Праздник чувств - Элли Даркинс

– Где мы должны снимать? – спросила она, и Руфус удивленно на нее уставился.

– А что предложила Лара?

– Ее единственный совет – избегать клише.

– Так давай сделаем что‑нибудь оригинальное.

– Что, например?

Он улыбнулся, и она немного растаяла, прежде чем взять себя в руки.

– Пойдем на кухню.

Руфус шел впереди, узкая юбка свадебного платья немного мешала Джесс спускаться по лестнице, и, когда она наконец добралась до кухни, Руфус посыпал сахарной пудрой остывшие сладкие пирожки и раскладывал их на большом фарфоровом блюде, перемежая листьями остролиста.

– Я думала, у нас фотосессия.

– Так и есть. Иди… садись, – пригласил он.

Он выдвинул ей стул. Джесс заметила, что он так подвинул стол, чтобы в кадре были ветви зелени позади нее.

Он поставил перед ней тарелку с пирожками, и она вопросительно выгнула бровь.

– Ты должна выглядеть так, будто сегодня день твоей свадьбы. А это значит, что ты должна казаться влюбленной.

– Значит, я влюблена в пирожки?

– Я видел выражение твоего лица, когда ты ела вчера пирожок у камина.

– Ты смеешься надо мной?

– Поверь мне, это не так. Я очень рад, что сумел добиться подобного выражения на твоем лице. А теперь угощайся пирожками, – подмигнул ей он.

– Такое ощущение… эксгибиционистки, поедающей пирожки на твоих глазах, зная, что ты фотографируешь.

Он на мгновение задержал на ней взгляд.

– В хорошем смысле?

Жар прилил к ее щекам, и она решила, что не станет обострять ситуацию ехидным ответом. Джесс откусила от сладкого пирожка. Она чувствовала сахарную пудру на верхней губе, а фруктовая начинка с пряными нотками была еще теплой. Джесс блаженно прикрыла глаза от удовольствия и снова услышала щелчок затвора. Она бросила взгляд на Руфуса и заметила, что он ухмыляется, рассматривая экран телефона.

– Прекрасно, – заметил он. Джесс почувствовала себя немного неловко, понимая, что он комментирует только что сделанный снимок. – Следующее место съемки – большой зал.

Она прищурилась, увидев, что в глазах у него пляшут чертики, но все равно последовала за ним. Он поставил табурет перед рождественской елкой, взял зонтик из подставки у двери и встал на табурет, чтобы снять звезду с верхушки елки.

– Как ты относишься к тому, чтобы забраться сюда? – спросил он, отодвигая табурет подальше от дерева, а сам опустился на колени в поисках нужного ракурса.

– Что ты задумал?

– Если ты встанешь здесь и подпрыгнешь, а я сделаю снимок в правильном ракурсе, будет похоже, что ты паришь в воздухе, укрепляя звезду на верхушке дерева.

Она усмехнулась.

– Думаешь, получится?

– Хочешь попробовать?

Она кивнула, потянулась, чтобы взять у него звезду, и ухватилась за его протянутую руку, пытаясь забраться на табурет в своей кружевной юбке.

Оказавшись на табурете, Джесс выжидательно посмотрела на Руфуса, опустившегося на одно колено с телефоном.

– Так нормально? – спросила она, держа звезду в нужном, по ее мнению, направлении.

Руфус опустился ниже, пока телефон не оказался на полу.

– Не получается. Ты можешь подпрыгнуть?

– Прыгнуть? В этом? – Джесс указала на узкую юбку.

– Я не могу найти правильный ракурс. Если ты не можешь прыгать, я могу тебя поднять?

– А кто будет снимать?

– Мы закрепим телефон на чем‑нибудь и используем таймер.

– Похоже, ты совсем с катушек съехал.

– Возможно. Ты достаточно мне доверяешь, чтобы попробовать?

Она закатила глаза. Вероятно, эта затея ни к чему не приведет. Тем не менее Джесс вскинула руки вверх.

– Ладно, если ты думаешь, что это сработает. Моя жизнь в твоих руках и все такое.

Он выставил таймер на телефоне и в три шага оказался у табурета. Он обхватил ее за талию, прежде чем красный свет на таймере начал мигать, и она едва успела выдохнуть, как он поднял ее в воздух. От неожиданности Джесс взвизгнула и вцепилась в его плечи, начисто забыв про звезду. И только свет вспышки напомнил, что она даже не попыталась нацепить звезду на макушку елки.

Руфус показал ей результат на телефоне, и она не смогла удержаться от смеха: руки‑крюки, глаза выпучены, рот перекошен в гримасе ужаса.

– Я думаю, еще дубль нам не повредит, – пробормотала она, поднимая глаза и встречаясь с ним взглядом.

Вторая и третья попытки были не намного лучше, а на четвертой руки Руфуса задрожали от усилий, когда он поднял ее так высоко, как только мог. Ей почти удалось дотянуться до еловой макушки со звездой в руке и в нужном ракурсе. Результаты определенно улучшались.

– Еще один? – спросил Руфус, просматривая снимки.

Джесс кивнула:

– Давай. Предлагаю попробовать включить режим серийной съемки, чтобы у нас было больше шансов.

Руфус повозился с настройками и поставил телефон обратно на пол. Она ждала, стоя на скамейке. Руфус подбежал и поднял ее в воздух с сердитым ворчаньем. Она наконец надела звезду на макушку елки, одновременно пытаясь улыбаться и элегантно скрестить ноги в первой балетной позиции. Треск затвора прекратился, и она бессильно опустила руки на плечи Руфуса, чтобы не свалиться.

Он крепко прижимал ее к себе, обнимая за талию. Жар, исходящий от его ладоней, жег ее кожу сквозь тонкое кружево платья.

– Как думаешь, у нас что‑то получилось? – спросила она, не опуская руки с его плеч.

Руфус непонимающе моргнул. Похоже, он не слышал ее вопроса. У него на уме совсем другое.

Ее взгляд упал на его рот как раз в тот момент, когда он высунул язык, облизнув нижнюю губу. Она отстранилась, вспомнив, как отвергла вчера его попытку ее поцеловать и их уговор забыть этот эпизод. Руки Руфуса сжались вокруг ее талии всего на долю секунды, прежде чем он отпустил ее.

В последующие пару часов они от души веселились в поисках новых локаций для фотосъемок. Руфус предложил выйти на улицу, когда ему на глаза попались зимние сапоги Джесс. Он прихватил огромное клетчатое одеяло и снимал Джесс на открытом воздухе. Она позировала в свадебном платье со снеговиками, лепила снежки и бросала в камеру, пока не почувствовала, как ее щеки и нос краснеют от холода. Ей пришлось признать поражение и отступить к камину.

– После обеда я хотела полежать на диване с книгой у камина, – осторожно заметила Джесс. – Не желаешь присоединиться?

Под одеялом с Джесс? «В любой момент и с большим удовольствием», – подумалось Руфусу. Только он не мог произнести это вслух. Он должен проявить осмотрительность. Начать флиртовать с Джесс – значит навлечь на себя беду. Ему и так приходится бороться с искушением. Руфус встряхнулся,