Марго Эрли - Чего не сделаешь ради любви

— Пытаешься подсластить пилюлю? — спросила она.

— Я уверен, что участие в шоу Грэхема пойдет тебе на пользу, — парировал он. — Ты способна на гораздо большее, чем то, что делаешь на радио сейчас. У тебя великолепный голос, умение держаться. Все-таки ты происходишь из среды шоу-бизнеса.

Мэри Энн не любила, когда ей об этом напоминали. Отец теперь далек от шоу-бизнеса, его личные слабости уже не представляют интереса для таблоидов, как когда-то в ее детстве.

Мэри Энн натянула вязаный кардиган, повесила на плечо сумочку. Небрежно прислоняясь бедром к столу Джонатана, проверила сообщения на мобильном телефоне. Джонатан стоял рядом, прислоняясь к двери кабинки звукозаписи.

— Ты была замужем? — спросил он.

— Ни разу, — ответила Мэри Энн и тут же засомневалась, правильно ли сформулировала ответ. — А что?

Он неопределенно пожал плечами:

— По-моему, женщины всегда хотят этого больше, чем мужчины.

— Не уверена, что именно мужчины чаще передумывают в последнюю минуту, — сказала Мэри Энн. — Одна моя подруга должна была венчаться в соборе Святого Патрика в Нью-Йорке, так вот, она передумала.

— Правда? — спросил заинтересованный Джонатан. — Задолго до свадьбы?

— Нет. Прямо перед тем, как ехать в собор. Жених-то приехал. Я все пыталась понять, не была ли это с ее стороны месть за что-то. Так унизить человека… — Девушка сдвинула брови и попробовала вообразить себя поступающей подобным образом. — Но может быть, и нет. Может, она просто осознала вдруг, что совершает ошибку. — Мэри Энн украдкой покосилась на Джонатана и постаралась, чтобы в ее вопрос не закралась надежда. — А у тебя есть сомнения?

Он поморщился:

— Не то что сомнения… но я сознаю, что есть и другие женщины, которых мне хотелось бы узнать получше.

— Может, тебе пока не стоит жениться? — опрометчиво предположила Мэри Энн. — Не стоит вообще, — невольно добавила она. Но тут же пошла на попятный. — Но конечно, ты и так будешь общаться с разными женщинами — только не совсем в таком духе… то есть я хочу сказать… — Боже, что она несет! Но Мэри Энн внезапно подумала об отце и матери, о боли, которую пришлось вынести матери и, может быть, приходится выносить и сейчас из-за шалостей Джона Клайва Дрю. — Далеко не каждый создан для брака, — договорила она, наконец.

— Но ведь ее это убьет, — произнес Джонатан.

— Нет, — убежденно ответила Мэри Энн. — Не убьет. Но это унизительно, конечно. То есть когда… — Она снова запнулась. Сердце вдруг забилось часто-часто. «Брось, Мэри Энн, даже если он решил, что ты ему нравишься, он уже ясно дал понять, что неуверен, готов ли к браку. Вот вам и неожиданный результат!»

К тому же он все еще помолвлен с другой.

— Я не уверен, что она… — Джонатан подыскивал слова явно с трудом.

— Что?

— Мне подумалось, что для меня она… возможно, человек несколько узких взглядов.

Еще неделю назад Мэри Энн искренне согласилась бы с ним. Но сейчас по непонятной причине она не стала ему вторить. Может быть, потому, что, предприняв неудачную попытку заполучить Джонатана нечестным путем, она теперь решила пользоваться исключительно благородными средствами, чтобы завоевать его любовь. Что было полным безрассудством, конечно, — ведь до последнего времени он, кажется, даже не замечал, какого она пола.

— Тебе будет сложно работать с Корбетом, да? — спросил он вдруг. — То есть ты ведь уже решилась на это?

— Почему мне будет сложно? — Она пристально посмотрела на него в ожидании ответа.

— Ну, ему ты явно нравишься, но мне всегда казалось, что ты его недолюбливаешь.

— Скорее, я к нему равнодушна, — пробормотала она.

— Это заметно, — усмехнулся Джонатан, потом помрачнел и закусил губу. — Отчасти дело в ее подружках. Я с ними теряюсь.

— Ты их не понимаешь?

— Видимо. Они смотрят на это как на королевскую свадьбу! Обсуждают наперебой, в каком доме мы станем жить, где станем крестить детей… Мне это кажется неуместным. Я не предполагал, что Анджи такая же, как они.

— Я не думаю, что она такая, — честно призналась Мэри Энн. — Мне кажется, в ней есть что-то большее.

— Может быть, ты могла бы с ней подружиться? — с надеждой предположил он. — Советовать ей иногда… заходить к нам в гости…

Мэри Энн захотелось упасть на пол и заколотить по нему руками и ногами. Нет! Нет! Нет! Так он всего лишь хочет, чтобы она подружилась с Анджи? О господи! До чего наивными ей казались теперь ее надежды.

— Я совсем не против видеться с вами обоими, — произнесла она, надеясь, что ее тон ясно дает понять, насколько подобное маловероятно. — Мне нужно заехать еще в пункт приема утильсырья, пока он не закрылся. Увидимся!

Кажется, Джонатан догадался о том, что она почувствовала. Он только молча кивнул.

На улице Мэри Энн прислонилась к кирпичной стене и громко застонала.

— Нам нужно привезти назад телефонные справочники.

Нам!

Дэвид Курье быстро огляделся. Листья густо покрывали крышу домика и траву вокруг, которая совсем забыла, что когда-то была газоном. Ни машины Бриджит, ни чьей-либо еще поблизости он не увидел. Только Пол и его подруга Камерон выгружали из его пикапа дрова и аккуратно складывали их на крыльце. Камерон была с ними, потому что, покончив с дровами, они собирались заехать в Армию спасения, чтобы взять там кое-какую мебель и игрушки для общежития.

Значит, под «нам» Клара имела в виду «мне». Она вышла из дома с решительным видом, требуя, чтобы Дэвид привез телефонные справочники назад.

— Но их уже не вернуть, — сказал он, радуясь, что помогает Полу и Камерон с дровами и что может ответить, не кривя душой. — Их уже забрали на переработку.

— На утилизацию сырье увозят только утром в среду, а сегодня вторник, и открыты они до шести. Я уже звонила на пункт, и они подтвердили, что справочники все еще у них. Нам нужно их забрать.

— Нет! — ответил Дэвид. Он не стал спрашивать зачем. Если только приоткрыть дверцу, бывшая жена распахнет ее настежь, и он снова станет колесить по Логану в пикапе, набитом справочниками.

— Нам — это кому? — спросил Пол. Ему-то не пришлось ворочать коробки со справочниками.

— Для школы. Чтобы мастерить журавликов.

— Вот тогда школа пусть сама их и забирает, — заключил Дэвид, не вдаваясь в лишние расспросы.

— Это придумала Мюриэль Обри, художница, доброволец Корпуса мира. Два города в каждом из пятидесяти штатов сделают по десять тысяч бумажных журавликов. Потом Мюриэль сложит из них одного огромного журавлика в дар городам Хиросиме и Нагасаки, как зарок недопущения ядерных бомбардировок. Школьники, которые станут делать журавликов, примутся также собирать взносы с людей, согласно количеству изготовленных журавликов, а потом эти деньги пойдут на онкологические исследования.