Эдриан Маршалл - Улыбнись, малышка

— В камнях я не разбираюсь. Но плющ вокруг этого камешка точно обвивается. Скажите, а откуда вам-то это известно?

Вся троица разом посмотрела на меня. Я терпеть не могу, когда мне уделяют слишком много внимания, но в тот момент все мое смущение улетучилось не то от радости находки, не то от предчувствия, что за этой находкой стоит нечто большее, чем обыкновенное совпадение.

Мне не хотелось рассказывать о прабабкином дневнике — это было что-то вроде нашего с ней маленького секрета, — но врать я не умела.

— Помнишь домик нашей прабабки? — обратилась я к Майлсу.

— Тот, что Агата оставила тебе в наследство?

Я взволнованно тряхнула головой.

— Я нашла в нем дневник Элайзы. Не спрашивай как, я сама до сих пор удивляюсь, что мне это удалось. В общем, я начала читать дневник вчера ночью и наткнулась там на описание этого медальона.

— Значит, это медальон вашей прабабки? — опешил детектив Соммерс. — Но как он мог оказаться на утопленнике? Его что, украли?

— Нет, этот медальон не принадлежал Элайзе. Это был медальон моего прадеда, Родерика Кампа. Он достался Родерику от его деда — тот сделал внуку подарок на свадьбу. Если я правильно поняла то, что писала Элайза — а почерк у нее, поверьте, ужасный, мне даже лупу пришлось купить, — прадед, то есть Родерик Камп, носил его не снимая.

— Так что же, это вашего прадеда мы нашли на дне озера? — озадаченно поинтересовался эксперт.

— Этого не может быть, — почти хором ответили мы с Майлсом. Я замолчала, а Майлс добавил: — Наш прадед сгорел в конюшне. И его похоронили на кладбище в Адамсе.

— Значит, медальон все-таки украли, — настойчиво повторил детектив Соммерс. — А того, кто его украл, скорее всего мы и нашли на дне Тихого.

— Может быть… — растерянно ответила я. — Я прочитала всего лишь несколько страниц из дневника. Возможно, о краже Элайза написала позже…

— Воистину наш утопленник загадочная личность, — вздохнул эксперт. — Да уж, прибавили вам работки местные рыболовы. Одно ясно — надо делать экспертизу.

— Я думаю, новых подробностей мы сейчас не узнаем, — обратился к нам Соммерс, когда эксперт ушел. — А медальон я обязательно вам покажу. Может, у вас, ребята, появится шанс получить свое наследство, — подмигнул нам детектив.

— Все может быть, — улыбнулся Майлс. — Кэролайн, я на машине, — повернулся он ко мне. — Если ты не очень сердита на своего недоверчивого кузена, могу тебя подвезти.

— Спасибо, — кивнула я и, все еще не уверенная в том, что это хорошая идея, добавила: — Я согласна.

Машина моего дорогого кузена очень сильно отличалась от тех, что я привыкла видеть в Рочестере и его предместьях. Женщины у нас предпочитают ездить на вэнах — шести- или семиместных микроавтобусах, преимущественно белого или золотистого цвета, а мужчины — на траках, двухместных грузовичках без верха. Как я уже говорила, у нас довольно много велосипедистов, к которым относится и моя скромная персона.

Поэтому черный «лендровер» с ярко-оранжевой полосой пламени, опоясывавшей всю машину признаться честно, меня несколько удивил.

От Майлса не ускользнуло мое замешательство, и он ехидно хмыкнул:

— Что, привыкла к велосипедам и фермерским грузовичкам, кузина? Они для меня сейчас то же самое, что для тебя мой «лендровер». Диковинка.

Я пожала плечами. Можно подумать, он житель мегаполиса. Однако я ничего не ответила и села рядом с Майлсом на мягкое кожаное сиденье. В салоне пахло женскими духами. И, надо сказать, довольно приторными.

Заметив, что я принюхиваюсь, и истолковав это в пользу своего тщеславия, Майлс произнес:

— Отличный освежитель, верно? Я отдал за него кучу денег и не пожалел. Убивает все запахи, даже табачный дым.

Это мой дорогой кузен заметил вовремя: после такого безумного утра мне ужасно хотелось затянуться сигаретой.

— Убивает дым?! — оживленно кивнула я. — Значит, я могу закурить?

Майлс посмотрел на меня с таким возмущением, словно я предложила размазать по сиденьям яблочное повидло.

— Закурить? Ни в коем случае! Я терпеть не могу табачный дым.

— Но ты же говоришь, что у тебя прекрасный дорогой освежитель? — недоуменно покосилась я на кузена.

— Он для экстремальных ситуаций, — буркнул Майлс и завел мотор.

Я уже пожалела, что поехала с ним. Да, он был милым. Но всего одну минуту — когда просил у меня прощения.

— Значит, ты нашла дневник прабабки? — покосился на меня Майлс.

Я кивнула.

— А я и не знал, что Элайза вела дневник.

— Думаю, никто не знал. Она так его спрятала, что искать его никому не пришло бы в голову.

— Кроме тебя, разумеется, — ехидно усмехнулся Майлс. — И как тебе это удалось?

— Я вытащила детективный роман, который стоял на полке. В книге лежала записка. — Я подробно пересказала Майлсу, как именно мне удалось наткнуться на дневник.

— Да, и правда трудно догадаться, — согласился Майлс. Ехидства в его голосе заметно поубавилось. — Наверное, все-таки не зря ты пишешь детективы. Есть в тебе что-то такое…

— Криминальное? — улыбнулась я.

— Нет, конечно. Какая-то любознательность, что ли. Любознательность и упорство. Если бы я нашел такую записку, вряд ли стал бы долго думать над ее содержанием. Придумал бы какое-нибудь простое объяснение и поставил бы книгу на место.

Если бы вы знали моего кузена, то поняли бы, что сказанное им невероятный комплимент. Я почувствовала бы себя польщенной меньше, если бы кто-нибудь из критиков отозвался о моем романе как о шедевре современной литературы…

— Ты уже начал писать роман? — поинтересовалась я у Майлса.

Лицо кузена несколько омрачилось. Судя по всему, он колебался, посвящать меня в свои творческие проблемы или ограничиться парой ничего не значащих фраз. Но, видно, по той причине, что ему совершенно не с кем было обсудить наболевшую проблему, Майлс снизошел до честного признания:

— Я набросал сюжет и написал пять страниц. Все, чем я занимался после, так это вымарыванием этих самых пяти страниц. Не знаю, что пошло не так, но продолжить не могу.

— А что за сюжет? Не бойся: если я и занимаюсь плагиатом, то заимствую обычно у классиков, — пошутила я.

— Я ничего такого не думал, — недовольно проворчал Майлс. — Сюжет в общем-то заурядный. Богатая немолодая женщина выходит замуж за молодого повесу и после свадьбы устраивает бал-маскарад для гостей. Наутро выясняется, что ее отравили. Кто ее отравил: новоиспеченный муж, бывший любовник или кто-то из гостей, завидовавших счастливой новобрачной, — вот в чем вопрос. При этом все мнят себя детективами и активно участвуют в расследовании, тем самым лишь сильнее запутывая дело…