Мирна Маккензи - Один шанс из миллиона

– Что я буду за бизнесвумен, если спрячусь в кусты при первой же сложностях? Я попросила тебя о помощи, а сама... При первой же по-настоящему стрессовой ситуации я начинаю канючить и жаловаться. Это ты прости меня, Этьенн, что так глупо себя веду, – сказала Мэг, подтверждая его опасения. – Я должна держать себя в руках. Просто... я неловко себя чувствую при публичных речах и при общении с незнакомыми людьми. Я еще недостаточно готова к подобным вещам.

– Но со мной у тебя никаких проблем не было.

– Ты – другое дело.

– Почему?

– Ты... это ты.

Этьенн улыбнулся ее признанию и еще крепче обнял ее. Ему нравилось обнимать Мэг, но вдруг она отстранилась от него и посмотрела ему в глаза. Ее глаза блестели, но слез уже не было видно.

– Правда, прости меня, что я расплакалась, – твердым голосом начала Мэг. – В свое оправдание могу сказать только одно. Я не была желанным ребенком. Родители уже были в возрасте, у них была взрослая дочь. На самом деле они планировали развестись, но им пришлось поддерживать видимость семьи из-за того, что появилась я. Отец был бы не против сына, мама... она бы была довольна, если я была бы красивой, как сестра. Потом... в один из редких дней, когда мама играла со мной... она катала меня на качелях, и я упала. С тех пор у меня шрам. Для нее и для отца он стал символом ошибки, которую они совершили... И они предпочитали большую часть времени игнорировать мое существование. Я много читала и сидела около телевизора, ну и потолстела к тому же. В школе, как я уже говорила, дети меня не очень-то жаловали. Замкнутая, стеснительная и полноватая девочка никому не нравилась. Так что у меня не было возможности научиться общению с людьми. Только Мэри помогла мне, взяв на работу...

– Мэг! Перестань критиковать себя! – прошептал Этьенн, гладя ее по голове.

Она покачала головой:

– Не надо... Я тебе это рассказала не для того, чтобы ты жалел меня.

– Знаю... Ты особенная.

– Я... одним словом, это трудно для меня – стать публичным человеком, но я хочу учиться. Я сама попросила тебя помочь, так что все в порядке. Сейчас успокоюсь и соберусь с мыслями. Дай мне пару минут.

Он должен был предупредить ее, чтобы дать время подготовиться к пресс-конференции! А еще он должен был знать больше о жизни Мэг... Иначе ей не пришлось бы извиняться перед ним за своих родителей, которые не имели права так обращаться с дочерью! У многих возникает страх перед публичными выступлениями, но Мэг пришлось еще и извиняться перед ним за это. Он поставил ее в сложную ситуацию, а она просит у него прощение!

Этьенн наклонился и посмотрел в глаза Мэг. Он заметил, что она раскрыла рот, чтобы снова успокаивать его и убеждать, что скоро будет готова к встрече с журналистами.

Это уж слишком! Этьенн прижал ее крепко к себе и закрыл рот поцелуем, не дав ей сказать ни слова. Мэг сразу расслабилась в его объятиях, и ее руки обвились вокруг шеи Этьенна. Ему нравился ее вкус, о котором он не мог забыть с их первого поцелуя. В этот раз он дал ей возможность ответить на поцелуй, что, к его удовольствию, Мэг и сделала.

Она слегка застонала, и волна желания обладать ею захлестнула Этьенна. Он раздвинул ее губы языком и проник внутрь. Сколько часов, нет – дней, он подавлял свое желание. Но что, если кто-нибудь вернется?.. Люди, которые помнят, как другой мужчина обидел ее...

Этьенн замер и мгновенно отстранился от Мэг. Она замерла, не понимая, что происходит.

– Прости! – прошептал он, еще больше отодвигаясь от нее.

– Пожалуйста, не извиняйся.

– Я должен.

– Нет! Не говори мне ничего.

Он не дал ей отступить назад, когда понял, о чем она думает.

– Я не притворяюсь. И поцелуй... мне действительно хотелось поцеловать тебя. Прошу прощения за то, что не могу остаться. Не хочу тебя обманывать. Прости меня, потому что я не должен был начинать того, что... того, у чего нет будущего.

Она слегка улыбнулась, и Этьенну захотелось снова сжать ее в объятиях. Однако потом Мэг вдруг опять помрачнела:

– Все эти переезды... Я... Это не мое дело... Я не имею права спрашивать, почему ты...

– Ее звали Луиза, – начал он. – Мы с ней были знакомы с детства. Когда умер мой отец, я остался единственным наследником, и моя мама возложила на меня все свои надежды на продолжение рода и так далее. Я сделал то, что был обязан сделать: взять на себя все обязанности, создать семью. Мне не хотелось, но мать переживала и давила на меня. Женившись на Луизе, я понял, что она меня любит, но в основном оставлял ее с матерью в Париже, проводя много времени в деловых поездках.

Мэг прикусила губу. Лицо ее выглядело озабоченным.

– Этьенн, ты можешь мне ничего не рассказывать...

– Наверное, ты должна все знать. Я приехал, чтобы спасти компанию, но я не такой хороший человек, каким тебе кажусь. Понимаешь?

– Нет, ты хочешь, чтобы я думала о тебе хуже, чем ты есть на самом деле!

Этьенн покачал головой. Он бы улыбнулся, если бы не знал, к чему привело его отношение к жене.

– Нет. Я использовал Луизу, чтобы добиться поставленных передо мной целей. Мне нужна была жена из уважаемой семьи. Потом мне оказался необходим наследник. – Этьенн сделал паузу. – Она не хотела детей, но потом понадеялась, что родившийся ребенок заставит меня больше бывать дома. Но ни во время ее беременности, ни из-за возникших в ходе нее проблем я не стал отказываться от поездок. Меня не было рядом, когда она умерла...

Он не мог продолжать говорить. Ему хотелось вернуть время вспять, чтобы исправить все свои ошибки. Его бесило то, что он не в силах ничего изменить.

Мэг дотронулась до руки Этьенна.

– Как ты мог знать? – мягко проговорила она. – Этьенн, я знаю, что ты бы сделал все, чтобы спасти их, если бы мог.

Этьенн не мог ничего ответить. Он предал Луизу. Она страдала от одиночества, но его это не волновало. А после смерти Луизы он разбил сердце своей матери, заявив, что отказывается от семейного бизнеса и больше не собирается жениться. Извинения и обещания подумать не помогли: мать все равно чувствовала себя ответственной за то, что он страдал. И она умерла, считая, что у семьи Гавар нет будущего.

Он разочаровал их, но должен сделать все, чтобы не причинить боль Мэг. Только не ей!

Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, как она расстроена и огорчена.

– Этьенн... Вот я опять не сдержалась и... Разбередила старые раны... Прости! Я не должна была все вот так тебе выкладывать. Прости, что вмешалась не в свое дело.

Этьенн покачал головой:

– Нет, тебе следовало все давно узнать обо мне, Мэг. Теперь ты понимаешь, что я не имею права заводить отношения. Не хочу обидеть тебя. Когда уеду, я буду скучать по тебе, но остаться не могу. Я выполню свое обещание и помогу тебе, но не хочу давать тебе напрасные надежды. Я не могу остаться. Не могу.