Маргарет Роум - Человек Огня

— Что ж, ладно, — с наигранным спокойствием кивнула она, — я согласна на дружбу при условии, что вы не станете ничего говорить сеньору. Но, — резко уточнила девушка, когда американец с довольной улыбкой попытался взять ее за руку, — я не намерена позволять вам всякие вольности, мистер Брэнстон, вам следует помнить об этом!

Гигант вновь одарил Тину самодовольной ухмылкой, однако лезть на рожон не стал, а, вольготно развалясь в кресле и вытянув вперед длинные ноги, заметил:

— Ну, раз мы теперь друзья, не лучше ли тебе называть меня просто Тео?

Тина недовольно кивнула. Все участники экспедиции уже перешли на ты, даже сеньору все, кроме Тины, называли «донья Инес», а вот собственное упрямство девушки в соблюдении формальностей теперь поставило ее в неловкое положение. И Тина с надеждой подумала, что если все возьмут пример с Тео, это избавит ее от кошмарного чувства отчужденности, всегда возникавшего от корректного и официального обращения «мисс Доннелли».

Внезапно над головой Тины послышался голос сеньоры, и она, вскинув глаза, увидела стоящую у кресла испанку бок о бок с Рамоном Вегасом.

— Ну и ну, эти двое кажутся очень довольными, а, Рамон? — лукаво подмигнув, обронила донья Инес. — Но вообще-то меня не удивит, — вкрадчиво продолжала она, — если выяснится, что в нашей компании возник бурный роман.

Тео довольно хохотнул и, наклонившись, взял Тину за руку. Ощутив пожатие пальцев, девушка поняла, что Брэнстон проверяет ее, и с напускным равнодушием, молча страдала под пристальным, осуждающим взглядом сеньора.

— Надеюсь, вы не испытали слишком неприятных ощущений, пока мы проходили стремнины, сеньорита? — холодно осведомился сеньор, не сводя глаз с коленей Тины, где покоилась ее рука, зажатая лапищей Тео.

— Конечно нет! — Теперь, когда Брэнстон добился своего, голос его звучал более дружелюбно. — Разве я не обещал присматривать за ней?

— И я уверена, что у вас это прекрасно получается, Тео, — коварно улыбнулась Инес. — Пойдем, Рамон, — она нежно взяла его за руку, — не стоит навязывать свое общество этим голубкам.

Но, разозленная не на шутку, Тина вновь обрела дар речи, прежде чем они успели уйти. Донья Инес любила отпускать двусмысленные замечания, при внешней безобидности язвившие очень больно, а Тина не собиралась служить мишенью для ее ядовитых стрел.

Надменно вскинув голову, девушка с величайшим презрением к Инес и ее суровому спутнику процедила:

— Очевидно, в вашей стране дружба представителей разных полов не столь распространена, как в моей, донья Инес? В таком случае я готова великодушно посочувствовать вашей ограниченности, вместо того чтобы обидеться на вас.

В воздухе повисло напряженное молчание. Только Тео издал тихий смешок. Тина твердо глядела в пылающие гневом глаза Вегаса. Она знала, что позволила себе непростительную грубость, но не желала давать спуску Инес, которая, судя по малиновому румянцу, отлично уловила всю оскорбительность этих слов. Но Инес была очень ловкой особой. И Тина стиснув зубы наблюдала, как та беспомощно прижимается к сеньору, словно бы в поисках покровительства, и девушка невольно прикусила губу, чтобы сдержать злые слова, когда, инстинктивно обняв Инес, бразилец отчеканил:

— Я уверен, что сеньорита Доннелли не хотела оскорбить тебя, Инес, как не сомневаюсь, — голубые глаза буравили Тину, — что она сама скажет тебе об этом чуть позже, когда принесет извинения.

Девушка чуть не выпалила «ни за что!», но, взглянув на суровое, точно вырезанное из дерева, лицо, осознала, что повела бы себя так же некрасиво, как накануне вечером Тео.

Тина вызывающе задрала нос, когда Рамон повел сеньору к ее креслу. Однако она прекрасно понимала, что Вегас не из тех, кто потерпит нарушение своего приказа.

Глава 5

Базовый лагерь они разбили в Казикуаре, самом сердце амазонских лесов. Пока экспедиция добиралась туда, Тина чувствовала, как ее неумолимо охватывает паника: мрачные джунгли смыкались за спиной и обступали все плотнее, пока воспаленное воображение не принялось нашептывать, что в мире больше нет ничего, кроме непроходимой растительности и затхлой черной воды. Подобные башням гигантские деревья, чьи густо-зеленые листья, образуя плотную завесу, не пропускали солнечных лучей, высились по обоим берегам реки неприступными мрачными стенами, а их стволы густо обвивали вьющиеся растения, сплетаясь в буйные заросли, возможно скрывая невообразимые ужасы.

Здесь путешественникам предстояло провести ближайшие две недели, чтобы ученые могли исследовать растения и местную фауну. Тина твердо решила попросить Рамона Вегаса организовать ее собственный поход ради поисков таинственного лесного доктора. Этот план занимал все ее мысли.

После столкновения с Инес Тине приходилось довольствоваться в основном обществом Тео, но каждый раз, когда ее глаза встречали взгляд сеньора, девушка с досадой вспоминала о его требовании извиниться за свои слова перед ехидной бразильянкой. Тина прекрасно осознавала, что пойти на такую уступку надо, если она хочет обратиться к сеньору с просьбой, но чем больше об этом думала, тем менее выполнимым выглядело условие. Смириться перед женщиной, которая с нетерпением ждет случая ее унизить, да еще в присутствии мужчины, было нестерпимо, но во имя науки это следовало сделать.

Удобный случай представился вскоре после того, как судно пристало к берегу. Надо было выгрузить все вещи на берег, чтобы Джозеф Роджерс и его механики смогли проверить, не получил ли катер каких-либо повреждений во время переправки через недоброй памяти стремнины. Пока мужчины выносили вещи, оборудование и провизию, Тина томилась на берегу, прикидывая, чем бы им помочь. Оглядевшись, она увидела, что всего в нескольких шагах стоит Инес Гарсиа и тоже праздно наблюдает за работой мужчин. Сеньора небрежно достала сигарету и, вставив ее в длинный нефритовый мундштук, с весьма выразительной беспомощностью поглядела на мужчин, прося огня. Тина невольно улыбнулась. Все старательно трудились и были слишком заняты, чтобы смотреть на Инес, а потому бразильянке пришлось шарить по карманам в поисках спичек, каковой процесс явно не доставил ей удовольствия.

Тина, подавив гордость, достала зажигалку и подошла.

— Могу я вам помочь? — холодно осведомилась она, поднося огонь к сигарете сеньоры. Взгляды двух женщин встретились, и в оранжевом отблеске пламени Тина с глубоким смятением прочла в глазах Инес откровенную ненависть. Девушка отпрянула, а Инес со злобным смехом выпустила разделившее их облачко дыма. Инстинкт самосохранения подсказывал Тине держаться подальше от столь неприязненно настроенной особы, но девушка безжалостно напомнила себе, что сначала она обязана выполнить свой долг.