Люси Гордон - Приговор любви

– Ты убила его? – услышал он свой охрипший голос. – Говори! – Он не переставал покрывать поцелуями ее глаза, лицо, губы, шею…

– Догадайся сам… – предложила Меган.

– Я не знаю!

Меган откинулась назад, в кольце его сильных рук, и посмотрела на него сквозь полусомкнутые веки.

– Что ж, уже шаг в верном направлений, – прошептала она, и голос ее дрожал от смеха. – Раньше ты был уверен, что знаешь.

– А теперь нет! Говори, ты задумала смутить меня? Это твоя цель?

Она слегка улыбнулась.

– Ты смущен, Дэниэл?..

– Да, черт тебя подери, смущен!

– Не беда… лучше поцелуй меня. Ты же хочешь этого, Дэниэл… и одних поцелуев тебе, наверное, будет мало?..

Он колебался. Впервые в жизни его раздирала столь жестокая внутренняя борьба.

Взгляд Меган неотступно следил за тем, как менялось выражение его лица. Улучив момент, она опустилась на софу, раскинулась на мягких диванных подушках и привлекла его к себе. В неистово-страстном поцелуе Дэниэл вновь припал к ее губам.

Меган целовала его с такой же пылкостью. Странно, но одна ее половина бесстрастно наблюдала, как продвигается план Тигрицы, в то время как с другой творилось что-то невероятное. Меган забила тревогу. Выходит, напрасно она надеялась, что злоба и горечь помогут ей остаться равнодушной к ласкам Дэниэла. Увы, под напором его страсти Меган таяла, как снег на солнце. Трепетная рябь прокатилась по ее телу, еще и еще… пока волны наслаждения не накрыли ее и не слились в единый пульсирующий ритм. Она попыталась вспомнить о своих первоначальных планах, но куда там! Разве можно было не замечать частый стук сердца и дрожь, которая охватывала ее тело под его чудодейственными руками!

В ней закипал гнев. Да как он смеет проделывать с ней такое?! Как смеет воспламенять ее, ведь это не удавалось даже Брайану! Почему прикосновения злейшего врага пронзают ее насквозь, словно электрическим разрядом?! Меган прилагала титанические усилия, чтобы подавить в себе это наслаждение и сосредоточиться на одном: подчинить врага своей воле, но у нее ничего не получалось. Враг обрел над ней поистине магическую власть. И Меган страстно возжелала Дэниэла, его запретных поцелуев, его пальцев, ласкающих ее грудь. Он расстегнул ее кофточку, и Меган дугой выгнулась в его объятьях, откинула голову назад, ожидая, когда он проложит огненную тропку поцелуев к ямке у основания ее шеи.

Рукой она направила его голову ниже, к упругим холмикам груди, и когда его губы заскользили по ним, она содрогнулась, будто пораженная молнией. У Меган вырвался протяжный стон. В том, что происходило, было что-то не так, что-то она упустила в своем плане… сейчас, когда она трепетала от наслаждения, ее былые расчеты показались ей сплошной нелепостью.

Меган кожей ощущала малейшее движение Дэниэла. Под его руками ее кофточка распахнулась как по мановению волшебной палочки, его жаркая ладонь накрыла ее полную грудь, касаясь большим пальцем розового соска. Вот-вот он займется молнией ее брюк, и тогда они предстанут друг перед другом – обнаженные, готовые к настоящей близости… От этой мысли кровь быстрее побежала по ее жилам. Меган напряглась в ожидании. Скоро-скоро…

Но в следующее мгновенье Дэниэл, конвульсивно вздрогнув, вдруг замер. О нет, не этого она ждала и жаждала… Протянув к нему руки, Меган словно притронулась к камню.

– Нет! – этот крик исторгся из глубины его нутра.

– Дэниэл…

– Нет. Только не это! – Дэниэл передернулся, будто ее прикосновение обожгло его. Он оторвался от Меган. – Боже Всевышний, я не ведаю, что творю, – выдохнул он, и страсть в его глазах сменилась злостью. – Я почти попался, да? – прорычал он.

– Куда… п-попался? – пробормотала она, силясь собраться с мыслями.

– А то ты не знаешь! Не изображай оскорбленную невинность. Учти, в какие бы игры ты ни играла, это обернется против тебя же!

На Меган точно выплеснули ушат ледяной воды. Она с ужасом увидела все – и свои растрепанные волосы, и кофточку нараспашку, и выставленные напоказ голые груди – и поспешила застегнуться, умерить бурное дыхание.

Наблюдавшие за ней глаза сузились.

– Что, не вышло?

– Не понимаю, о чем вы говорите, – уклончиво пробормотала она. Господи, ну и в переплет же она угодила…

– Я говорю о женщине, которая ненавидит меня утром, а вечером тает в моих объятьях. Даже не тает, а огнем горит! Вы намеренно зажгли меня, притворились, что и сами зажглись, но зачем было разыгрывать этот спектакль? Или Тигрица не брезгует грязными приемами?

– Не называйте меня так! – с отчаянием воскликнула Меган. – Я уже не та.

– А я был настолько доверчив, что тоже уверовал в это, пока вы не выпустили коготки. Боюсь, для меня они оказались чересчур остры. Я простой человек, Меган, и не приучен к вашим изощренным играм. Так что значило это ваше представление?

– Ничего, – в отчаянии прошептала она. – Забудьте, я совершила ошибку.

Она хотела было проскочить мимо Дэниэла, но он удержал ее за локоть и повернул к себе лицом.

– Зачем вам понадобилось делать из меня идиота? Просто нравилось или это было частью какого-то плана? А может, мне отвели роль вовсе не идиота… а слепого орудия? – Заметив, что Меган покраснела, предположение было недалеко от истины! – Дэниэл крепче стиснул ее руку. – Ясно. Мною решили попользоваться… Держу пари, план начал созревать в головке Тигрицы вчера ночью: пара смелых поцелуев, подумали вы, и этот безмозглый болван пойдет ради меня на все… снимет с меня обвинение, например! Ловко придумали! Неглупо! Господи, а я-то было проникся к вам жалостью!

– Пустите! – крикнула она.

– Отпущу, не трепыхайтесь. Но чтоб завтра утром и духу вашего здесь не было! Поняли?

В ответ Меган не проронила ни слова. Выдернув руку, она взлетела по лестнице и укрылась в спальне, подальше от его обвиняющих глаз.

Глава пятая

Безысходный, как крушение последней надежды, мрак навис над Меган. Ощущение грандиозного провала с каждым часом становилось все отчетливее. Она поставила на карту все – и проиграла, проиграла!..

Сейчас, когда ей была так необходима трезвость мысли, ее потрясало и окончательно выбивало из колеи открытие собственной страстности. Она никогда прежде не считала себя чувственной – девичья любовь к Брайану угасла, едва Меган узнала его истинное лицо, – но с легкой руки журналистов она прослыла «воплощением эротической мечты». Смех, да и только! Весь следующий после разрыва с мужем год Меган была занята лишь работой и воспитанием сынишки, а три года тюрьмы еще усугубили ее прохладное отношение к мужчинам. Гнев и злоба совсем вытеснили влечение к радостям физической любви.