Дебра Морис - На деньги счастье не купишь

Скрестив руки на груди, Дориан наблюдала за проявлениями собачей преданности.

— Правда, теперь она выглядит гораздо лучше?

— Да, но мы могли бы обойтись и без розовых бантиков и без маникюра, — сказал Бриндон и продолжил: — Нельзя делать пуделя из настоящего блэдхаунда! Ты только посмотри на ее морду! Наша бедная старая девочка чувствует себя смешной!

Он снял с Ребы нелепые шелковые банты и в знак утешения ласково погладил собаку:

— Ведь мы служили в полиции, правда, Реба?

— В самом деле? — скептически поглядела Дориан на дряхлое животное.

— Наша старая Реба была главной ищейкой в пяти графствах, — ласково обнял собаку Бриндон. — Но случилось несчастье, и Реба потеряла нюх, — продолжал рассказывать Бриндон, — и не могла больше работать ищейкой. Шериф решил… усыпить ее.

Бриндон перешел на шепот, как будто собака могла понять, что он говорит.

— Тебе удалось спасти ее?

— Мы организовали побег, — погладил он собаку по голове. — Ведь так, девочка моя?

— Вижу, ты к ней очень привязан.

— Мы оба любим друг друга. Дружим целых восемь лет. Ей уже шестнадцать. Сто двенадцать в пересчете на человеческий возраст. Пусть порадуется на старости лет.

— Как мило с твоей стороны!

Оказывается, Бриндон очень сентиментален. Дориан прежде не задумывалась о том, как она сама относится к братьям нашим меньшим.

У нее никогда не возникло желания иметь домашнее животное, взять на себя ответственность за другое существо. До сих пор Дориан заботилась только о себе, о своем собственном благополучии. Это было единственной целью в ее жизни. Возможно, помогая Бриндону, она найдет другую, более достойную цель?

— У тебя доброе сердце, Бриндон, — сказала Дориан.

— Просто терпеть не могу, когда поступают не по справедливости, — ответил Бриндон. — Усыпить Ребу означало бы отплатить за труд и верность черной неблагодарностью. У тебя найдется жидкость для снятия лака? Надо избавиться от этого маникюра.

— Нельзя подождать до завтра? Думаю, вам лучше прогуляться, — предложила Дориан.

Бриндон надел на собаку ошейник и вывел во двор. В их отсутствие Дориан проверила квартиру. Драгоценные ковры сияли первозданной чистотой. По крайней мере одной заботой меньше, подумала Дориан. Она надела уютный домашний свитер.

Вернувшись с прогулки, Реба легла на коврик возле двери и крепко заснула. Теперь предстояло устроить на ночлег Бриндона. Дориан предложила ему на выбор одну из спален для гостей. Он выбрал комнату в самом дальнем углу квартиры. Не хотел беспокоить ее своим присутствием. Дориан предложила выпить по чашке кофе.

Бриндон наблюдал, как она высыпает в кофемолку драгоценные зерна ямайского кофе из особой холщовой сумочки.

— Знаешь, есть гораздо более легкий способ, — сказал он, стараясь перекричать грохот кофемолки. — Ты никогда не пробовала растворимый кофейный напиток? Достаточно залить кипятком пару чайных ложек порошка, и все готово.

— Нет, я никогда не пробовала растворимый кофе, — улыбнулась Дориан, насыпая ароматный свежемолотый кофе в кофеварку. — Но за совет спасибо.

— Какая у тебя большая и оборудованная кухня, как на картинке, — обвел глазами Бриндон просторное и светлое помещение и вежливо поблагодарил за чашку горячего кофе. — Сразу видно, что ты умеешь готовить.

— Вовсе нет, — призналась Дориан. Заметив его недоуменный взгляд, она поспешила добавить: — У меня нет времени.

Зачем ему знать, что ее кулинарные навыки не распространяются далее замороженных супов и гарниров. Быть может, она заинтересовалась бы кулинарией, окажись рядом кто-нибудь, кто любит простую домашнюю пищу. Перебрав в уме всех своих друзей, знакомых и бывших любовников, Дориан так и не смогла вспомнить хотя бы одного человека, ради которого стоило бы становиться к плите.

Другое дело Бриндон. Он оценил бы ее усилия. Увы, он ей ни друг и ни любовник. Он работодатель. Конечно, ее кулинарные познания весьма ограниченны, но она точно знает, что смешивать радости жизни с бизнесом — это прямой путь к катастрофе.

— Давай определимся с планами, — предложила Дориан. В самом деле, подумала она, пора поговорить о делах.

— Я готов, — ответил Бриндон и отпил глоток ароматного кофе. — Знаешь, кофе из зерен гораздо вкуснее растворимого напитка.

— Хорошо, что ты это сразу понял. — Дориан поставила ноутбук на стол: — Первое, что тебе надо сделать, — купить новую машину.

— Зачем? — искренне удивился Бриндон.

— Жильцы уже жалуются на твой пикап. Я обещала, что мы завтра же уберем его со стоянки.

Домовладелицей была бабушка Прю, и Дориан не хотелось, чтобы арендаторы посылали жалобы по ее адресу.

— Странно, — удивился Бриндон. — Кому помешал мой грузовик?

— Дело в приличиях. Это дорогой дом. Жильцы не хотят видеть старый пикап у себя под окнами.

— Да ведь я только что отремонтировал его.

— Отремонтировал эту развалину? — переспросила Дориан.

— Потратил кучу долларов. Поставил новые шины, стартер и сцепление. Сменил бензонасос и карбюратор. Так что теперь он в отличном состоянии, — сказал Бриндон.

— Разве ты сам не видишь, как он выглядит? — возмутилась Дориан.

Бриндон поморщился:

— Возможно, возле этого дома он выглядит неуместно. Придется обменять его на новую модель.

— Лучше отдать его какой-нибудь благотворительной организации.

— Что они сделают с ним?

— Понятия не имею. Но ты поможешь бедным людям, а нам не придется иметь дело с запчастями. Ты что предпочитаешь — «ламборгини» или «феррари»? Можно устроить пробную поездку. Как насчет завтрашнего дня?

— Я хочу американскую машину.

— Американскую? Почему? Ты решил поддержать американскую экономику? Она не развалится, если ты купишь иностранный автомобиль, Бриндон.

— Понимаю, что не развалится. Только не по душе мне иностранные машины. Лучше я куплю новый пикап. Что ты скажешь?

Дориан продолжала что-то выстукивать на клавиатуре ноутбука:

— Думаю, пикап не подойдет. Пикап, даже новый, противоречит твоему имиджу. Как насчет спортивного внедорожника? Такой же большой, но зато модный.

— И намного более дорогой.

— У тебя куча денег. В конце концов, мог бы подумать и о себе.

Дориан попыталась скрыть раздражение под дружеской шуткой. Этот затянувшийся разговор тяготил ее. Своими возражениями Бриндон исподтишка поставил под сомнение ее жизненные ценности. Подобно религиозному обряду, эти ценности заполняли пустоту ее жизни. Она не любила рассматривать свою жизнь под микроскопом — она могла и не выдержать такой тщательной проверки. Конечно, он платит достаточно много, чтобы она вела себя толерантно. Однако его упрямство раздражало ее.