Триш Мори - Досье на любовника
— Да, ты права, но дело тут не столько в материале, сколько… — усмехнулся Алекс.
— Меня не интересуют их личные отношения, — раздраженно перебила его Саския.
— Ты считаешь, мне больше по душе методы Кармен?
— Я считаю, вы бы быстро нашли общий язык.
— Ты все время забываешь одну очень важную вещь, милая Саския! Я тоже согласился на это интервью не из чистого альтруизма. Ты первая прибегла к шантажу. Если бы ко мне попыталась подступиться Кармен, я бы ее моментально отшил. Но у тебя было чем меня шантажировать, и ты очень умело воспользовалась этим преимуществом. А Кармен пришлось бы изобрести нечто экстраординарное, чтобы оказаться сегодня на этом вечере вместе со мной.
— Ты считаешь, женщина, втиснувшая себя в это платье, способна на экстраординарные поступки?
— Я принимаю твою точку зрения, но все же останусь при своем мнении. Тебя это беспокоит?
— Что ты имеешь в виду?
— Тебя беспокоит мое мнение о Кармен?
— Нет, конечно! Почему меня должны беспокоить такие мелочи? С чего, ты взял? Конечно же, нет! Как тебе это только в голову пришло? Если бы твое мнение о Кармен меня хоть немного беспокоило… — окончательно запуталась Саския.
— Ну, тогда и спорить не о чем, — прервал поток ее слов Алекс.
— Ты прав, — согласилась она, но ей показалось, что он чего-то недоговаривает. — Что не так?
— Невероятно, ты могла достаться этому старому индюку Драго! — вспылил Алекс. — Лучше бы уж мне лишить тебя девственности… да кому угодно, но только не ему!
— Алекс! Я не верю своим ушам! Как ты посмел сказать такое?! Алекс?! — девушка широко раскрыла глаза и удивленно уставилась на него.
— А что такого я сказал? Или, может быть, ты на это не способна? Разве не об этом ты мечтала в неполные восемнадцать лет?
— Я мечтала только о тебе, а не о ком угодно. Я любила тебя! Именно поэтому я хотела, чтобы ты стал моим первым мужчиной. Но теперь это тебя не касается.
— Ошибаешься. Еще как касается! Даже в большей степени, чем тогда. И я могу взять тебя, когда захочу, и лишить девственности. Тебе будет больно, очень больно, потому что потом я снова брошу тебя. Я мог бы все это проделать с тобой, но не стану. А знаешь почему? Ты сама этого хочешь, возможно, даже сильнее, чем я. Чтобы потом ненавидеть меня еще больше, а заодно и освободиться от необходимости быть чистенькой, отличаться от таких, как Кармен. Пожалуй, переспав с тобой, я бы даже оказал тебе услугу. Ты сразу перестанешь проигрывать, ведь успех всегда на стороне подобных стерв. Ты могла бы приворожить какого-нибудь богатого столетнего распутника, у которого давно уже ничего не осталось, кроме денег и воспоминаний о бурной молодости, женить его на себе и спровадить на тот свет.
— Меня восхищает твое всеобъемлющее знание жизни и твоя невероятная забота обо мне. Но, поверь мне, это излишне.
— Не имеет значения, что ты говоришь и думаешь об этом сейчас. Однажды ты сама поймешь, как я был прав.
— Не могу поверить, что я участвую в подобном диалоге! — возмутилась Саския.
— Тогда ответь мне, каковы твои дальнейшие планы?
— Я хочу… — но, взглянув на Алекса, она запнулась.
— Я тебя внимательно слушаю, — усмехнулся он.
— Я хочу сделать свою работу и вернуться домой, — на глазах девушки выступили слезы.
— Только работу? И. все?
— Да. Это именно то, чего я желаю. Во всяком случае, от тебя мне точно больше ничего не надо, — ответила она.
— Всего лишь хорошо написать очередную статью? — удивился Алекс. — И ты не хочешь победить в этом состязании? Или все-таки победа важна для тебя?
— Конечно! Победа мне просто необходима! Именно теперь. Если бы не мечты о карьерном росте, я не смогла бы терпеть все это: тебя, твое хамство, обвинения, которыми ты меня изводишь, намеки. Эта победа — все, что у меня осталось.
— Объясни, почему?
— Не хочу я ничего тебе объяснять, тебя это не касается.
— Да? А от меня ты хочешь откровенности? Неужели все это из-за карьеры, престижа, денег?
— При чем тут престиж?
— Значит, деньги. Понятно… Сколько тебе нужно? И не надо на меня так смотреть! Это не праздное любопытство. Я могу одолжить тебе нужную сумму или просто подарить.
— Ты хочешь купить меня? Чего ради ты навязываешь мне свои деньги? Какой тебе в этом прок? — спросила Саския.
— Еще раз спрашиваю, сколько тебе нужно? — тщательно проговаривая слова, произнес Алекс.
— Нисколько! Твоих денег я все равно не возьму. Я рассчитываю только на свои силы. Но надеюсь, ты поможешь мне собрать полное досье.
— Так ты далеко не уедешь. Представь на минуту, что это состязание выигрывает Кармен, она становится главным редактором, получает все полномочия и высокую заработную плату. Как ты думаешь, она оставит тебя в штате или вынудит уволиться?
— Этого не произойдет, я намерена победить.
— Какое-то ребячество! В тебе говорит упрямство. Пойми, это всего лишь деньги! Я дам их тебе просто так.
— И ничего не попросишь взамен? Просто подаришь очень крупную сумму женщине, которую не слишком высоко ценишь, и отпустишь ее на все четыре стороны?
— В нашем конфликте виновата только ты. Что я должен был подумать о человеке, сидящем с фотоаппаратом в кустах под окнами моего дома в тот самый момент, когда папарацци с ног сбились, разыскивая мою сестру? Ты сама на моем месте как бы поступила? Обрадовалась бы и пригласила нежданного гостя в дом на чашечку чая?
— Ты просто хочешь от меня откупиться. Думаешь, тогда то, как ты обошелся со мной и с моим отцом, навсегда останется для всех тайной? Ты даже не знаешь, сколько мне нужно. Ты заранее готов дать любую сумму. Довольно подозрительно, не находишь? Так, сколько же мне попросить, даже не знаю… Пятьсот долларов? Нет. Сто тысяч? Мало. Дай-ка мне миллион, и будем квиты. Интересно, а вообще на какую сумму потянет твое чувство вины?
— Все! Достаточно этого бреда!
— Бреда, может быть, и достаточно, а вот денег много не бывает. В восемнадцать лет я была наивной, влюбленной в тебя девочкой. Тогда ты обращался со мной как с королевой, я чувствовала себя особенной, нужной… Но все было ложью, ты играл со мной, сознательно привязывал к себе, чтобы потом побольнее ударить, посмеяться надо мной, а на следующий день расквитаться с моим отцом. Ты одурачил нас обоих. А теперь снова пытаешься унизить меня. Только второго шанса я тебе не дам.
— Твой отец получил по заслугам. Ты зря стараешься обелить его в моих глазах. Он хладнокровно предал мою семью.
— Двадцать пять лет назад. Пусть так. Но я-то в чем перед тобой виновата?
— Если бы я сделал то, что намеревался сделать, было бы гораздо хуже.
