Шеннон Кэндис - В плену сомнений

Пытаясь восстановить дыхание, Андреа внезапно замерла от отрезвляющей мысли, которая спустила ее с небес на землю.

Клай не разочаровал ее. И ее чувства к нему остались прежними.

Будь оно проклято…

Глава седьмая

Клая разбудила громкая трель дверного звонка. Открыв глаза он не сразу понял, где находится, лишь через несколько секунд он понял, что это спальня Андреа.

Повернув голову, он увидел рядом с собой спящую девушку. Повернувшись на бок, он прижался ближе к ее теплому телу, и, спрятав лицо в рассыпавшихся по подушке золотистых волосах, глубоко вздохнул их пряный аромат.

Андреа напряглась, и, пробормотав проклятия оглянулась на мужчину лежавшего рядом с ней. Потом, она с ужасом посмотрела на дверь, и, как ужаленная вскочив с постели, бросилась в ванную.

– Боже мой, Боже мой, Боже мой. – Причитала она.

– С тобой все в порядке? – спросил Клай с беспокойством сев на кровати.

Андреа появилась из ванной, на ходу завязывая халат, напряженно посмотрела на него.

Ты – здесь. Я проспала. Все плохо.

В двери снова позвонили, на этот раз более нетерпеливо и Андреа вздрогнула.

– Плохо. Все ужасно плохо. – Пробормотала она вновь, бросившись из комнаты вниз по лестнице. Он услышал, как открылась входная дверь, и раздались голоса.

Опустив ноги на пол, Клай посмотрел на часы. У них оставалось меньше часа, до начала работы.

Найдя свою одежду, Клай быстро натянул ее на себя.

Если ему улыбнется удача, он еще успеет побрить на своей яхте, прежде чем другие увидят его помятый вид. Ему не хотелось, что об Андреа поползли слухи.

Но, так или иначе, скоро все узнают, что они снова вместе. Просто надо дать Андреа немного времени, чтобы привыкнуть к этой мысли.

Зайдя в ванную, Клай умылся и посмотрел на себя в зеркало.

Он снова влюбился в Андреа. И, наверное, никогда нее прекращал любить ее.

Чтобы не случилось на этот раз, он ее больше не оставит. Ему только нужно убедить ее поехать с ним в Майами.

Расчесавшись, он начал спускаться вниз по лестнице.

Интересно, кто имеет наглость вырываться в дом Андреа в такую рань? Лучше, чтобы это был не Хейнес .

Голос, раздававшийся из кухни, не был похож на голос гонщика.

Зайдя туда, Клай увидел маленького мальчика с каштановыми волосами, который сидел к нему спиной. Рядом со стулом валялся его рюкзак.

Андреа повернулась от холодильника и застыла со стаканом сока в руке. В ее взгляде, который она переводила то на ребенка, то на Клая сквозила настоящая паника.

Мальчик на стуле повернулся.

Клай отрыл рот, но не мог вымолвить не слова.

На него смотрело его же собственное отражение. Те же обесцвеченные солнцем волосы, те же ярко-синие глаза. Тот же прямой нос. Только губы были похожи на губы Андреа, такие же полные, легко обижающиеся.

– Клай, ты должен был подождать наверху. – Проговорила, наконец, Андреа.

Он даже не взглянул на нее, не смея оторвать взгляда от мальчика.

– Как тебя звать, сынок? – просил он ребенка.

– Тим Монтгомери. А вы кто?

Возможно твой отец.

Клай с трудом перевел дыхание.

– Клайтон Дин.

Глаза ребенка радостно зажглись.

– Сын дяди Джозефа?

Дяди?

– А сколько тебе лет, Тим?

– Семь.

Сердце Клая остановилось.

Восемь лет назад он без оглядки бежал из Уилмингтона, даже не подумав о тех последствиях, которые он мог оставить. И он их оставил.

У него был сын. Но почему Андреа ничего ему не сказала? Как она могла скрывать от него его ребенка? А его мать? Возможно ли, что она тоже все знала и не сообщила ему?

Тим стал раскачиваться на своем стуле.

– Я сегодня приехал со школы, чтобы посмотреть, как работает Андреа, может быть, вы тоже мне покажете свою работу?

Андреа? Он называет свою мать по имени? Подняв голову, Клай увидел, как Андреа ласково улыбнулась ребенку, и, взъерошив его волосы, поддала сок.

Нежно. Любовно. Как мать.

Другая волна гнева поднялась в нем.

Андреа скрыла от всех, что она стала матерью.

Усилием воли он заставил себя расслабиться.

– Сейчас лето. Почему ты не на каникулах?

– Тим учится круглый год. – Ответила за мальчика Андреа. – Сегодня – день, когда нудно показать ребенку работу родителей. А так как мама не работает, а отец находится в командировке, я предложила Тиму побыть со мной.

Ее отец и мать?

– Какое отношение имеют твои родители к этому ребенку?

Убрав сок, Андреа недоуменно уставилась на Клая.

– Тим – мой брат.

Какой к черту брат? Этот ребенок полная копия его и Андреа. как она может отвергать собственного ребенка?

– Андреа, можно поговорить с тобой наверху? – Задыхаясь от гнева, Клай с трудом выдавил из себя слова.

Андреа с опаской посмотрела на него.

– Хорошо. Так или иначе, мне все равно нужно одеться. Тим, доедай свой завтрак, я скоро вернусь и мы поедем.

Посмотрев долгим взглядом на своего сына, Клай повернулся и пошел с Андреа в ее спальню.

Плотно закрыв дверь, он обернулся к девушке.

– Почему ты утверждаешь, что это твой брат? Этот мальчик мой сын.

Андреа удивленно посмотрела на него.

– Это не так.

– Ты лжешь.

– Разве похоже на то, что я стала матерью? Вчера мы три раза занимались любовью. Ты заметил, чтобы я была когда-нибудь беременна? – оскорблено воскликнула Андреа.

Вчера он не мог ничего заметить, слишком взволнованный открытием, что все еще любит ее.

– Он – мой. – Упрямо повторил Клай. – Если нет, то почему ты так запаниковала, когда я увидел его?

– Да, потому что мой брат не умеет держать рот на замке. Теперь он каждому расскажет, что ты был у меня, и что я была не одета. А я не хочу, чтобы обо мне ходили слухи, Дин.

Хотя в том, что она сказала, был свой смысл, Клай все еще не верил ей.

– Он похож на меня. Проклятье, как ты можешь лгать, что это не мой ребенок?

Глаза Андреа потеплели, и она коснулась руки Клая.

– Клай, Тим не может быть твоим ребенком. Во-первых, я бы знала, если бы родила, а во-вторых, он родился в феврале. В последний раз тогда мы были вместе на Новый Год. А в мае ты получил диплом.

В феврале? Он медленно опустился на кровать, закрыв лицо руками, когда до него дошел смысл сказанного.

Он поймал отца и мать Андреа в мае. Теперь все цифры сходились.

Проклятье. Тим не был его сыном. Он был его сводным братом. Плодом супружеской неверности его отца и матери Андреа. Неудивительно, что он так походил на него.