Элизабет Бартон - Сон в заснеженном саду

Нет! Мэгги даже рассмеялась над силой своего воображения. Это похоже на дешевую оперетту. Эрик не бьет из-за угла. Ни за что не поверю, что ему хватит духа задумать и воплотить такое ужасное преступление.

Чтобы наверняка избавиться от сомнений, Мэгги позвонила жене барабанщика из группы Эрика и между делом спросила, в каком отеле будут жить мужчины. Джессика с нескрываемой гордостью назвала один из лучших отелей Сан-Франциско. Впервые их мужей нанял известный продюсер, у них появились деньги, и они могут позволить себе жить в приличном месте.

Мэгги успокоилась. Значит, Эрик действительно укатил в Калифорнию. Но все-таки к чему все эти свитера и куртки?

12

Слухи о разорении художественной галереи Маргарет Слейд распространился по городу с необыкновенной быстротой. Жителям по большей части не было никакого дела до того, закроется или возродится в новых руках галерея Мэгги. Их воображение будоражило другое. Дочь известного искусствоведа растранжирила его состояние и влезла в долги, из-за которых у нее отбирают галерею – плод тридцатилетнего труда ее отца Фрэнка Тидвелла.

Новость привлекла в галерею местных журналистов, бывших друзей семейства и просто зевак, которые пришли не столько побродить по залам, сколько поглазеть на непутевую Мэгги. Каждый день Мэгги была обречена выслушивать десятки длинных неискренних соболезнований от посторонних людей. С зафиксированным на лице выражением знатока каждый из них давал себе труд бродить между полотен, не читая подписей и исподтишка изучая глубокие тени под глазами сидящей за столом Мэгги.

Принимая пожелания выпутаться из печальной переделки, она чувствовала на себе злорадные взгляды и откровенное любопытство, но отделаться от них не было никакой возможности. До последнего момента Мэгги верила в появление прекрасного принца на белом коне, который скупит все экспонаты разом. Закрыть галерею ради своего душевного спокойствия, когда сохранялся малейший шанс на чудесное везение, для Мэгги было равнозначно публичному признанию в своей несостоятельности.

– Сандра, ты уже нашла себе новое место? – спросила Мэгги, когда подруга принесла из кондитерской по соседству коробку пирожных.

Сандра притворно вздохнула:

– Нет, Мэг. Ведь я постоянно здесь. Когда мне искать работу? И потом я надеюсь, что…

– Не стоит меня утешать, – перебила Мэгги, решив, что Сандра в угоду ей выразит надежду на поправку дел. – Все кончено. Если не случится чуда, мы останемся у разбитого корыта.

– А почему, собственно, мы должны уходить?! – возмущенно провозгласила Сандра. – Официально ты не только владелица, но и управляющая салоном, а я консультант. Или ты уверена, что они решат очистить помещение от старых кадров?

– Кем бы они ни были, я не останусь здесь. Я не исключаю, что галерею может купить человек, который не превратит ее в кафе или магазин. Но представить себя здесь в роли наемного работника я не могу. Это выше моих сил. Нам следует уйти с достоинством.

Внизу звякнул колокольчик.

– Твое чудо начинает сбываться! – Сандра подмигнула Мэгги и помчалась в зал.

Встав на ноги, Мэгги загнала внутрь страх, который за последние два месяца превратился в рефлекс на визиты кредиторов, и последовала за Сандрой.

– Доброе утро, господа! – сказала Мэгги, обведя обворожительным взглядом нескольких мужчин в зале.

Лишь один из них, тот, что был помоложе и обладал фантастически огненными волосами, ответил ей виноватой улыбкой, заранее извиняясь за цель своего визита. Остальные трое хранили на лицах полагающуюся при ведении щепетильных дел суровость.

– Миссис Слейд? – сухо уточнил сутулый господин с белыми баками, обрамляющими красное лицо.

Мэгги кивнула, чувствуя, что сегодня случится какая-то беда. Во-первых, мужчины были ей незнакомы, а во-вторых, кредиторы и их представители прежде не спрашивали ее фамилии. Кажется, эти люди были официальными лицами.

– Меня зовут Брекет. Я судебный исполнитель и уполномочен описать это помещение.

Мэгги побледнела и качнулась к стене. Но мужчина так же бесстрастно продолжал свою привычную речь:

– Если здесь имеются ваши личные вещи или вещи ваших сотрудников, можете их забрать. После этого мы опечатаем помещение вплоть до конца торгов.

– Торги? – Сердце Мэгги оборвалось и теперь висело на какой-то тонкой ниточке.

– Вы похожи на разумную женщину, – сказал помощник судебного исполнителя и протянул Мэгги какие-то бумаги, – вот посмотрите решение.

– Хотите сказать, у меня больше нет никаких прав на галерею? – со слезами в голосе спросила Мэгги.

Молодой человек с рыжими волосами сочувствующе тронул Мэгги за локоть:

– У вас еще есть возможность выкупить галерею на аукционе. Правда, там, наверное, будет драка. Место у вас здесь очень бойкое и…

Он осекся под сердитым взглядом своего шефа и отошел в сторонку, делая вид, что изучает полотна.

– Пройдемте в кабинет и подпишем необходимые бумаги, миссис Слейд, – требовательным голосом сказал мистер Брекет.

Мэгги жестом пригласила их подняться по лестнице. Сама она замыкала шествие. Пламенно-рыжий паренек поднимался перед Мэгги и, улучив момент, повернул к ней голову.

– Я бы мог купить у вас пару картин, если это поможет. – Чтобы не услышал его шеф, он понизил голос до сдавленного шепота. – Сколько денег вам нужно, чтобы развернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов?

– Сто тысяч долларов, – не задумываясь ответила Мэгги и поняла, что шокировала очарованного ею волонтера.

– Сейчас я не располагаю такими средствами, – с сожалением констатировал он, стараясь сохранить достоинство и не позволить этой красивой женщине догадаться о том, что он никогда не располагал такими деньгами.

– Это ничего. Но все равно спасибо, – улыбнулась Мэгги.

Из документов следовало, что по решению суда художественная галерея Маргарет Слейд подлежит описи и продаже с торгов в ближайшую пятницу. Все картины и прочие предметы, находящиеся в залах и на складе, будут распроданы по отдельности, после чего на аукцион будет выставлено само помещение.

Мэгги достала из шкафа картонную коробку и начала механически складывать в нее свои личные вещи. Она давно приготовила эту коробку, но оттягивала момент сборов.

В нижнем ящике стола Мэгги наткнулась на свой портрет, подаренный Дэвидом.

– Это собственность галереи? – нахмурился судебный исполнитель, провожая рисунок взглядом.

– Это мой автопортрет, – хладнокровно солгала Мэгги, аккуратно укладывая подарок Дэвида в коробку.

– Вы можете беспрепятственно оставаться здесь и перевозить свои вещи вплоть до пятницы, – объявил напоследок судебный исполнитель, – а потом… Это уже на усмотрение нового хозяина.