Линдсей Армстронг - Под музыку моря

В самолете она уснула и проспала до того момента, когда они приземлились.

Рафа встречали трое его сотрудников, в том числе Джек Гастон.

Она коротко попрощалась с Рафом, который пообещал поддерживать с ней связь. После чего Джек Гастон посадил Мейзи в поджидавшее такси.

Честно говоря, она была настолько измучена морально и физически, что боялась расплакаться при расставании с ним, а поэтому уехала с облегчением. Девушка убедила себя, что сможет лучше владеть собой, когда встретится с ним снова, в последний раз.

А до этого она обязательно придумает, как исключить Рафа Сандерсона из своей жизни.

Он приехал к ней через неделю.

Она была готова к его визиту, сварила кофе и собиралась сервировать его на веранде, но перед этим, по просьбе Рафа, устроила короткую экскурсию по дому.

Когда они вышли на веранду, он был очарован открывающимся видом и сказал, что прекрасно понимает, почему ей не хочется уезжать из этого дома. Мейзи согласилась, что вид был великолепным, но добавила, разливая кофе, что уже смирилась со своим отъездом.

Раф внимательно взглянул на нее, на ее просторную блузу, на широкие брюки, туго стянутые волосы и тени под глазами, и неожиданно нахмурился.

— Боюсь, что вам придется уезжать, но совсем не обязательно терять этот дом, Мейзи.

Она села напротив него.

— Нет, Раф, боюсь, что я не смогу принять…

— Скоро, — перебил он, — все бульварные газеты запестрят сообщениями о вас как о моей беременной любовнице, которая выдавала себя за мою жену в Тонге.

Мейзи ахнула и с глазами, полными ужаса, откинулась на спинку стула.

— Нет, — прошептала она. — Но… как?

— Кто-то на Вавау узнал меня. Им известно, когда мистер и миссис Сандерсон останавливались там. У них есть снимки, которые неопровержимо доказывают это. И даже свидетельство одного из сотрудников гостиницы, который сказал, что они с величайшей радостью принимали мистера и миссис Сандерсон.

— Я знала, что нам следовало…

— Да, — сказал он мрачно, — думать задним числом можно, но это не поможет нам — а особенно вам — сейчас.

— Как вы узнали об этом?

— Сказал один знакомый журналист. Мне удалось договориться, чтобы немного притормозили публикацию, но это ненадолго. И это еще не все.

— Куда уж больше? — закричала она.

Он скривил губы.

— У вас короткая память, Мейзи. Газетчики добрались до истории о том, что мы были на борту «Мэри — Лу» вдвоем в… интимной обстановке.

— Мелисса! — воскликнула она. — Это ваша ужасная подруга Мелисса!

— Вообще-то мы родственники, она дальняя родственница со стороны Диксонов. Поэтому я и принимаю ее.

— Еще одна! Какие же у вас отвратительные родственнички, Раф Сандерсон!

— Некоторые, — согласился он коротко. — Но есть один способ противодействовать этому.

— Какой? — изумленно спросила Мейзи.

— Вам надо выйти за меня замуж.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Она замерла с открытым ртом.

— Замуж за вас… о, нет! — выдавила она. — Я бы никогда…

— Мейзи, — произнес он запальчиво, но сдержался. — Ладно, давайте разберемся со всем по порядку. Ваша работа — для начала.

— Я уже смирилась с тем, что брошу ее!

— А вы подумали о том, что можете не найти другой, если ваше имя будут трепать в прессе? Даже с частными уроками могут возникнуть проблемы.

Данная перспектива ужаснула ее.

— Вы имеете представление о том, что это такое, когда вас атакует пресса? — продолжал он безжалостно. — Когда копаются в вашей жизни?

— Все равно должен быть какой-то другой выход… я просто не могу ясно думать.

Он посмотрел на нее.

— Очевидно, у них имеются фотографии, сделанные с помощью специального объектива через жалюзи столовой, когда мы обедали вместе. Там вы — такая сияющая и…

Он на секунду прикрыл глаза.

— Не продолжайте, — прошептала Мейзи, прижав ладони к пылающим щекам.

— Существуют также свидетели, видевшие обручальное кольцо на вашем пальце и слышавшие, как вы сказали экскурсоводу, что не будете плавать с китами, потому что беременны.

— Это ужасно, — сказала она севшим голосом. — Но я бы могла просто исчезнуть на время, не так ли? Да!

— Нет, — сказал он довольно мягко.

— Почему же нет? — возразила она.

— Потому что грязь прилипает, Мейзи. Потому что, — он беспокойно повел плечами, — я втравил вас в это, хотя должен был бы соображать лучше. — Он сердито замолчал. — И я, безусловно, не могу отдать вас на растерзание волкам.

— Но, наверняка, этот интерес может быть недолгим или вообще пропасть?

Взгляд его серых глаз стал циничным.

— Если бы вы только представляли, каких усилий мне стоит охранять свою частную жизнь, особенно в том, что касается моей потенциальной избранницы… — Он взмахнул руками. — Но это еще не все.

Мейзи замерла с ужасом.

— Существует еще и Тим Диксон. Когда эта новость просочится к нему, сомневаюсь, что он упустит возможность мутить воду. Он станет утверждать, что это его ребенок.

Мейзи побелела.

— Но… но он может утверждать это, если бы мы и поженились.

— Нет. — Раф покачал головой, и его серые глаза неожиданно стали холодными, как сталь. — У Тима хватило бы ума не усложнять отношения со мной из-за моей жены. Другое дело — справиться с незамужней, беззащитной Мейзи Уоллис.

Мейзи задрожала. Она была близка к обмороку.

— Но мы не хотим брака друг с другом!

Он потер подбородок, долго смотрел на залив, потом снова посмотрел ей в глаза.

— Это действительно так, Мейзи?

Ее лицо снова порозовело.

— Что вы имеете в виду? — спросила она с замиранием сердца.

Он, молча, смотрел на нее.

— Не знаю, почему, но с вами я чувствую себя надежно, — призналась она. — Вы единственный в мире человек, которому важны мои интересы. Вы, — она помолчала и улыбнулась, — каким-то образом знаете и понимаете, когда я голодна и когда могу заснуть на ходу. Это… это тронуло меня. — Она отвела выбившуюся прядь за ухо. — Но это еще не причина любить вас. У меня есть веские основания… остерегаться таких вещей. Я знаю, что должна теперь надеяться только на себя, — и так и сделаю. Кроме того, я не верю, чтобы была нужна в таком состоянии какому-то мужчине, особенно такому, который может завоевать любую понравившуюся ему женщину. Не верю.

Ее глаза потемнели.

— А почему вы решили, что я могу завоевать любую, какую захочу?

Она удивленно подняла брови.

— При вашем-то богатстве, вашем обаянии… вы сами говорили, что женщины всегда бросались к вашим ногам.