Дана Хадсон - Лед и роза
Мысли не давали покоя, и он решительно запретил себе думать о Дженни. Хорошая тренировка воли. Отправился спать, и даже умудрился уснуть, но и во сне его мучили те же вопросы. Проснулся поздно. Солнце вовсю пекло. Заглянул к Дженни, ее не было. Она наверняка искупалась поутру, пока солнце еще не жгло. Возможно, сейчас загорает. Хотя с ее белой кожей ей бы лучше лежать где-нибудь в теньке.
Жутко хотелось есть, сказывалось ночное плавание. Риккардо пошел на кухню, без особой надежды открыл холодильник, помня, что вчера он был практически пуст. И обрадовано присвистнул: чего там только не было! Стояло столько упаковок с уже готовой едой, что у него глаза разбежались. Выбрав несколько видов салатов и что-то мясное, он отправил мясо разогреваться в микроволновку, и быстро прикончил салаты. Мясо оказалось довольно острым, но это-то ему и понравилось. Вчерашняя еда для него была пресновата.
Насытившись, вышел из бунгало и прищурился. Солнце, отражаясь от воды, слепило глаза. Пришлось вернуться и надеть темные очки. С их помощью он и разглядел валяющуюся на белом песке Дженни. Ее кожа лоснилась, с ног до головы вымазанная маслом для загара. Дженни предусмотрительно лежала не на солнце, а под белым тентом, который отбрасывал на песок слабую тень.
Риккардо шлепнулся рядом с ней на песок.
– Привет!
Дженни кивнула и беспокойно предложила:
– Давай я намажу тебя маслом, а то сгоришь!
Риккардо никогда в жизни не сгорал, но перспектива почувствовать на себе ее руки заворожила. Он согласился и растянулся рядом с ней во весь рост.
Дженни полила на его широкую спину масло и быстро растерла по коже. Казалось, ей хотелось прикасаться к нему как можно меньше. Интересно, почему? Так же, как и он, боится продолжения?
Они немного повалялись на песке, пока солнце не начало печь так, что возникла вероятность свариться. Тогда Дженни, извинившись, убежала в бунгало, а Риккардо с часок поплавал, скидывая охватившее его после прикосновения ее рук вожделение.
В бунгало было прохладно, мерно гудел кондиционер под потолком, гоняя по помещению холодный воздух. Дженни сидела в гостиной, смотря по телевизору какую-то местную передачу. Передача шла на туземном языке, поэтому даже Риккардо, послушав ее минут пять, ничего не понял.
– Нравится? – его голос звучал скептически.
Дженни, которой телевизор нужен был исключительно как прикрытие для мечтаний, встрепенулась. Она только сейчас заметила, что темнокожая женщина на экране изъясняется на каком-то странном наречии.
– Да не особо. Но познавательно. Они показывали местные достопримечательности, музей, что ли.
– Можем съездить, если хочешь.
– Нет, не хочу. Человеческие останки, выставленные там как военные трофеи, меня угнетают.
– Понятно. Мне такое тоже не по душе. Но чем займемся?
– Съездим на водопады? Они мне понравились. И, надеюсь, в горах все же прохладнее, чем здесь, у океана.
Риккардо вызвал из отеля закрытую машину с кондиционером. Через десять минут к бунгало подъехал белый Фиат выпуска семидесятых, которым водитель очень гордился. Видимо, его машина была верхом местного шика.
Несмотря на ветхость, машинка оказалась довольно комфортабельной, с кондиционером, и после часа езды по крутому серпантину они очутились высоко в горах. Здесь и в самом деле было нежарко.
Широкая река с зеленоватыми водами неторопливо приближалась к утесу и стремительно падала вниз, образуя плотный туман. Солнце, пробиваясь сквозь мельчайшие капельки, рассеивалось вокруг переливчатой радугой.
– Волшебно! – Дженни заворожено любовалась водопадом. – Такое ни один самый красивый фильм в 3D не передаст!
Прохладный ветерок осаждал на их коже микроскопические брызги воды, воздух был таким чистым и свежим, что казался первозданным. Они стояли и молча любовались потрясающим видом, когда подъехал экскурсионный автобус, и из него гурьбой высыпали туристы. Они тут же принялись громко галдеть, прыгать по скалам и сниматься на фоне водопада.
Риккардо с Дженни понятливо переглянулись.
– Американцы. Уезжаем? – Риккардо сделал возмущенный жест. – С ними рядом находиться невозможно.
Дженни с досадой посмотрела на развязных туристов. Ну, для чего так громко кричать? Глухие они все, что ли? Кинув на американцев возмущенный взгляд, Риккардо взял Дженни за руку и увел к Фиату. Водитель сидел на солнцепеке на корточках рядом с машиной в полной уверенности, что загружать своей ничтожной персоной столь выдающийся автомобиль непозволительно.
Он благоговейно открыл перед пассажирами дверцу, но его благоговейность относилась вовсе не к ним, а к драгоценной машинке. Осторожно закрыл за ними дверцу, осведомился:
– Обратно поедем там же путем? Есть и другая дорога. Но длиннее.
Дженни очень нравилось сидеть рядом с Риккардо, ощущать его сильное тело почти вплотную, и она поспешно сказала:
– Покажите нам остров. Это интересно. – И посмотрела на Риккардо в ожидании согласия.
Тот кивнул головой, и машина помчалась в другую сторону. Желая показать туристам красоты острова, водитель ехал вдоль океана по укатанной колее, которую трудно было назвать дорогой. Мимо проносились живописные деревни островитян с привычными жаровнями перед входом в бунгало. Полно было голых малышей, играющих перед деревнями и усиленно машущих им руками.
Через пару часов Риккардо распорядился ехать в отель, пояснив Дженни, что они приедут как раз к ужину.
– Мы с тобой не ели с самого утра. Думаю, ты пропустила не только ланч, но и обед.
Дженни в самом деле проголодалась, но в ответ только небрежно махнула рукой.
– Мне частенько приходится пропускать не только ланч с обедом, но и ужин.
– Что, садишься на диету? – Риккардо поморщился. Он терпеть не мог подобные глупости.
– Нет, не вижу в диетах смысла. Просто не успеваю. Хочется так много успеть, а времени не хватает.
– А зачем ты тогда учишься музыке? Это же вовсе не обязательно. – Риккардо вдруг осознал, что ему категорически не нравится такой образ жизни. – Так ведь и заболеть недолго. Может быть, стоит бросить музыку?
Дженни с укором посмотрела на него. Прямо как Клайв! Тот тоже никак не мог взять в толк, что привлекает ее в музыке.
– Понимаешь, сыграть какую-нибудь сложную вещь самой очень приятно. Конечно, чтобы играть хорошо, нужно много репетировать, но это тоже приятно.
Тратить время впустую Риккардо считал нерациональным.
– Если ты так любишь музыку, может, тебе стоит ей заняться профессионально?
Дженни слабо улыбнулась такой вере в ее способности.
– Нет, для этого у меня не хватает таланта. А преподавать музыку я не хочу. Мне это кажется ужасно скучным. Уж лучше быть экономистом. Я, в принципе, неплохо управляюсь с цифрами.
