженно расслаблялись в шезлонгах на веранде. В блаженной атмосфере спокойствия разговор то замирал, то вновь начинался, и Лу нравилось просто сидеть и слушать. Белые рубашки мужчин выделялись в темноте. Они горячо обсуждали свои проблемы. А изредка мужественное лицо человека, которого Лу любила, освещала спичка, зажженная им, чтобы раскурить трубку. Потом он отбрасывал спичку на цветочную клумбу и снова откидывался назад. Лу наслаждалась его присутствием. А днем его близость причиняла ей почти столь же сильную боль, как и мысль о расставании. Поэтому она старалась не встречаться с ним в дневное время.

Но оказалось, что на сей раз ей не позволят остаться в стороне.

Стивен Брайент прервал долгое молчание:

— Мисс Стейси, я думаю, мы завтра дадим вам урок верховой езды. Как вы к этому отнесетесь?

О господи, нет, сказала себе Лу. Опозориться у него на глазах! Никогда!

А вслух ответила дрожащим голосом:

— Вы очень добры, но я, право, не думаю, чтобы из меня вышла наездница. Но я все равно вам благодарна.

Она надеялась, что на этом разговор закончится. Не тут-то было.

— Это не из-за доброты, а от необходимости, — твердо поправил ее Стив. — Нельзя быть уверенным, что это умение вам не пригодится. Все, кто живет в таких изолированных местах, как наше, должны уметь управляться с лошадью.

Неожиданно в разговор вмешалась Марни.

— Конечно, Лу, — сказала она ободряюще. — Да ты полюбишь кататься на лошади, как только почувствуешь себя уверенно. Так со всеми бывает. Только подумай, Лу, ты сможешь помогать мужчинам собирать скот и тому подобное и не будешь вечно привязана к дому.

Ох, Марни, предательница! Лу бросила на нее разгневанный взгляд, но Марни не увидела его в темноте.

— Господи, я помню, как сама училась, а я-то была постарше, чем ты! И меня учил Джим, а он терпением не отличается. И как раз в тот момент, когда я уже возвращалась, ветер пронес клочок бумаги прямо перед мордой лошади, и в следующую секунду…