Дебра Морис - На деньги счастье не купишь

Дориан насторожилась. Предстоит основательно поработать над его произношением.

Эмилио обратился к своим сотрудникам:

— Вы что, не видите, мистер Такер устал! Рабочий день закончился — все по домам!

Женщины неохотно расходились, бросая игривые взгляды на Бриндона.

— О, эти женщины! — насмешливо фыркнул Эмилио. — Они так откровенны!

Бриндон провел указательным пальцем по верхней губе — роскошные усы исчезли.

— Такое ощущение, будто я голый.

Эмилио драматически закатил глаза:

— Без усов вам гораздо лучше!

Бриндон присел на диван рядом с Дориан.

— А вы как думаете, мисс Беррелл? Смешно я выгляжу?

Дориан жадно вдохнула аромат его одеколона. Она сама выбрала его. Пряный аромат, с едва уловимым намеком на цветок лотоса и ноткой мускуса:

— Ничуть.

Голос ее от волнения стал хриплым. Откашлявшись, она продолжила:

— В вас нет ничего смешного. И вообще выглядите вы… — Дориан сделала паузу, заметив, насколько серьезно глядят на нее эти синие глаза. — Выглядите вы…

Господи, ну, что сказать ему, чтобы не выдать себя? Сердце Дориан бешено колотилось:

— Выглядите вы замечательно, то есть я хотела сказать — отлично.

— В самом деле? — в голосе Бриндона послышалось сомнение. — Кажется, эта рубашка смотрится совсем не по-мужски. Я как-то не привык к таким тонким рубашкам. Вот потрогайте, какая она мягкая.

Под тканью она ощутила напряжение крепких мускулов. У Дориан слегка закружилась голова:

— Это хлопковый кашемир, — объяснила она, — ему полагается быть мягким.

— Значит, я не похож на глупого болвана? — провел он рукой по недавно подстриженным волосам.

— Вовсе нет. — Дориан вскочила на ноги, пытаясь вырваться из облака пьянящих запахов:

— Эмилио, я не представляла, что вы способны на такие чудеса. Прошу прощения, что позволила себе усомниться в вашем высочайшем мастерстве.

Эмилио отвесил ей вежливый поклон:

— Настоящий художник должен стремиться к совершенству.

— Спасибо, старина. — Бриндон крепко пожал руку Эмилио. — Думаю, нам пора, — обратился он к Дориан. — Надеюсь, в Далласе для меня найдется самый большой в мире бифштекс!

Дориан улыбнулась. Он не отдает себе отчета, как замечательно выглядит! Но неведение только подчеркивает его привлекательность. В своем кругу Дориан давно привыкла к честолюбивым мужчинам. Они открыто бравировали своей сексапильностью, будто речь шла о котировках акций. Полное отсутствие противного мужского кокетства у Бриндона Дориан находила восхитительным.

— Ужин в ресторане уже заказан, — сказала Дориан. Несмотря на эмоциональную встряску, она почувствовала, что чертовски проголодалась.

Брайни сидел напротив Дориан в уютном ресторанчике. Как прилежный студент, он слушал ее лекцию о французских винах. Он и не представлял, что существует так много различных марок вина и что вино стоит так беззастенчиво дорого. За компанию с приятелями он иногда пропускал стаканчик-другой фруктово-ягодного из картонной коробки. Разумеется, в кино он видел, как настоящие леди и джентльмены пьют шампанское. Особенно ему нравились те эпизоды, когда стреляет под потолок пробка из огромной бутылки. Брайни и не снилось, что однажды он сам станет объяснять важным официантам, какую марку вина он предпочитает на ужин.

Дориан объяснила ему все тонкости ритуала. Например, почему ко второму блюду следует выбрать бордо, а в качестве аперитива шатобриан.

— Выходит, все эти премудрости мне предстоит освоить. Раньше я знал только одно — белое вино под цыпленка, красное под говядину, — признался Брайни. Он старался подражать Дориан. Говорить тихо, чтобы не помешать струнному квартету, игравшему нежные мелодии.

Дориан одобрительно кивнула:

— У меня есть энциклопедия вина. Хотите почитать?

— Хочу, — ответил Брайни. — Выходит, чем больше я учусь, тем больше понимаю, как мало я знаю. У меня такое ощущение, будто я родился заново.

— Все у вас получается на «отлично».

— Вот опять это слово, — сказал он задумчиво.

— Какое слово? — встревожилась Дориан.

— Отлично. Вы сказали, что я выгляжу отлично. Теперь говорите, что все у меня получается отлично. Я вам не надоел?

— Успокойтесь. Вы мне не надоели, — улыбнулась она.

Музыканты заиграли новую мелодию.

— Я знаю — это скрипка. А как называются другие инструменты?

Дориан объяснила состав струнного квартета — две скрипки, альт и виолончель: — Они играют «Хризантемы» Пуччини.

— Как, вы знаете даже это? — Он не мог скрыть своего изумления. Разный уровень воспитания незримо разделял их.

Дориан пожала плечами:

— Я много лет брала уроки музыки. Кстати, собака уже дома. Кажется, она была очень рада.

— Реба, — уточнил он, — ее зовут Реба.

Пользуясь полумраком, Брайни внимательно изучал Дориан. Боже, как она прекрасна в простом черном платье! Совсем как принцесса в замке на вершине стеклянной горы, подумал Брайни. Ему казалось, что он навсегда забыл эту детскую сказку. С тех пор как умерла его мать, ему никто не читал сказок на сон грядущий.

— Вообще-то мне здорово повезло, что я встретил именно вас, — признался вдруг Брайни. — Очень повезло.

— В самом деле? — При других обстоятельствах эти слова, возможно, показались бы неуместными. Но сегодня Дориан было приятно услышать это признание. Кстати, с каких это пор Дориан Беррелл ощутила потребность в словах благодарности?

— Понимаете, я вдруг представил, что мне придется провести вечер с Эмилио. Это не в моем вкусе.

Дориан рассмеялась. Смех ее был такой же музыкальный, как у того рождественского колокольчика.

Всем корпусом Дориан подалась вперед:

— Могу я задать вам один вопрос?

— Конечно. Любые вопросы.

— Зачем вам все это?

— Ясное дело — мне хочется есть. На салатных листьях, которые я получил на ленч у Эмилио, не продержится даже хомячок.

— Да я не об ужине говорю, — улыбнулась она. — Зачем вы платите мне тридцать тысяч долларов за то, что можно прочитать в любой книжке?

— В книжках нет того, что можете знать только вы одна, — возразил Брайни.

Ясное дело, он и сам мог бы сообразить, где и как одеться, какое заказать вино. Но не более того. Ведь без Дориан он не узнает главного. Разве книга способна научить поверить в себя, почувствовать, что ты заслуживаешь лучшей жизни?

— Зачем вам нужно, чтобы общество приняло вас? — упорствовала она. — Ведь полным-полно миллионеров из числа баскетболистов и кинозвезд. Они тоже совершенно неподготовлены, как и вы. Но им и в голову не придет поступать так, как вы.