Дебора Диксон - Ты - мой спаситель

Поэтому она сделала то, что делала всегда, когда жизнь становилась слишком реальной и она не могла с ней справиться. Притворилась, что реальности не существует и она владеет ситуацией.

— Жаль разочаровывать вас, Бо. Если вы надеялись на признание, то понапрасну расходовали поцелуй. Я не из тех, кто целует и болтает.

— И срабатывает?

— Что срабатывает?

— Огрызаться на людей. Удается держать их на расстоянии? Не дать им понять, как вы боитесь интимности?

Не в бровь, а в глаз!

Мэгги отшатнулась, хрипло ответив:

— Кто назначил вас Фрейдом после его смерти?

— Вот именно, Мэгги. Подобные шуточки из вас просто градом сыплются. — Бо кивнул; этот жест выражал вовсе не одобрение. — Главное — выпалить. Быстро, метко, язвительно. Может, если заниматься этим как следует, достаточно долго удастся уводить от себя внимание… Ну, возможно, приступы паники уйдут. Возможно, тени тоже исчезнут, и вы наконец сможете выключить свет и немного поспать.

Откуда он знает?

Дрожащим от гнева голосом Мэгги возразила:

— Вы не имеете понятия, что говорите.

— Дорогая, я знаю больше, чем вы в состоянии себе представить, о том, что творится в вашей хорошенькой головке. Я видел, как страх охватил вас и затряс, как тряпичную куклу.

Воздух вырвался из легких Мэгги, и в этот раз она не в состоянии даже была притвориться, что владеет ситуацией. Он слишком близко подошел к правде. Гвендолин, обеспокоенная резкостью голоса Бо, поднялась и встала между ними. Она оттерла Мэгги на шаг прочь от него, предлагая моральную поддержку и защиту.

Мэгги была ей благодарна. Собака удержала ее от поступка, о котором она потом пожалеет. Мэгги больше всего хотела, чтобы он не касался больше этой больной темы.

— Вы обо мне ничего не знаете, — прошептала она.

— Знаю достаточно, чтобы понять, что вы от меня что-то скрываете.

— Нет, не знаете. Просто забрасываете удочку, Бо. — Господи, как ей хотелось, чтобы это было правдой, но он попал в самую точку. Ее блеф казался неубедительным даже ей самой. — Идите ловить рыбку в другом месте. Я не клюну на эту наживку.

— Уже немного половил. Я вас пропустил через компьютер, Мэгги. Туда и обратно.

Мэгги про себя возблагодарила Господа за то, что сведения о ее детстве засекречены. С уверенностью, которой не чувствовала, она спросила:

— И что?

— И ничего. Никаких нарушений правил вождения, за исключением двух штрафов за превышение скорости. Никаких судебных дел — против или в защиту вас. Никакого брачного свидетельства, зарегистрированного в этом округе, или в восточном округе Батон-Руж, или вообще поблизости. — Он обвел взглядом комнату и разбросанные книги, и в голосе зазвучало некоторое недоверие: — Вас даже библиотека не штрафовала за утерю книг.

— Но и этого недостаточно, чтобы убедить вас, — вызывающе сказала она.

— Конечно, достаточно. Это убедило меня в том, что вы не попадаетесь.

Мэгги скрестила руки, пытаясь удержать в себе праведный гнев, разгорающийся в ней.

— Поэтому вы решили, что придете сюда, принесете с собой для отвода глаз заявление и займетесь вынюхиванием. Если вас приглашают войти, то ордер на обыск уже не нужен, так?

Он впервые ответил не сразу, взвешивая свои слова. Вздохнул и ответил:

— Нет, но это не…

— Лжец.

— Это вы называете меня лжецом? — парировал Бо. — О, это круто. Более чем круто. Вам не кажется, Мэгги, что это называется валить с больной головы на здоровую?

Она сохранила спокойное выражение лица, но сердце ее упало. Он уже знает о результатах проверки на детекторе лжи. Он знает. Даже если она добровольно расскажет о прошлом, уже слишком поздно. Он никогда не поверит в ее невиновность. У нее был мотив, возможность и больная совесть. При таком раскладе ее прошлое — только еще один гвоздь, забитый в гроб.

— Вы получили результаты полиграфа. — Это было утверждение, а не вопрос, поэтому она не стала ждать подтверждения. — Позвольте мне угадать. Все прошли на ура. Кроме меня.

Бо осознал, что открыл ей слишком много. Повернувшись в противоположную от нее сторону, он чуть не наткнулся на Гвендолин. Эта собака была еще одной преградой между Мэгги и остальным миром.

Какое имеет значение то, что она воздвигает стены? Она — подозреваемая. Подходит по всем параметрам. Женщины устраивают пожары из мести. Обычно это локальные пожары. Они предназначены для того, чтобы нанести урон, а не полностью уничтожить. Такова обычная схема, и пожар в больнице Мэгги в точности ей соответствует. Хочется ему верить своим инстинктам или нет.

Обернувшись, Бо снова поразился необъяснимому факту — он все еще ее хотел. Какая жестокая насмешка. Судьба, наверное, по полу катается от смеха. Наверное, беседует с Матерью-природой и насмехается: «Слыхала анекдот о страсти следователя из департамента пожарной безопасности к женщине-пироманьячке?»

Потирая руки, Мэгги бросила ему вопрос:

— Зачем вы играли в эти игры? Почему не могли просто сказать, что получили результаты теста, когда постучали в мою дверь?

«Потому что ты бы меня не впустила. Потому что я хотел сперва тебя поцеловать. Потому что я глупец…»

Ничего такого Бо сказать не мог. Он даже самому себе с трудом мог признаться, что поставил под угрозу расследование из-за того, что подчинился гормонам. Никогда раньше с ним такого не случалось. Никогда не позволял он себе подобного идиотизма.

— Я не упоминал о полиграфе потому, что его результаты не могут служить доказательством, а когда уже вошел… Мне показалось, у вас и так много проблем.

Она тотчас же прищурилась.

— Много проблем? Грейсон, мне не нужно, чтобы вы или кто-либо другой за мной присматривали.

— Вам нужен адвокат. Вам угрожает обвинение в поджоге.

— Мне ничего не угрожает. Вы не можете меня арестовать. У вас нет никаких доказательств. Вы только что сказали, что показания полиграфа не принимаются в качестве доказательства. Вы даже не сможете сослаться на них в суде. У вас ничего нет.

— Пока.

— Тогда почему бы вам не прийти тогда, когда что-то появится? Только не забудьте надеть пальто, а то к тому времени в аду морозы грянут.

Бо схватил полотенце, которое перед тем бросил на стопку книг, и протянул ей по дороге к двери. Когда она взялась за него, он не отпустил свой конец. Перегнулся через собаку и прошептал предостерегающе:

— Я уйду, но буду следить за вами, Мэгги. И не хотел бы я увидеть дым даже от спички, когда вы будете поблизости. Понятно?

Он почувствовал перемену в Гвендолин раньше, чем услышал тихое недовольное рычание. Мэгги не стала успокаивать волкодава.