Люси Монро - Любовь и предубеждение
Через полчаса она уехала из квартиры Себастьяна. Из кабинета слышался его голос, но у нее не возникло желания попрощаться. Они все сказали друг другу, и ей оставалось только надеяться, что она больше никогда не увидит циничного мерзавца.
– Как чувствует себя твоя гостья, сынок?
Крепко сжав в руке телефонную трубку, Себастьян подавил спазм в горле. Когда он видел гостью последний раз, она была на грани срыва.
Последние два часа он провел, пытаясь выбросить ее и проведенную вместе ночь из головы, но это у него не получалось. Он чувствовал, что даже срочные дела не могут отвлечь его мысли, и вопрос матери только насыпал соль на свежую рану.
Его обвинения, тщетные попытки Рейчел убедить его – все это предстало перед ним совершенно в другом свете.
Господи, что я наделал?
С небес не пришло ответа на безмолвный вопрос Себастьяна, вместо этого он услышал свое имя в трубке.
– Да?
– Я спросила, как дела у Рейчел.
– Не очень хорошо.
– Вы поссорились? – спросила Филиппа, давая ему понять, что заранее осуждает его.
– Она такая же, как ее мать.
– Но ты ведь не думаешь так на самом деле?
Хотя сейчас Себастьян видел все совершенно в ином свете, он не мог признать, что был не прав.
– Почему ты считаешь, что она другая?
– Ты просто дурак, если так о ней думаешь.
Вовсе не весело, когда твоя мать называет тебя. дураком. Себастьян сжал зубы.
– Ты так уверена? Можно спросить почему?
– И часа хватит, чтобы понять, что нет двух настолько разных людей, как Рейчел и ее мать. Ты позволил предубеждению повлиять на свое отношение к ней.
Он тоже так думал, но убедил себя, что это не так.
– Возможно, твоя доброта подводит тебя.
Филиппа протяжно вздохнула.
– Последние несколько лет Рейчел жила отдельно от Андреа. Она не только настояла на проживании в другой стране, подальше от материнского влияния, но и отказалась принимать от Матиаса деньги после того, как окончила университет. Если бы Рейчел была такая же, как Андреа, разве не жила бы она в Греции, позволив Матиасу содержать себя?
Холодок начал проникать в душу Себастьяна.
– Я не знал, что Матиас не содержал ее.
– Конечно, не знал, ведь уже пару лет ты менял тему разговора всякий раз, когда мы начинали говорить о ней.
Себастьян хотел Рейчел, и разговоры о ней только усиливали его желание.
– Она солгала мне, – сказал он, пытаясь схватиться хоть за соломинку.
– В это я не верю.
Задетый осуждением в тоне матери, он сказал ей правду:
– Рейчел призналась, что она девственница, но не является таковой. Она пыталась заманить меня в сети точно так же, как Андреа – Матиаса.
Филиппа несказанно удивилась:
– Как ты можешь быть уверен в этом?
– Существует только один способ, мама, и тебе он прекрасно известен.
Мать вполголоса сказала крепкое словцо, которое не произносила никогда.
– Только не говори мне, что ты обвинил ее в этом после ночи, проведенной вместе.
– Я не позволю, чтобы меня обманули так же, как дядю.
– Ты обманываешь сам себя. Глупое дитя.
Губы Себастьяна сжались, когда он услышал, что мать называет его ребенком, в то время как ему уже тридцать лет.
– С чего ты решил, что она не девственница?
– Я не буду обсуждать это с тобой.
– С кем тогда ты будешь обсуждать это? Если ты обвиняешь ее, то должен объяснить мне почему.
– У нее не было кровотечения. – Несмотря на то, что их разделяли мили, Себастьян покраснел, произнеся столь интимное признание.
– И что?
– Ну, я сделал вывод, что она не настолько невинна, как сказала мне. Черт возьми, мама, я бы не волновался, но если она солгала мне в этом, значит, могла солгать и в другом.
– И поэтому ты разбил ей сердце? Ты бросил ее?
– Я ничего ей не обещал.
– И это ее ты называешь предателем? – Неожиданно для Себастьяна, Филиппа разразилась целой тирадой о том, какие идиоты и упрямцы греческие мужчины. Она заявила, что только такой динозавр, как Себастьян, может не знать, что не всегда бывает кровь, когда впервые происходит половой акт.
Отсутствие крови – вовсе не доказательство.
Его мать была возмущена, что он позволил себе уложить Рейчел в постель до свадьбы, а потом обвинил ее бог знает в чем. Филиппа закончила тем, что Рейчел будет права, если не захочет даже разговаривать с ним, и она, Филиппа Курос, больше не станет искать невест для такого идиота.
Если она захочет внуков, ей придется подождать, пока женится Аристид.
У Себастьяна еще долго звенело в ушах после того, как его мать положила трубку.
Филиппа права. Как он мог убедить себя, что Рейчел обманывает его? Она никогда не вела себя, как ее мать, а он, в лучших традициях греческой вендетты, обвинил ее в грехах матери.
Кровь отлила от его лица, когда Себастьян вспомнил, как оскорблял ее и обвинял в несовершенных грехах. Он обидел ее, а ведь она сама пришла к нему, и правду можно было прочитать в ее любящих глазах.
Себастьян даже убедил себя, что это она виновата в том, что они любили друг друга не предохраняясь, а ведь это была его вина. Он был более опытен, но так сильно хотел слиться с ней, что даже не подумал о безопасном сексе.
Обвинения матери – ничто по сравнению с теми словами, которыми он бичевал себя сейчас.
Себастьян чувствовал, что проваливается в темную, холодную пропасть. Если он не извинится перед Рейчел, его сердце будет разбито.
Нетвердыми шагами Себастьян пошел в комнату Рейчел, но обнаружил, что она пуста.
Там не было не только Рейчел, но и ее вещей.
Все сжалось у него внутри, дыхание сбилось.
Его взгляд блуждал по комнате, ища хоть что-нибудь, что напомнило бы о ней. И вдруг Себастьян заметил шкатулку в мусорном ведре. Шкатулка была похожа на ту, что стояла в спальне его матери на туалетном столике. В ней Филиппа хранила всякие памятные вещицы, связанные с отцом Себастьяна.
Что эта шкатулка делает в мусорном ведре? Рейчел привезла ее с острова, так почему же решила выкинуть ее?
Себастьян поднял шкатулку и открыл, не чувствуя угрызений совести. Ему стало плохо, как только он увидел, что лежало внутри. Рейчел образно выкинула его из своей жизни. Эти вещицы ясно говорили ему о том, какие чувства она испытывала к нему с самого начала их знакомства.
Эти чувства он всегда игнорировал.
Нет, не совсем так. Он замечал ее робкое обожание и иногда пользовался этим, он был добр к ней, потому что ни к одной женщине не относился так, как к Рейчел. Даже когда ей было всего семнадцать лет. Уже тогда он хотел ее, но слишком явно ощущал невинность Рейчел и видел ее сдержанное отношение к мужчинам. Она никогда не показывалась на пляже, когда рядом находились друзья матери, но много раз плавала с ним.
