Шеннон Кэндис - В плену сомнений

И ничто лучше не могло испортить этот романтический настрой, как вопрос – почему он бросил ее. Но для того чтобы задать его Андреа потребовался второй бокал шампанского и целых пятьдесят минут тихого разговора с Клаем. Даже когда карета повернула обратно, она не могла себя заставить задать этот вопрос.

– Что я такого сделала, что заставило тебя уехать? Вырвалось у Андреа, когда до конца прогулки остались считанные минуты.

Клай резко повернул голову и внимательно посмотрел на нее.

– Ничего.

– Перестань, Клай. Мы же оба знаем, что это не так.

Клай устало закрыл глаза.

– В этом нет твоей вины, Андреа.

Он лгал? Да он должен лгать…

– Тогда почему?

– Оставь это в прошлом.

– Я не могу. – Она не могла рассказать ему обо всех тех парней, которые бросали ее также как и он. Не хотела, чтобы он жалел ее. – Если бы ты был эгоистом или просто поссорился с отцом, я бы узнала об этом. Джозеф бы мне рассказал.

Спина Клая сильно напряглась.

– Он никогда тебе ничего не рассказывал?

– Ни слова. Поэтому я поняла, что это все из-за меня.

Его рука нервно дернулась, едва не расплескав шампанское.

– Черт возьми, не в этом не виновата.

– Тогда объясни мне почему? Я тогда даже не знала, что ты приехал из Нового Орлеана. Пока секретарша не спросила меня, почему ты так быстро уехал. – Андреа повернулась к нему лицом. Клай, почему ты не зашел ко мне, чтобы сказать привет или пока? Ведь мы не виделись до этого долгие месяцы.

Он застыл в неподвижности, не смея взглянуть на нее.

– Я не могу тебе ответить.

– Ты просто проснулся тем утром, и решил уехать?

Клай взглянул на нее, и Андреа задохнулась, увидев сильную муку в его глазах.

По какой бы причине он ее не бросил, для него это, наверное, было ужасно трудно.

– Андреа, не было твоей виной. Поверь мне. Я говорю правду.

Она хотела верить ему.

Но долгие годы одиночества и молчание Джозефа, говорили ей, что Клай лжет.

– Ты доверял мне, Клай.

Резкий звук вырвался из его горла, и он отвернулся к водителю.

– Я доверял и себе.

Эти тихие слова поразили девушку как удар молнии.

У него кто-то появился тогда. Поэтому он бросил ее.

Боль в глазах Андреа перевернула Клаю всю душу.

Все дорогу до ее дома она не проронила ни слова, несмотря на его попытки заговорить с ней.

Лишь когда они вошли в дом, крепко сцепив пальцы рук и кусая губы, она повернулась к нему.

– В постели она была лучше, чем я?

Его сердце остановилось.

– Ты о чем?

– Ты сказал, что доверял себе. Значит, ты встретил в Новом Орлеане другую женщину. Которую полюбил больше, чем меня.

– Откуда у тебя взялись эти сумасшедшие мысли? Не было никакой другой женщины, Андри.

– Конечно, была. Иначе бы ты никогда не уехал. Я знаю, как много для тебя значила Компания. Но ты не хотел потерять из-за меня ту женщину, потому, что Джозеф никогда бы не уволил и не попросил бы меня уехать. Поэтому уехал ты. Но ты должен бы сказать мне правду. Я бы все поняла.

Но как она могла думать, что он мог любить кого-то больше чем ее?

Быстро подойдя к девушке, он взял ее за плечи.

– Ты не права. Абсолютно не права. Мне было очень хорошо с тобой. Дьявольски хорошо. Но это го оказалось не достаточно, чтобы я смог забыть. – Чтобы он смог забыть измену отца, или заглушить опасение, что он слишком похож на него. – Этого было не достаточно, чтобы я остался.

Андреа вздрогнула.

– Очевидно.

Она попыталась освободиться из его объятий, но он не дал ей этого сделать.

Не находя слов для убеждения, что проблема была не в ней, он решил доказать ей это своей страстью. И он сделал то, о чем мечтал эти три часа, когда он увидел ее сегодня.

О чем мечтал каждый день, с тех пор, как она купила его на аукционе.

Он ее поцеловал.

Она оставалась безучастной при первом поцелуе, второй смягчил ее, четвертый заставил ее выгнуться и прижаться к нему всем телом.

Желание опалило ей кожу и участило дыхание.

Пульс дико забился у нее где-то в горле.

Незаметно один за другим Клай вытащил заколки из ее волос, и они мягким золотым каскадом упали ей на спину.

Его сердце ухнуло куда-то вниз, а пульс набатом застучал в ушах.

Он мечтал бросить ее на диван и взять, словно пират, штурмующий судно.

Он хотел трогать ее всю с головы до ног. Хотел забыться в ней, пока у них не останется сил, чтобы двигаться.

Погладив большим пальцем ее распухшую от поцелуев нижнюю губу, он провел рукой от ее плеч к талии и назад. Стоя пред ним, она дрожала, вздыхая сладкий запах его кожи. Ее зрачки были расширены от желания и глаза потемнели.

Рассудок подсказывал Клаю, что он должен остановиться пока не поздно. Но он не мог.

Дотронувшись до ее груди, он начал ласкать напряженные соски Андреа.

Стон, вырвавшийся из ее груди, был для него лучшим подарком.

Заведя руку ей за спину, он нашел застежку от ее платья, дернул ее, приспустив платье до талии.

Обхватив ее ягодицы, он крепко прижал Андреа к себе. Задыхаясь от возбуждения, она потерлась грудями е его грудь, вонзив ногти ему в спину.

Схватив подол его рубашки, она потянула ее на себя.

Перед ним была его женщина. Его и только его.

Его чувства к ней были такими же яркими, как и в дни, их юности.

Может, он не унаследовал слабости своего отца.

Конечно, Андреа заслуживала лучшего мужчину, чем он, но он знал, что имеет над ней больше власти, чем это проклятый Тоби Хейнес.

Андреа чуть укусила его за шею, и Клай задрожал. Он понимал, что если он сейчас займется с ней любовью, у него не хватит сил бросить ее снова.

Как убедить ее дать ему второй шанс? А если ему это удастся, захочет ли она сделать все, чтобы остаться с ним? Они не смогут жить здесь и работать в «Яхтах Динов» о чем когда-то мечтали. Он должен будет убедить ее уехать с ним во Флориду, не называя истиной причины, почему они должны так поступить.

Это будет самой сложной задачей в его жизни.

Сегодня вечером Андреа решила доказать себе и Клаю, что волшебство их юношеской любви было всего лишь плодом их воображения, и если для этого нужно было переспать с Клаем, то она пойдет на это.

Несмотря на то, что в глубине ее сознания промелькнуло предупреждение Холли, Андреа решительно переплела свои пальцы с пальцами Клая и повела его к лестнице.

У ступенек он остановился.

– Ты уверена, Андреа?

Уверена, что она хочет его? Абсолютно.

Уверена, что ей следует это делать. Не очень. Но за последние восемь лет, сколько не пыталась она не смогла выбросить его из своего сердца. И это был ее последний шанс.