Карин Матч - Рай для Евы

Вдруг горячее дыхание Буяна коснулось ее щеки. Он нетерпеливо засопел и ткнулся в нее носом.

— Ладно, ладно, беги, купайся, раз уж так хочется. Ступай! — Шутливо оттолкнув его, Ева перевернулась на спину и закинула за голову скрещенные руки.

Спустя какое-то время она села, обхватив руками колени, и стала с улыбкой вслушиваться в доносившийся до нее через дорогу громкий плеск. Это Буян, плюхнувшись в воду, наслаждался купанием. Дорога тянулась вдоль берега Хокианга и, попетляв между холмами, скрывалась вдалеке.

Задумчиво глядя, как утренний ветерок покрывает рябью воду, Ева рассеянно думала о том, каким прекрасным, тихим и мирным выглядит все вокруг. Земля, на которой она сидела, была еще влажной от утреннего тумана, но она не замечала этого, да и давно уже привыкла к такой сырости. В этот ранний час воздух был наполнен ароматами свежевспаханной земли, запахами сосен, соленых морских волн и сырых от росы трав.

Но вскоре Буян выбрался на берег, энергично отряхнулся и направился к размечтавшейся хозяйке.

— Только не вздумай отряхиваться возле меня, негодник! — со смехом запротестовала она.

Но пес, очевидно, счел это приглашением затеять игру. Подскочив к Еве, он сделал попытку вскарабкаться к ней на руки, визжал и скулил, царапая ее когтями, а ее смех и шутливые тумаки привели его в еще большее возбуждение. Она попыталась ухватить Буяна, но тот, отскакивая в сторону, каждый раз ловко уворачивался. Эта возня не надоедала ни ему, ни ей. Пес с удовольствием дразнил ее, а Ева, растроганная до глубины души собачьей преданностью, веселилась как ребенок. Собаке не было никакого дела, красива его хозяйка или нет. Ему было наплевать на то, что другие считали ее слишком унылой или скучной, не умеющей поддерживать интересный разговор. Они оба были нежно привязаны друг к другу, и Буян явно не сомневался, что лучшего друга ему не надо.

Вдруг пес отскочил в сторону и, мгновенно притихнув, вытянулся в струнку, насторожился. Шерсть на его холке вздыбилась, из горла вырвалось угрожающее рычание.

— Что с тобой, малыш? — Ева повернулась и, бросив озадаченный взгляд через плечо, заметила Ланса Каландру. Он стоял неподалеку и, видимо, какое-то время наблюдал за их возней. — Все в порядке, Буян! Это свои! — Она вскочила на ноги, привычным жестом поправила на носу очки и заправила в пучок непослушные пряди волос.

— Доброе утро! — приветствовал ее Ланс. — Симпатичная псина! И имечко у него подходящее!

— Доброе утро, — сдержанно отозвалась Ева. — Это Буян вас разбудил?

— Точно.

— Примите мои извинения.

Он пожал плечами:

— Да Бог с вами! Я только рад! Обожаю это время… Так чудесно вокруг!

— Да, полностью с вами согласна.

— И какой отсюда замечательный вид!

— Это верно. Но если подняться к ферме, оттуда он еще лучше.

— Правда? Как-нибудь надо будет проверить ваши слова.

Ева ничего не ответила. Нет уж, подумала она, стиснув зубы. Больше она не допустит такой же ошибки, как позапрошлым вечером, и не позволит над собою смеяться. А если ему так хочется отправиться на прогулку и полюбоваться местными красотами, пусть обратится к Лорел или к отцу!

— Что это с вами было вчера?

— Вчера?

— Да. За целый день я вас не видел ни разу. — Сунув руку в карман, он вытащил пачку сигарет и зажигалку. — А позавчера вечером вы убежали, так и не дорассказав мне про Мангунгу.

— Очень сожалею, но я страшно устала. Кроме того, — добавила она холодно, — если честно, мне почему-то до сих пор не верится, что вам это интересно.

— Правда? А во что же вам тогда верится? — Ланс глубоко затянулся и выпустил струйку дыма, насмешливо поглядывая на Еву.

— В то, что вы попросту испытываете ко мне жалость. Именно поэтому и сделали вид, будто вам интересно. Ведь к тому времени вы уже знали, что больше всего на свете я люблю рассказывать о Мангунгу, — обвиняющим тоном произнесла она.

— Вы ошиблись, — невозмутимо заявил он. — Позвольте вас заверить, моя дорогая, что я не испытываю к вам ни малейшей жалости! И мне действительно интересна история Мангунгу вообще и вашей фермы в частности. А интересуюсь я этим по одной простой причине — у меня у самого ранчо в Штатах.

— О!

— А вот мне кажется, что это именно вы всячески избегаете моего общества. Так что на будущее я постараюсь держаться от вас подальше! Чао! — Повернувшись на каблуках, он быстрыми шагами направился к ферме.

— Нет! Нет… подождите! — Это сорвалось с языка прежде, чем Ева сообразила, что она делает.

Ланс резко остановился и в ожидании обернулся к ней.

— Буян, ради Бога! Прекрати путаться у меня под ногами и дай мне встать! — негодующе крикнула девушка. Вскочив на ноги, она помчалась за Лансом, отмахиваясь от собаки, которая, решив, что с ней играют, с восторженным лаем понеслась за ней. — Мне… мне очень жаль, мистер Каландра. Я… прошу меня простить. Может, мы останемся друзьями? — вырвалось у нее. Однако, сообразив, что она только что сказала, Ева вдруг с удивлением поняла, что ничуть об этом не жалеет. Она нерешительно провела ладонью по лбу, и пальцы машинально скользнули за ухо — привычный жест, чтобы поправить выбивавшуюся из пучка непослушную прядь, который сейчас выдавал ее смятение.

— Конечно, — без колебаний ответил он. Добродушная усмешка растянула его губы. — И зовите меня просто Лансом.

Она ответила ему неуверенной улыбкой и робко кивнула, почувствовав, как вдруг екнуло и гулко заколотилось сердце.

— Может, вы не откажетесь показать мне тот памятник, о котором упоминали позавчера? — неожиданно спросил он.

— Конечно! — с энтузиазмом согласилась Ева. — Он почти напротив того самого места, где мы с вами стоим, только по другую сторону фермы. Пойдемте! Пошли, Буян!

Пока Ланс с интересом оглядывал высокий каменный обелиск и, шевеля губами, разбирал одно за другим выбитые на камне имена отважных первооткрывателей — миссионеров и мудрых вождей маори, она, отступив на несколько шагов, исподтишка наблюдала за ним.

Его высокая фигура с красивыми, широко развернутыми плечами наклонилась вперед, одна нога небрежно упиралась в каменную плиту, служившую постаментом, а рука свободно свисала вдоль туловища. В эту минуту из-за туч на мгновение выглянуло солнце и луч, упав на его склоненную голову, заиграл в пышных каштановых волосах. Ева внезапно заметила пробивавшуюся в них седину и впервые задалась вопросом, сколько ему может быть лет? Густую шапку вьющихся волос растрепал ветер. Должно быть, ему нелегко справляться с ними, решила она, нечаянно для себя залюбовавшись его лицом. Темное от загара, оно не было красивым, но твердые, решительные черты выдавали упрямство и силу характера. Легкие морщины, избороздившие лоб и паутинкой окружавшие глаза, говорили о том, что этому человеку довелось встретить на жизненном пути немало тяжких испытаний. И сильные чувства — неизбежные спутники всяческих передряг, скорее всего, были ему знакомы не понаслышке.