Несси Остин - Прилежная ученица
– Итак, это был брак по расчету?
– Это был брак по практическим соображениям.
– И вы это честно сказали друг другу с самого начала? – горячо вопрошала Эвелина. – Ты сразу же дал ей знать, что не сможешь хранить ей верность? И она не возражала ничего против твоих любовниц?
Алессандро ответил не сразу.
– Нет, конечно, нет. Да я вначале и не собирался заводить интрижки вне дома. Эвелина, у тебя обо мне совершенно превратное представление, – тяжело вздохнул он. – Я был полон решимости блюсти свои свадебные обещания. Хранить верность такой женщине, как Ванесса, было вовсе не трудно. Эвелина, ты знаешь, ведь брак основывается не только на любви, но и на тысяче других, не менее важных вещей. Кстати, многие культуры здраво полагают, что брак прочнее, если в нем задействованы скорее уважение и доверие, чем любовь.
– Но? – Эвелина чувствовала, что где-то в его словах сквозило это «но».
Алессандро осторожно выбирал слова, стараясь не задеть ее чувства, но, видимо, горькую правду невозможно сказать, никого не ранив.
– Получилось так, что жизнь, которую я предложил Ванессе, не вполне ее устраивала.
– О чем ты говоришь? Ведь она тебя обожала!
– Нет, Эвелина, ты все преувеличиваешь. – Он решительно покачал головой. – Ей нравилось думать о тех перспективах, которые открывались перед ней, но они не совсем соответствовали действительности. Ей нравилась роскошь и блеск вечеринок, дискотеки и рестораны. Ей нравилось быть любовницей плейбоя, каковым я был, когда мы познакомились.
Было видно, что этот разговор давался Алессандро нелегко. Он немного помолчал, а затем продолжил:
– Все дело в том, что жена Алессандро Кастальветрано и хозяйка поместья имеет несколько иные обязанности. Ванессе не нравился спокойный ритм жизни здесь. Ей было скучно. Ей хотелось жить в Риме или в Венеции, но я не мог находиться там подолгу, у меня были дела здесь.
– Можно было бы найти какой-нибудь компромисс, – упрямо сказала Эвелина. – Например, ездить туда по выходным.
– Мы сначала так и делали. И мы продолжали жить в том же духе, пока не появился Ренцо. С рождением ребенка все в доме меняется.
– Можно было бы найти какой-то выход, – продолжала твердить Эвелина.
– Так говорят все, у кого нет детей. Когда у тебя маленький ребенок, вряд ли возможно протанцевать всю ночь на дискотеке, а потом спать полдня и при этом оставаться хорошей матерью. А Ванесса не желала ничего менять в своем образе жизни. В отличие от меня. В конце концов она стала летать в Рим одна и задерживалась там на несколько дней. Мне пришлось сказать ей, что если так будет продолжаться и дальше, с течением временем нам придется жить каждому своей собственной жизнью.
– И тогда ты завел себе любовницу… – Эвелина скорее утверждала, чем спрашивала.
– Вовсе нет, – ответил Алессандро с вымученной улыбкой. – Я предложил вещь, совершенно невиданную здесь, в Италии. Мы обратились к психологу для консультаций по вопросам брака. И после трех совместных сеансов Ванесса вдруг сообщила мне открыто, что у нее есть другой мужчина. Только тогда, и ни днем раньше, я тоже стал обращать внимание на других женщин.
Эвелина поверила ему, сама не зная почему. В ее сердце поднималось сострадание.
– Алессандро, это все звучит так ужасно… Почему же вы не развелись?
Он невесело рассмеялся.
– Ты забываешь, что мы живем в Италии, а не в Америке. Конечно, со временем происходят какие-то перемены, но развод у нас и сейчас не такое уж простое дело. Мне совсем не хотелось проходить через серию судебных разбирательств, на которых будут долго выяснять, кто виноват, а потом решать вопрос о том, кому будет доверена опека над ребенком. Мне хотелось, чтобы Ренцо жил с двумя родителями. Я знаю множество семей, где оба супруга живут своей собственной жизнью, и дети страдают от этого гораздо меньше, чем от развода.
– А затем Ванесса умерла.
Эвелина задумчиво посмотрела на Алессандро и поняла, что плакатный образ, сложившийся в ее представлении за эти годы, сейчас полностью разрушился.
Теперь перед ней сидел обычный человек со своими слабостями и трудностями. Он был для нее теперь не книжным героем-любовником, не роковым чувственным красавцем, губителем женских душ. Короче, вовсе не таким однозначным, хотя и сексуально привлекательным типом, каким она его считала. Алессандро был разным, был сложным, как и любой другой, а может, еще сложнее. Этот богатый, влиятельный, красивый мужчина, может быть, и не любил Ванессу так, как она этого заслуживала, но разве это его вина? Ему было не дано любить, зато он обладал большим чувством ответственности и долга.
Пожалуй, он достоин сочувствия. Алессандро помрачнел.
– Ты считаешь меня таким негодяем, который радуется при мысли, что мать его ребенка погибла? Может, я и чувствую некоторое облегчение от того, что наша двойная жизнь закончилась, но меня гложет чувство вины за это.
– Я понимаю тебя, – вынуждена была признаться Эвелина. – Никто из нас не застрахован от спонтанных чувств, за которые мы сами себя осуждаем, – с горечью добавила она.
Бедная Ванесса. Она так хотела заарканить Алессандро и получила его вопреки всему, но он дал ей только часть себя. Его сердце принадлежало лишь ему. Он никогда еще не дарил его ни одной женщине. А ей он честно пытался отдать то, что мог. Но глупая девочка отбросила все это, как ненужную вещь, в своей гонке по шоссе жизни.
Эти новые открытия не доставили Эвелине никакой радости. Ей вовсе не хотелось думать об Алессандро, как о хорошем человеке. Ей так труднее было защищаться от неотступной тяги к нему. Ведь он не мог принадлежать ей ни в каком случае, нужно не забывать об этом.
Этот поцелуй еще раз подтвердил, что их сильно тянет друг к другу, но, видимо, любая женщина, к которой он притрагивается, уже не может устоять перед его чарами. Какая бы женщина не загорелась от желания, когда такой мужчина, как Алессандро, целует ее?
И еще одно она успела позабыть. Может, его поведение по отношению к Ванессе и можно было как-то оправдать, но его побег в постель любовницы сразу же после похорон жены все равно остается нелицеприятным фактом.
– Но это вовсе не меняет моего отношения к тому, что ты вдруг стал целовать меня. И к тому же после ночи, которую провел у любовницы! – нервно воскликнула Эвелина, стараясь забыть, что именно такой поцелуй снился ей сегодня. – Ты, видимо, совсем не питаешь никакого уважения хотя бы к одной из нас.
Его глаза помрачнели, но он не стал ей возражать. Чем меньше она узнает, тем быстрее уедет. А Алессандро хотел, чтобы она уехала. Он совсем не знал, что за человек эта Эвелина Иствуд. Единственное, что было ему известно, это то, что они при первой же встрече чуть не ринулись в объятия друг друга, повинуясь какой-то тревожной силе, которая не задает вопросов. И то, что сейчас в их поцелуе таилось так много обещания, которому было очень трудно противостоять…
