Дана Хадсон - Когда догорает закат
С благодарностью кивнув головой, Джулиус согласился:
— Пожалуй, ты прав. Толку от меня сейчас никакого. Но, если что, звони — я сразу прилечу. — И встал, протягивая Нику визитку с телефонами.
Его шатало, и Ник посоветовал ему напоследок:
— Оставь свою машину на стоянке и возьми такси. И выспись как следует, как домой приедешь…
Помедлив, Джулиус пробормотал:
— Да, ты прав, как всегда. — И он побрел к лифту, спотыкаясь на каждом шагу.
Нику очень захотелось посмотреть, что там делают с Джоанной, но он не посмел. Поудобнее устроившись на скользкой кушетке, скрестил руки на груди и приготовился к долгому ожиданию. В голову, как ни странно, не приходило ни одной мысли, что было для него настоящим благом, и время ожидания слилось в единую серую, тоскливую полосу.
Через пару часов дверь отворилась, и молодой врач пригласил его внутрь. Гордый собой толстый доктор королевским взмахом руки указал на койку.
— Не зря я настоял на применении новых методик. Вот и результат — больная пришла в себя!
Ника обдало одновременно и жаром, и холодом. Замечательно, что Джоанна пришла в себя, но сейчас она все вспомнит и безжалостно выгонит его отсюда. И правильно сделает. Но он все равно придет к ней, и они поговорят. Он виноват, но он все исправит. Главное — что она жива… От этой чудесной вести сердце у него забилось с радостным облегчением, и Ник, широко улыбаясь, вошел в палату.
Врачи молча расступились, открывая ему проход к больной. Джоанна безучастно, спустив голые ноги, сидела на высоком постаменте, как на насесте. Черные волосы, нечесаными прядями свисая по щекам, придавали ей трагический вид. Она была все такой же бледной, с глубокими тенями под глазами, но в сознании.
Толстый врач гордо представил ей Ника, как будто тот был самым большим его достижением:
— Ваш жених, милочка!
С сочувствием посмотрев на Джоанну, Ник скованно спросил:
— Как ты себя чувствуешь, дорогая?
В ответ она уставилась на него с явным недоумением и отрицательно покрутила головой.
— Вы кто? Я вас не знаю!
На его лбу выступила испарина. Отчего — он не знал. Возможно, оттого, что разоблачение откладывалось на неопределенный срок, но в таких крамольных мыслях он не признался бы никому и ни за что.
Врачи насторожились и принялись недоуменно переглядываться. Главный осторожно заметил, с проявившимся подозрением посмотрев на Ника:
— Она прошла все положенные в таких случаях тесты. Ответила на все контрольные вопросы. Отклонений мы не обнаружили.
Ник с досадой повернулся к ним.
— Но меня-то она не помнит!
Джоанна с неприязненным выражением лица невежливо поправила:
— Я вас вовсе не знаю! Вы мне отнюдь не жених!
Разозлившись, Ник жестко заявил:
— Что ж, у меня есть весьма эффективный способ доказать, что мы хорошо знаем друг друга! Поскольку в последний раз мы не предохранялись, то вполне возможно, что ты беременна, моя милая! И аборт делать я тебе не позволю! Но если ты хочешь более существенных доказательств, то, я думаю, вполне можно сделать соответствующие анализы! Надеюсь, результат для тебя будет достаточно убедительным!
Врачи невольно захихикали, потихоньку переглядываясь, а Джоанна упала на постель и закрыла глаза. Щеки ее окрасились очаровательным румянцем. Толстый посмотрел на возмущенного парня и поманил его за собой в коридор.
Ник вышел и уставился на нервничающего врача тяжелым, немигающим взглядом. Прокашлявшись, тот осторожно начал:
— Понимаете, мистер… — и вопросительно посмотрел на него, ожидая, что тот отрекомендуется.
— Николас Тайлер.
— Мистер Тайлер, будьте с ней помягче. Такие травмы не проходят бесследно. Несмотря на то что выглядит мисс Бэрд сравнительно неплохо, но чувствует-то она себя отвратительно. Особенно после того, как узнала, что не помнит весьма существенные эпизоды из совсем недавнего прошлого…
Ник молча слушал, не произнося ни слова. В его голове зрел план, который при желании и настойчивости вполне можно было претворить в жизнь. Раз уж судьба милостиво сыграла ему на руку…
Они вернулись в палату. Джоанна лежала все в той же напряженной позе, закрыв глаза и натянув простыню до самого носа, отгораживаясь таким образом от окружавших ее неприятностей. Довольные врачи, все так же многозначительно переглядываясь, наконец вышли. Ник скептически подумал, что пищи для сплетен он им предоставил на всю неделю, если не больше.
Но вот дверь закрылась, и они остались одни. Джоанна не шевелилась, и он присел рядом с кроватью на высокий неудобный стул, на котором совсем недавно сидел Джулиус. Мягко, стараясь передать ей искреннее сочувствие, спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
Помолчав, она скептически посмотрела на него одним глазом. У него от облегчения на душе запели скрипки, и он не смог сдержать довольного смешка.
— Паршивенько, это однозначно. Но поцеловать-то тебя можно? Поверь, мне это жизненно необходимо…
Она что-то возмущенно прохрипела, из чего он расслышал только одну фразу:
— Я вас не знаю!
В свете его предыдущего, крайне непорядочного поведения это было очень хорошо, но по ходу игры требовало отрицания.
— Досадно. Что ж, познакомимся заново. Я Дэниел Николас Тайлер, но ты зовешь меня Ником…
Он замолчал, с трепетом ожидая возвращения ее воспоминаний, вследствие чего он вылетит отсюда быстрее ветра. Но Джоанна вслушалась в его имя и нахмурилась. Ей оно ничего не сказало. Взяв в свою руку ее прохладные пальцы, он принялся нежно их растирать. Она с недоверием следила за ним, но не возражала. Ник продолжил, почти не приукрасив их недолгий роман:
— Мы познакомились на вечере у Нельсонов. Потом я отвез тебя домой, вернее к дому деда, и ты угощала меня на кухне кофе. Поскольку ваша кухарка уже ушла, кофе был совершенно мерзким, надо заметить… — Она смущенно хмыкнула, и Ник отметил, что ее напряженный взгляд несколько смягчился. — На следующий день, в субботу, мы до вечера ходили под парусом на вашей с Джулиусом яхте «Фортуна», потом посидели в ресторане. Вечером ты осталась у меня. Я попросил тебя выйти за меня замуж, и ты согласилась. Правда это было не «до того», а «после». Рассказать, что между нами произошло конкретнее, или ты уже сама догадалась?
Покраснев, Джоанна неловко поерзала на жестком матрасе, всей душой желая провалиться сквозь землю. Настойчивый посетитель до чертиков ее смущал, но она не знала, как ей быть. Неужели она и в самом деле пообещала выйти за него замуж? Но как это могло случиться за столь короткое время? Она же всегда была такой рассудительной и здравомыслящей… Но и его слова не вызывали в ней протеста. Наверное, это все-таки правда. И завершила ее лихорадочные рассуждения нервическая мысль: что же теперь будет?
